Но внешне не подал виду. Усмехнулся, глядя в её глаза, отвёл рыжую прядь за ухо. Склонился ниже, прошептав почти в губы:
— Ты хотела быть на её месте?
— Это ты хотел, чтобы я была на её месте! — вспылила девчонка, и это ещё сильнее раззадорило его.
И неожиданный переход на «ты», и смущение, и блеск в глазах.
Резко наклонившись, он накрыл приоткрытые губки своими, с наслаждением сминая, упиваясь её ароматным привкусом, чистым запахом.
Грудь ощутила прикосновение её груди, скрытой лишь тонкой тканью. Аттар поднял руку, осторожно взял пальцами сосок — и у девушки вдруг вырвался непроизвольный стон.
Сильные пальцы нежно, мягко мяли набухшую горошину, пока язык скользнул ей в рот.
Дракон, проснувшись, рвался вперёд, хотел вкусить девственность этой человечки, и того же желало тело его мужской ипостаси.
Внутри девушки нарастало возбуждение, он чуял его, и почти непроизвольно рука приподняла, смяла подол из тонкой ткани. Палец скользнул меж её ножек, и дракон внутри удовлетворённо рыкнул: лоно было влажным, истекало соком — совсем не то, что тогда, в самый первый раз.
Девушка не подавалась ему навстречу, но и не сопротивлялась. Шириза, конечно, могла бы придраться… Но он явственно чуял желание Делиры.
Сохраняя последние крупицы выдержки, напомнил себе про привязку дракона. Убрал разом руки, выпустил губы из губ.
И тут увидел её взгляд.
О Пресветлая Пара, что я делаю?! Я должна оттолкнуть его, напомнить ему про договор, сохранить свою честь…
Но я совершенно не могла сопротивляться! Мне хотелось, до безумия хотелось, чтобы он продолжал держать меня, целовать, и… касаться. О божественная пара, что это был за поцелуй! Раоль никогда не целовал меня так, и я готова была ощущать эти губы, этот язык снова и снова!
Его руки, одна на груди, в средоточье наслаждения, а другая и вовсе там, где не должна находиться мужская рука до замужества… и даже после!
Но мне не хотелось, чтобы он их забирал. Наоборот, на какие-то мгновения возникло странное желание, чтобы он снова приказывал тем своим возбуждающим тоном… и я должна была подчиняться.
И, наверное, если бы он сейчас приказал — «ложись и раздвинь ноги», — то я сделала бы это.
Но Аттар де Тайлерон внезапно отпустил меня, и я испытала неожиданное, глубокое разочарование.
Аттар всмотрелся мне в глаза, и по-моему, заметил его — прежде чем мои щёки вспыхнули, а саму меня захлестнуло осознанием.
Что я вытворяю! Зачем?!
Я не для того здесь!
И меня больше никто замуж не возьмёт, если…
Додумать не успела: Аттар де Тайлерон вдруг уронил меня на кровать, и я обнаружила, что в ночном одеянии, которое он заставил надеть, имеется большой высокий разрез спереди.
Полы полетели в стороны, раскрывая самое интимное, а руки де Тайлерона ухватили мои бёдра.
— Нет! — рыкнул он в ответ на мою попытку сжать коленки.
Изнутри окатило жаркой волной, я ощутила горячую влажную каплю в том самом месте, над которым склонился Аттар.
Он молчал, глядя сверху, и я изнывала от томления, металась между желанием, чтобы продолжил, коснулся — и осознанием, что необходимо остановить его, пока не поздно.
— Что? — спросила, и сама поразилась, насколько хрипло звучит голос.
— Ноги, Делира. Я хочу, чтобы ты развела их. Широко.
Он вроде бы и приказывал, и в то же время давал мне… выбор? Возможность отказаться?
Его рука снова скользнула меж складочек, и Аттар прошептал:
— Я же вижу, ты тоже этого хочешь.
Видит? И обманывать бессмысленно? И сейчас…
— Я не трону тебя, — снова шепнул.
Тогда… зачем?
— Ну же, — он надавил ладонями на колени, раскрывая меня перед собой.
Моя спина непроизвольно выгнулась, лоно под его взглядом сильнее увлажнилось — а он лишь смотрел на меня, то ли наслаждаясь, то ли издеваясь.
Бёдра сами собой дёрнулись навстречу, и я осознала, что желаю ощутить прикосновение его тугой плоти.
Но он внезапно склонился и накрыл губами моё сочащееся лоно.
Язык сделал несколько бесстыдных, но настолько приятных движений, что я забыла обо всём на свете, включая собственный стыд!
Коснулся самой чувствительной точки, безошибочно зная, где она находится. Ещё и надавил на неё сильнее, после охватил губами и потянул на себя.
Не выдержав, я вцепилась в его волосы и застонала.
Язык скользнул вниз, углубился в лоно.
А после Аттар вдруг отстранился — настолько неожиданно, что я невольно потянула его голову обратно.
— Тебе нравится? — усмехнулся.
Я промолчала, и Аттар произнёс требовательно:
— Говори! Или я прекращу.
— Нет… — пробормотала я, было страшно, что он остановится, всё внутри напряглось в ожидании чего-то… совершенно мне незнакомого.
— Тебе нравится, Делира?
— Да…
— Хочешь, чтобы я продолжил?
— Да…
— Скажи. Громче!
Подвижный язык снова накрыл чувствительный бугорок, и я опять застонала, выгнулась навстречу.
Рука поднялась вверх по моему животу, нащупала грудь и палец принялся очерчивать сосок. Не прекращая его теребить, Аттар снова поднял голову и глянул на меня.
— Продолжай! — взмолилась я и даже развела ноги ещё шире, сама не вполне понимая, что творю.
— Какая же ты страстная, — на его губах мелькнула довольная улыбка, а после они снова оказались на моём самом интимном месте.
Язык принялся выписывать невероятные пируэты, заставляя меня подаваться навстречу, стонать и выгибаться ещё сильнее. Одна рука поддерживала бёдра, вторая продолжала ласкать грудь.
Но в тот момент, когда я готова уже была дойти до разрядки, губы вдруг отпустили мой самый чувствительный бугорок, заставляя опять стонать — на этот раз от разочарования.
По-моему, он хотел ещё что-то сказать — и я, наверное, согласилась бы сейчас на что угодно, лишь бы его губы вернулись обратно, лишь бы язык продолжал ласкать самое чувствительное и недозволенное.
Но он будто заметил, почувствовал растущую внутри меня пульсацию, и снова накрыл моё лоно губами. Чуть втянул чувствительный комок, надавил языком, и я сама поразилась крикам, которые вырвались изнутри.
Никогда, никогда не испытывала ничего подобного! Если близость с мужчиной доставляет такие же ощущения… тогда я понимаю, почему девушки не берегут свою честь!
У меня не было даже сил свести ноги, или опустить полы ночнушки — я лишь тяжело дышала, желая продлить, повторить эти мгновения.
Аттар выглядел очень довольным. Приподнялся, придвинулся ближе, глядя в глаза — но всё внутри настолько разомлело и растеклось, что несколько мгновений я приходила в себя. И только потом испугалась: что он теперь собирается делать?
* * *
Дракон довольно поуркивал внутри, впитывая удовольствие, флюиды первого девичьего оргазма. Рвался вперёд, взять своё,
