совсем уж неприятной встрече его с двумя прекрасными девицами: Хедвигой и Эвикой. И о словах, которыми они характеризовали этого ребенка. И, кстати, ещё известие о ваших дочерях! Я понимаю, вы - человек государственно обремененный и занятой, а Эвика – млада красивая и любящая принимать подарки. И мне не важно, как эти подарки к ней попали, но! Господин Матус, брошь Государыни Дарьен на платье вашей дочери… - здесь пауза и во время нее сочувствующее покачивание головой. – Верните украшение на место. Ну и раз «обо всём, так обо всём»…
- Достаточно.
- Не слышу. Вы передумали?
- Я запру ее в палатах. До жарья[1] самого. Обеих их запру! И брошь верну.
И ведь даже не поинтересовался: как выглядит она, эта упёртая камея.
- Ну так посмотрите хорошо, а, вдруг еще найдете что-то дареное в женских закромах.
- Обязательно. И… Владетельная госпожа, не нужно Государя отвлекать.
- Какими новостями?
- Разными. Мы сами разберемся. Вы с-с… идеями, я – с дочерями.
- Вот и отлично!
- Тихохонько! Тихохонько! А мы уже на месте! Пр-р-р! Прибыли!
Я много раз, глядя с высоты замковых окон, дорисовывала себе эту маленькую городскую площадь. Какая она утром, вечером, во время снегопада, под лучами солнца, с показательным столбом. И увидела ее сейчас… Представляла со столбом… Перевела свой взгляд на вылезающего с кряхтением из саней господина казначея… Да тьфу! Не отвлекаемся.
Вот именно здесь особо чувствовалось, что скоро, очень скоро будет праздник. Кричал о нём своими фасадами в цветах хоровод из каменных домов, торговые лотки с шестами, на которых развивались ленты, пара притопывающих от морозца музыкантов на помосте, дети с сахарными крендельками, лай собак. Я, кстати, их впервые только и увидела вот тут. Обычные такие псы, скачущие и мотающие хвостами. Ну и нас двоих никто (о, счастье!) вниманием здесь, в этой суете, не одарял.
- А что нам нужно то?
Господин Матус, можно сказать, очухался уже от наших откровений. И теперь стоял на тротуаре, словно остров посреди людской реки. И ведь не сшибут.
- А у меня к вам будет просьба.
- Хм. Говорите.
Я думаю, мы оба сознательно сейчас избегали личных обращений, поэтому перешли на лаконичный вариант:
- Я хочу купить подарок к празднику… ему. А вы ведь… его лучше многих из нынешнего моего окружения знаете. Ведь так?
- Хм. Так.
А дальше кое-что произошло. Нет, не потрясающе внезапное. Господин Матус сделал широкий шаг ко мне, стоящей у саней… И мир внезапно изменился: я уменьшилась, а мужчина, вдруг, помолодел и вырос. И с улыбкой искренней ко мне склонился, пряча свои руки за спиной:
- Премилый младец, у меня тебе подарок. Я знаю, ты о нем мечтал.
И руку протянул. А в ней…
- Свистулька – штворка глиняная.
Кто бы знал?!
Господин Матус нахмурился, но мне уже, не Бохе маленькому и счастливому:
- Откуда знаете?
Ну а что мне ему сказать? «Глубины общей памяти. Побочка воскрешенья».
- Я догадалась, - и сглотнула вязкую слюну. – А вон там чай подают? Написано «Кухарня у Совы».
- Ну, пойдемте.
Ну и мы с господином Матусом, хрустя разбитым площадным ледком под каблуками, медленно пошли…
Как выяснилось, общепита в Крайлабе нет. Не существует. Есть лишь закрытые столовые для знатных горожан, которые дома «не держат кухню». Для меня эта новость уже довольно странной кажется. Но, дело в том, что крайлабцы равнодушны к культу застолья и вкусной пищи в целом. То есть, они просто регулярно: садятся, затариваются энергией и встают, чтобы ее употреблять. Всё! Именно потому все рецепты мои любимые имеют на кухне замковой большой успех.
А в хорошо прогретую и тихую «Кухарню у Совы» нас попросту всех четверых впустили. Потому что знали там Хонзу. Провели в закуток просторного, выкрашенного в сочный помидорный, зала, усадили по двое за ближние, накрытые белоснежными скатертями, столы. И… все-таки, у меня получилось господина Матуса расслабить. Потому что он сначала скинул тулуп в руки разносчику, потом блаженно вытянул ноги в полукресле, откинул голову назад и, наконец, изрёк:
- А не объехать ли нам со сбором денег для нашей армии всю страну? А что? Ведь дело то хорошее. И выгорит. Потому как в столице лишь живут самые скупые «кошели на ножках».
_________________________________________________Сноски:
[1] До лета по крайлабскому календарю.
ГЛАВА 13
- А дальше?
- А дальше… - и я вздохнула. Уж третий раз рассказываю, однако содружнице нисколечко не легче. Сидит, прижав к груди зажатую в кулачке камею, и в одну точку… всё время смотрит в одну точку на стене. И что она там нашла, во что взглядом вцепилась? – Игнас, ты опять обедал в кабинете.
Парень поднял поначалу отстраненное свое лицо от записей в блокноте:
- А-а. Так это…
- Твои любимые пирожки с вареньем. И ты с этими пирожками рассекал до книжного шкафа и обратно.
- Но, Дарья Владиславовна, как?
- Догадалась об этом? – хмыкнула я, косясь на начавшую, наконец, прислушиваться к нам Бозену. – Тайна!
- Или клякса от варенья на стене правее дверцы шкафа.
Очухалась! Какая радость!
- Сие есть дедуктивный метод исследования. А по-простому, причинно-следственные связи.
- А вы меня с этим методом ознакомите? – в предвкушении еще одной научно-халявной лекции открыл мой помощник рот.
- Конечно, - вместо меня, разворачиваясь к столу, обрадовала его государева сестра. – Но после того лишь, как я, в конце концов, узнаю, что было в той «Кухарне».
Нда… И в третий круг по цирковой арене. К тому ж рассказывать особо было нечего: господин Матус изъявил желание прокатиться по стране со сбором денег на поход, а я объяснила ему, со старанием кося под дуру, что так нельзя. Нет у нас полномочий от Государя на это дело. Хоть и хорошее. Да кто же спорит? И нам бы со своим хорошим разобраться. И вот тогда под «хмык» господина казначея Игнас и перечислил цифры из «Отчета по выплате штрафов за ношение неподобающих одежд». Какое ж досадливое удивление старика настигло, когда единственным не выплатившим оказался он сам. Ну…мы не стали время тратить важное казначейское, уточняя, что в самом начале сбора был показательный арест за показательный отказ, а
