— Сейчас тебе принесут воду и еду. Посидишь пока здесь, успокоишься, — сказал Тэумар.
— Я не стану ничего есть и пить… — сдавленно проговорила Айна.
— Даю слово, там не будет подмешано никакого зелья…Мне больше не нужны неприятности… Ты поешь, отдохнешь, а затем мы поговорим.
— Нет! — Айна медленно приподнялась и села на краю постели, — Мы поговорим теперь… Чего ты хочешь от меня? Этот мерзавец не умер, так будь доволен!
— Не умер, но он плох, беспомощнее младенца. Поэтому ты станешь ухаживать за ним, пока он не поправиться.
— Ты глуп? — пренебрежительно усмехнулась Айна, — я даже под страхом смерти не притронусь к нему, а если и притронусь, то только для того, чтобы докончить начатое…
Тэумар покачал головой.
— Не надейся, убивать тебя никто не будет, во всяком случае так скоро… есть и другие способы…
— Тебе меня не запугать… Ты забыл, кто я такая? — ледяным тоном осведомилась Айна, а внутри у нее все застыло от невольного страха.
— Твоя магия еще не настолько сильна, чтобы защитит тебя от всех напастей! Либо ты станешь делать, что я скажу и тогда отец сам, когда очнется, определит твою участь или… — Тэумар замолчал, не закончив угрозу.
Конечно, он не собирался подвергать девушку каким-либо унижениям, он лишь хотел, чтобы она перестала, наконец, изображать равнодушие и осознала всю тяжесть и неопределенность своего положения.
Если бы это зависело от него, то Тэумар бы просто отпустил Айну, но после того, что сотворила она с Изенаром на глазах у слуг, он не мог этого сделать. Разумеется, он приказал и Вилле и охранникам держать язык за зубами, но они ждут от него решительных действий. Ведь теперь, когда отец перестал отвечать за собственные поступки, бремя власти опустилось на плечи Тэумара. Он стал новым вождем Лянсиды.
— Я не собираюсь портить свою жизнь из-за тебя! — жестко сказал Тэумар, — Твои несчастья случились не по моей вине!
— По вине твоего отца!
— Не только! — усмехнулся Тэумар.
— О чем ты говоришь?
— Скоро я расскажу тебе одну историю. Обещаю, она будет веселой и познавательной… Но сперва мне нужно позаботиться о собственной жизни.
— И как долго я должна сидеть здесь? — осведомилась Айна, брезгливо разглядывая роскошно убранную комнату Тэумара.
— Здесь лучше, чем в подвале. Можешь поразмыслить о том, что ты первая женщина, оказавшаяся в моей спальне. Расцени это как высочайшую честь!
— Моли всех богов о том, что твоя спальня не стала однажды тебе могилой! — с ненавистью проговорила Айна.
Тэумар ничего не ответил, лишь хмыкнул и вышел из комнаты, надежно заперев за собой дверь и приказал охранникам не спускать с нее глаз.
Строптивая девчонка раздражала его, Тэумару не хотелось думать теперь о ее судьбе, много больше его заботило то, что он не может сдержать обещание, данное Иви. А ведь она ждет его и, наверное, страдает из-за его задержки.
Но не могло быть и речи о том, чтобы покинуть Лянсиду в такой смутный и тесный час.
Понимание того, что придется слать в Сетао вестника с письмом для Иви приводила Тэумара в отчаяние. Он страдал, невыносимо скучал по жарким поцелуям возлюбленной, по сладкому запаху ее смолистых волос. Сейчас она была нужна ему, как никогда в жизни. Нестерпимо захотелось отрешиться от всех бед, забыться в ее томительных пылких объятиях.
Он тихо вошел в комнату, где на постели неподвижно лежал Изенар. Глаза его были открыты, и взгляд поражал своей пустотой и бессмысленностью. Вокруг него хлопотала Вилла.
Мерьята сидела с ногами на лежанке под противоположной стеной и молча слушала жалостливые причитания служанки.
— Оставь нас ненадолго, — велел Тэумар.
Вилла склонила голову и бесшумно выскользнула из комнаты.
— И что теперь? Ты поговорил с ней? — спросила Мерьята, имея в виду Айну.
— Очень трудно говорить спокойно с той, которая лишь угрожает и дерзит! — усмехнулся Тэумар.
