— К-коршун, — запинаясь, выдал малец. — Простите, ваше величество. Я уберусь сегодня же.
«Никуда ты не пойдешь», — написал император в крохотном блокноте, а Коршун, увидев огненные буквы, и вовсе укрылся одеялом с головой.
— Ну вот, напугали ребенка! — воскликнула Жени. — Коршун, милый, его величество совсем не страшный. Давай ты нам расскажешь, как обнаружил у себя магию смерти и почему очутился вчера в переулке. Хорошо?
Коршун молчал.
«Рассказывай!» — написал Эден, и мальчик шумно сглотнул.
— Расскажу, — тихо проговорил он. — Моя мама — торговка, продает выпечку. Отца я никогда не знал, но мамка говорила, он из благородных. Нагулялся с ней и оставил с пузом. Она сразу выскочила замуж за старика-соседа, тот скоро помер, оставив ей лавку. А магия… Магия появилась, когда мне тринадцать стукнуло. В лавку забрались грабители, я за прилавком был, и они на меня напали. А я испугался, ну и… чуть не прибил их, в общем. Не знаю, как мамка замяла дело. Наверное, денег кому дала, только меня никто в тюрьму не потащил, зато она меня на улицу выставила и сказала идти, куда пожелаю, а она мага смерти в доме терпеть не будет. Тогда меня дядька приютил. Думал денег заработать, если меня в обучение какому-нибудь магу продать. Только кто захочет связываться? А потом мы с его сыном поссорились, и я чуть не убил его. Не хотел! Но разозлился, и… Вот. Они меня гнали по улицам, как зверя какого-то, и самого бы на тот свет отправили, если бы не вы, леди, и ваши друзья.
Мальчик замолчал. Эден обдумывал услышанное.
— Сколько тебе сейчас лет? — спросил лорд Нокс.
— Четырнадцать, — буркнул Коршун.
Долго же его дядюшка терпел! Наверное, не терял надежды продать подороже.
— Другие родственники есть, кроме матери и дяди?
— Неа, — качнул головой парнишка. — Я это… отдам деньги за лечение. Я газеты продавал, сбережения имеются.
Шейд едва сдержал улыбку, а Жени только вздохнула.
— Ну что, позволишь мне его учить? — спросил мысленно Нокс у императора.
— Да, — ответил тот, а сам написал: «Как ты творишь магию?»
— Не знаю, ваше величество! Она просто срывается с рук, и все. Я и сам ее боюсь.
В уголках глаз Коршуна заблестели слезинки. Он уж точно не хотел убивать грабителей и наносить вред брату. Ему нужен наставник, а Эдену — способ, которым мальчишка творит магию. Возможно, император сумеет его использовать сам.
«С этого дня поступаешь в обучение к лорду Ноксу, — указал император на Шейда. — Слушаться его, как меня самого. Жить будешь здесь, под присмотром моей невесты леди Женевьевы. Она за тебя отвечает, раз привела. Будешь учиться вместе с моей племянницей Конфеткой. Читать и писать умеешь?»
Коршун нерешительно кивнул.
— Я в школу ходил до двенадцати лет, — сообщил он. — А потом мамка решила, что работать пора, и забрала меня.
«Понятно. Значит, будешь присутствовать с ней на уроках, заодно освоишь этикет и научишься нормально говорить. Если будешь стараться, отправлю потом в академию и дам место при дворе. Оступишься, оскорбишь кого-то, украдешь — полетишь на улицу. А может, и куда подальше. Понял?»
— Да, ваше величество. Спасибо!
Коршун дернулся, намереваясь слезть с кровати и упасть императору в ноги, но тот его остановил.
— Женевьева, теперь он под вашей опекой, — сказал мысленно невесте. — Лорд Нокс, посмотрите, что он умеет, и предоставьте мне ваши выводы. Увидимся за обедом.
И Эден покинул комнату мальчика. В кабинет он возвращался так быстро, словно сам пол бывших комнат матери жег ему ноги. Только разве от себя убежишь? Да и стоит ли? Нет, нельзя. Его борьба еще не завершена, и если кто-то сомневается в силе императора, пусть бросит ему вызов. Эден был готов его принять.
