— Ерунда, — хмыкнул Громов, вдруг взъерошив Диане волосы. — Надеюсь, теперь ты сможешь вернуть свою силу.
— Думаю, мне нужно до конца принять и осознать факт, что я не виновата, — девушка снова выдохнула. Наконец-то её покой был возвращён. А от мысли, кто именно его возвратил, Диана невольно приходила в странный восторг.
— Однако, — вдруг посерьёзнел Громов. — У нас остался нерешённым ещё один вопрос.
— Какой? — заклинательница даже насторожилась, настолько суровым голосом говорил учитель.
— Что же ты всё-таки скажешь своим родителям?
В спортивном зале раздался смех. Диана ощущала себя счастливой. Счастливой и свободной.
Что чувствует птица к руке, которая распахнула дверцу её клетки?
Глава 12. Ритуал. Часть 1
— Белые розы, белые розы — беззащитны шипы. Что с ними сделал снег и морозы, лёд витрин голубых? — Диана громко подпевала радио, хотя её девичий голосок тонул в басе ректора, который пел звучно и очень красиво, почти перекрывая и самого Шатунова.
Сначала, когда в восемь утра в субботу Диана села в тойоту Виктора Сергеевича, в машине царила немного напряжённая атмосфера. Ректор был за рулём, Громов сидел на переднем пассажирском сиденье, так что всё место сзади оказалось предоставлено Диане. Несколько минут заклинательница рассказывала Виктору Сергеевичу о своих тренировках, потом они перешли к обсуждению приключения в зелёном доме. Когда и эта тема себя исчерпала, ректор принялся травить байки из своей жизни, чем развеселил Диану и заставил улыбнуться Громова, который все эти истории уже слышал. Девушка бы никогда не подумала, что ректор университета может оказаться таким простым и весёлым старичком. А потом он включил радио и запел сам. Диана слушала его с восторгом, настолько поставленный и красивый голос имел Виктор Сергеевич. Через минут сорок езды, Диана уже и сама с охотой подпевала старым песням, которые так нравились ректору. Пожилой мужчина задорно подбадривал девушку и подбивал её не стесняться и петь.
— Ну вот, мы почти приехали, — Громов увернул громкость музыки.
— Мир, ну ты нам всё веселье испортил. Мы же почти допели, — пожурил его ректор.
— Сил уже нет слушать ваши вопли, — усмехнулся Громов, глянув в зеркало заднего вида, чтобы рассмотреть лицо Дианы в этот момент.
— Это же очередная провокация? — вскинув бровь, поинтересовалась девушка.
— Какие провокации, о чём ты? — расплылся в улыбке учитель.
— Как дети малые, — протянул ректор, сворачивая с трассы на плохо прокатанную лесную колею.
Через несколько минут езды по ней, Диана начала угадывать между редеющими деревьями блеск воды. Вскоре они подъехали к небольшому двухэтажному дому, который поражал воображение своим дизайном. Словно он был сколочен из круглых гладких брёвен янтарного цвета. Также дом имел большие пластиковые окна и на первом и на втором этаже, коричневую крышу из черепицы и большую веранду, длиной во весь лицевой фасад дома.
— Он словно из сказки, — вырвалось у Дианы, когда она вышла из машины, с восторгом оглядывая дом.
— У моей жены был хороший вкус, верно? — раздался рядом довольный голос Виктора Сергеевича.
— Не то слово. Дом просто как с картинки, — согласилась Диана, делая несмелые шаги к ступенькам, ведущим на веранду.
— Ты ещё не видела, что внутри, — усмехнулся ректор, спешно поднимаясь по ступенькам, в одной руке сжимая ключи, а в другой неся сумку с вещами.
Диана поправила свой забитый до отказа рюкзак и двинулась следом за ректором. Когда он открыл дверь и пропустил девушку вперёд, она была поражена. Её сражу же встретила большая и светлая прихожая-гостиная в тёплых янтарно-белых тонах, с ламинатом, мягким круглым ковром посередине комнаты, как раз, чтобы на него могли ставить ноги те, кто сидят на белом диване или точно таком же кресле. Между ними стоял столик со стеклянной круглой столешницей. За креслом располагался камин из жёлтого кирпича. Над ним висел большой портрет красивой женщины. Чуть пухлое, но открытое и доброе лицо, короткие светлые волосы, накрученные, кажется, на крупные бигуди и лежащие пышной шапочкой, обрамляли лицо. Добрые голубые глаза и тёплая улыбка внушали непередаваемую симпатию к этой женщине.