— Вилла считает, что отец поправится. Я уже послала за Уккой. Полагаю, она согласится покинуть свои лесные дебри…Отца пока нельзя передвигать, раны слишком серьезны.
— Меня Иви ждет в Сетао! — с досадой ответил Тэумар.
— Ты не можешь сейчас покинуть владение.
— Знаю! Но мне не хочется посылать вестника. Иви наверняка воспримет это, как оскорбление. Я ведь обещал ей…
— Жениться? — хитро сощурилась Мерьята.
— Именно!
Они оба помолчали, неотрывно глядя на застывшее черты Изенара. Из угла его рта медленно потекла струйка крови. Мерьята спрыгнула с лежанки, быстро подошла и осторожно вытерла кровь куском чистой, смоченной в травяном настое ткани.
— Я думала об этом, — проговорила Мерьята, убирая слипшиеся жесткие волосы со белого как простыня лба Изенара.
— И что?
— Я могу сама поехать в Сетао и привезти сюда Иви.
— Одна? Ни за что! — возразил Изенар.
— Нет, не одна…Ройкус может поехать со мной. Он предан отцу, отлично владеет оружием, знает заговорные слова…
Тэумар возбужденно заходил по комнате. Предложение сестры имело смысл, но отпускать ее в такую даль, даже с преданным слугой, новоявленный вождь Лянсиды все же опасался.
— Ну же! — поддернула его Мерьята, — Неизвестно сколько времени займет решение всех наших горестей. Я могу отправиться завтра и через три дня буду в Сетао, поговорю с Иви…
— А что делать с этэлянкой? — раздраженно спросил Тэумар.
— Давай определим мою поездку, а после подумаем об Айне. Или ты все же не уверен до конца, что желаешь видеть Иви здесь, в доме?
— Послушай, ведь дело не в этом…
— А в чем?
— Я не могу жениться без благословения отца, ты же знаешь! — досадливо поморщился Тэумар.
— А разве ты не думал, о том, чтобы остаться в Сетао без его благословения? — лукаво спросила Мерьята.
— Тогда я не стоял в положении вождя Лянсиды. А поскольку мне теперь никуда не деться от власти, я должен быть примером для остальных и исполнять древние заветы! — проговорил Тэумар печально.
Он и сам не предполагал, что голос крови заговорит в его сердце с такой непреоборимый силой.
— Решай, братец! — улыбнулась Мерьята.
— Добро же! — сказал Тэумар, после недолгих раздумий, — Отправляйся в Сетао с Ройкусом и небольшим отрядом сильнейших воинов. Поедешь под своим именем, скрываться ни к чему! Ты поговоришь с Иви и попробуешь убедить ее подождать еще немного…
— А если она не захочет ждать?
— Тогда, делать нечего! Вези ее сюда!
— Ты уверен?
— Да! Я люблю ее и собираюсь жениться. Отец, когда поправится, даст свое благословение, а перед этим я заручусь поддержкой бога Огня…
— Тогда я немедленно приступлю к сборам! — радостно проговорила Мерьята, которая жаждала этого путешествия как глотка свежего воздуха. Отца она любила, но смотреть на него, пребывающего в таком ужасном состоянии, у преданной дочери не доставало духу..
— Еще одна просьба, — сказал Тэумар, поправляя покрывало, которым был укрыт Изенар.
— Слушаю…
— Может быть ты сама поговоришь с Айной? Девушка девушку лучше поймет… Я опасаюсь сделать какую-нибудь ошибку, находясь рядом с ней.
— Хорошо! Навещу ее ближе к вечеру.
Тэумар ласково поцеловал сестру в лоб, и Мерьята вышла из комнаты, чтобы заняться сборами в дорогу.
Глава 21
Укка нарушила свое обещание не покидать лесные дебри и явилась немедленно, очень обеспокоенная случившимся. Она понимала: другого выхода для Изенара нет. Такую рану не излечишь издалека водой да шепотками.
Колдунья выпроводила всех из комнаты, где лежал поверженный вождь, и когда осталась одна, то тщательно принюхалась к тяжелому, несмотря на распахнутое окно воздуху и приступила к постели больного.
Она долго ощупывала ловкими гибкими пальцами голову и шею Изенара, затем положила ладонь на его лоб и, закрыв глаза, принялась быстро шептать слова заклятий, при этом черты ее лица болезненно искажались, а тело время от времени сотрясала лихорадочная дрожь.