Глава 16
Тревоги и волнения
Лорд Шейд Нокс вот уже пять лет жил в императорском дворце Рендории. Каждый год перед началом занятий в академии имен он обещал себе вернуться туда, но смотрел на Эдена, этот памятник собственному упрямству, и оставался. Император никого не просил о помощи, но лорд Нокс был одним из немногих, с кем он вообще общался. И дело не в ментальной связи, которую им с таким трудом удалось установить три года спустя несчастного случая, а в простом человеческом общении. Если в академии принца Сокола всегда окружала свита, то император Эден был одиночкой, гнал с глаз придворных и предпочитал общество бумаг человеческому.
А еще мачеха Эдена просила Нокса остаться. Мария беспокоилась о старшем сыне. Гораздо больше, чем о младшем, пусть и упоминала, что учеба в академии изменила ее Света, сделала куда строже и угрюмее. Но Рейм справлялся сам, а Эден, что бы ни говорил, нуждался в помощи, пусть и никогда ее не принимал. И как с ним быть, ни Нокс, ни Мария не знали.
Об этом думал Шейд, глядя в спину уходящему императору. Его юная невеста, видимо, раздумывала, остаться ей или последовать за женихом, однако Нокс заметил: мальчишка, которого накануне притащили во дворец не без содействия ее высочества, доверяет Женевьеве. Значит, в ее присутствии будет проще с ним разговаривать.
— Вернемся к вопросу о вашей магии, юноша, — развернулся Нокс к притихшему Коршуну. Прозвище, кстати, мальчишке подходило. Он был черноволос, кареглаз и имел нос с легкой горбинкой. — Не могли бы вы призвать какое-нибудь заклинание? Конечно, если ваш целитель разрешит.
— Это так не работает, — покачал головой Коршун. — Я не знаю заклинаний, лорд Нокс. Это просто… волна.
— Тогда примените волну на каком-нибудь неодушевленном предмете, а я магически взгляну, что вы сделали.
Коршун сомневался — это было заметно. Учитывая, какой страшной магией он владел, и неудивительно. Жени огляделась по сторонам и обнаружила цветок в вазе. Она подвинула вазу ближе к мальчишке.
— Но ведь он завянет, — тихо проговорил Коршун.
— Он завянет в любом случае, — безапелляционно заявила целительница. — Ты ничем не рискуешь.
А Нокс присмотрелся к девушке. Внешне Женевьева казалась очень женственной, тонкой, а внутренне, похоже, скрывала достаточно сильный характер. Может, им, наконец, повезет? И Эдену, и его окружению. Потому что пока другой более-менее подходящей императрицы для своего студента Нокс рядом не видел. Эдену не нужна девушка, которая станет преданно заглядывать в рот. Ему нужен вызов, противостояние умов и характеров. Единственное, что может его заинтересовать.
Тем временем Коршун сосредоточился. Шейд прошептал формулу, позволяющую видеть скрытое, и с огромным удивлением наблюдал, как от мальчишки расходится темная волна, как он и говорил. Цветок мигом почернел, ваза треснула и осыпалась осколками, а Коршун испуганно отшатнулся и воскликнул:
— Я не хотел!
— Конечно, не хотел, — кивнул Нокс. — Вас никто и не винит, Коршун. Зато я сумел оценить ваш потенциал и готов учить вас основам магии. Правда, я владею магией имен, и нам с вами придется постараться, чтобы выяснить, каким образом можно ее применить для вашего обучения. Сегодня выздоравливайте. На завтра я подготовлю для вас расписание занятий, согласовав его с расписанием принцессы.
— Принцессы? — шумно сглотнул Коршун.
— Конфетки, племянницы его величества Эдена. Не беспокойтесь, она очень милая девочка, и ей всего десять. Думаю, вы подружитесь. У меня, к сожалению, не так много свободного времени, однако я постараюсь назначить вам ежедневные практические занятия. На этом мне пора. Утром я передам вам расписание.
И Нокс в задумчивости покинул временное жилище Коршуна. Итак, мальчик, несомненно, одаренный маг. Один из самых одаренных для своего времени, учитывая, что ему четырнадцать. В этом возрасте у детей появляются первые признаки будущей силы, а Коршун управляет своей так, будто уже прошел инициацию, которую, на минуточку, проходят в двадцать один год в академии. Видимо, что-то повлияло на его силу. Уличная жизнь таит множество опасностей. Вполне могло случиться, что кто-то пытался мальчишку убить, и инициация прошла раньше. Но как тогда Коршун выжил? Или же магия смерти хранит своего обладателя? Вопрос…