— Это… это ваша жена? — не отрывая взгляда от привлекательного лица, спросила заклинательница, разувшись и подойдя к холсту.
— Да, это моя Оксана, — в голосе ректора звучала гордость. — Самая красивая из всех женщин, что я когда-либо знал. Она была прекрасна лицом, но ещё больше её красила внутренняя доброта.
— Да, — Диана словно находилась в трансе, разглядывая портрет. — У неё такое доброе лицо. Мне жаль, что я не смогу познакомиться с ней лично.
— Мне тоже жаль, Диана. Мне тоже, — грустные нотки, прозвучавшие в ответе Виктора Сергеевича, вывели девушку из её собственных мыслей.
— Извините, если я…, — начала она, но ректор прервал её.
— Нет. Всё хорошо. Я всегда только рад поговорить о ней, — пожилой мужчина коротко улыбнулся, ставя свою сумку на диван. — Мирослав, покажи Диане дом, пока я разожгу камин. Иначе мы ночью замёрзнем.
— О, так труба на крыше не для декорации? — приятно удивилась девушка.
— Сам камин тоже, — хмыкнул Громов ей в ответ. — Идём, покажу тебе дом и твою комнату.
Кухня оказалась справа от гостиной, такая же большая и светлая. И именно из угла кухни на второй этаж вела широкая деревянная лестница. Диана поднималась по ней вслед за учителем, без умолку болтая о великолепии интерьера. На втором этаже располагались ванная и две спальни. В одну Громов и Диана просто заглянули, постояв на пороге, так как это была спальня Виктора Сергеевича и его жены. Учитель сказал, что в этой комнате ничего не изменилось с тех пор, как Оксана умерла. Та же двуспальная кровать, те же сиреневые шторы, даже её белый туалетный столик также стоял в углу. Диана бросила невольный грустный взгляд на Громова.
— Не смотри так. Виктора Сергеевича всё устраивает. Он видит свой долг в том, чтобы сохранять всё так, как она хотела, — некромант вздохнул и закрыл дверь. — Пойдём, покажу твою комнату. Дом небольшой сам по себе, так что здесь только две спальни.
— А где же будете спать вы? — вдруг обнаруживая трепет своего сердца, спросила Диана.
— Внизу на диване, — отозвался учитель.
Девушка хотела было ещё что-то сказать, но в этот самый миг мужчина распахнул дверь второй комнаты. Спальни, которая временно будет принадлежать Диане.
— Вау, — вырвалось у заклинательницы против воли.
Эта комната оказалась меньше, чем первая, но тут тоже умещалась двуспальная кровать. Да ещё какая. С резными вензелями на деревянном изголовье янтарного цвета. Да и вся спальня выглядела изящно и роскошно. На окне висели несколько рядов прозрачной тюли и бархатных тяжёлых бежевых штор. Белый ковёр и тёмно-коричневая тумба у кровати, на которой стояла оригинальная настольная лампа с шарообразным оранжевым абажуром.
— Располагайся, — усмехнулся учитель, первым заходя в комнату.
— Просто потрясающий дизайн, — улыбнулась Диана, рассматривая хрустальную люстру под потолком.
— Тётя Оксана вложила в неё всю свою душу, — произнёс Громов, подходя к большому окну с широким подоконником. — Предполагалось, что это будет комната для их ребёнка.
— Ребёнка? — замерла Диана, не зная, как реагировать.
— Да. Они хотели детей, но всё как-то… не до этого было. По крайней мере, так Виктор Сергеевич мне говорил, — вздохнул Громов, всё ещё глядя в окно. — А потом… ладно, не важно. Располагайся. Постельное бельё должно быть в шкафу.
— Хорошо. Спасибо, — кивнула Диана, взглядом провожая некроманта, который задержался у самой двери.
— И не думай, что ты сюда отдыхать приехала. Переодевайся и пойдём на пробежку. Жду тебя через пять минут.
— Пойдём? — удивлённо вскинула брови Диана.
— С тобой потренируюсь. А то смотрю на твои жалкие потуги и самому охота показать, как надо, — хмыкнул учитель.
Диана в ответ лишь закатила глаза.
