— Оно не уродское, — протестует пышка, — а очень красивое. Цветные перья — символ радости и лёгкости.
— Особенно перья у меня на голове, — ворчу, — лёгкие, ага…
— Хап-хап — символ тяжёлых мыслей незамужней девушки, — объясняет Гюле. — К концу церемонии, когда ты станешь женой владыки, снимешь его. Это будет означать, что ты избавилась от проблем и одиночества.
О-о, отличная новость! Мне не придётся сидеть за столом в хап-хапе. Я счастлива! Ещё бы платье снять. И поспать. Меня почти вырубает на ходу.
Путь до зала, где пройдёт церемония, кажется невероятно долгим, и когда мы со служанками останавливаемся у резных дверей с металлической отделкой, я испытываю только одно желание — прилечь. Хоть на пол, лишь бы полежать немного.
Две служанки шушукаются, косятся на меня, а потом идут по своим делам. Сплетни по дворцу разносить пошли. Со мной остаётся Гюле.
— Пора, да? — я с грустью смотрю на подругу.
— Драгхалла, Аиша! Ты выходишь замуж за самого Ханара, — она поднимает пухлый пальчик вверх. — Улыбнись же!
— Не хочется мне улыбаться, — хмурюсь.
— Ай что с тебя ненормальной взять?! — без злости ругает меня блондинка. — Прощай, подружка, — и обнимает меня.
— В смысле — прощай?! — у меня сердце покрывается корочкой льда.
— Когда мы встретимся в следующий раз, ты уже будешь госпожой, а не моей подругой.
— А-а, ты в этом смысле, — я выдыхаю. — Не говори глупостей, Гюле. Мы останемся подругами.
— Всё, иди, — она гладит меня по плечу. — Иди-иди. Ох и везучая ты…
Охранники распахивают двери, и я в ступоре смотрю на огромный зал. Тут всё в золоте. Плитка на стенах и полу, колоны, арки покрыты позолотой. Выглядит это вычурно и даже безвкусно. Но судить не мне — женщине-попугаю.
Зал пуст — ни мебели, ни предметов интерьера. И людей нет. Кроме седобородого щуплого деда, но я не уверена, что он человек. Старичок в нарядном цветастом халате сидит, по-турецки скрестив ноги на небольшом коврике. А коврик этот парит над полом. Если мне не изменяет память, он будет женить нас с владыкой — Гюле ночью рассказывала об этом.
Едва я делаю шаг вперёд, откуда-то выскакивают девушки-служанки — раскатывают передо мной зелёную ковровую дорожку, бросают под ноги золотые монеты и посыпают пол лепестками цветов.
— Подойди, дитя! — загробным голосом просит старик.
Боже мой, да иду я! Одной рукой придерживаю хап-хап, чтобы не накренился и не утащил меня за собой, а другой балансирую. «Дорога к счастью» выматывает, и, добравшись до деда на коврике, я с удовольствием опускаюсь на колени, как велела пышка-служанка. Не полежу, но посижу — уже неплохо.
Кажется, я начинаю понимать, зачем невест в Бушаре наряжают в неудобный свадебный наряд. Это как раз для таких, как я! Тяжёлые мысли о замужестве с нелюбимым драконом вообще не досаждают. Думать получается только о боли в голове, шее, плечах, спине…
Дед заводит нудную речь о жизни. Философствуя, он смотрит на меня внимательно и с крайне серьёзным выражением лица. Видимо, распинается, чтобы я запомнила каждое его мудрое изречение. Жена должна радовать мужа красотой, умом, добротой. Бла-бла-бла. И всё это нараспев с положенной восточной витиеватостью формулировок.
Зевнув, ловлю укор во взгляде деда и вздыхаю. Знал бы этот седобородый, как я хочу спать! И ведь это только прелюдия — церемония ещё даже не начиналась. И жениха в зале нет.
— Время клятв! — громогласно объявляет старик.
Я серьёзно напрягаюсь. Ни слова не помню из того, что должна сказать. Голова пустая, а сознание мутное. Я почти вижу сны с открытыми глазами.
И жениха в зале по-прежнему нет.
— Эм-м, простите, — нервно улыбаюсь, — может, дождёмся владыку? — надеюсь получить отсрочку и вспомнить хоть пару слов из того, чему меня учила Гюле.
— Он здесь, — шикает на меня дед. — Клятва мужа! — грохот его голоса разносится по залу.
Я слышу голос владыки, но не вижу его. В поле моего зрения господина нет, а поворачивать голову опасно из-за хап-хапа. Ну и бог с ним. Ханар уже рассказывает, как обещает любить и беречь меня. Да-да-да. Пусть любит и бережёт, только в спальню ко мне не приходит. Но мы вроде поняли друг друга в этом вопросе. Владыка на ультиматум ответил «Да будет так». Остается надеяться, что сдержит слово.
Дракон говорит и говорит, а я мучаюсь от тяжести на голове и дикого желания спать. Ещё и дышать сложно из-за узкого платья. Вместо того чтобы вспоминать слова клятвы, я борюсь со сном.
И в один не прекрасный момент, клюнув носом, чувствую, как хап-хап уверенно перевешивает. Успеваю только ахнуть и втыкаюсь лбом в пол. Стою на коленках, практически кверху попой, упираюсь ладонями в позолоченную плитку и тщетно пытаюсь оторвать голову от пола. Узкое платье трещит по швам. Как и мои нервы. Я бы выпустила пару искр из пальцев, чтобы помочь себе магией, но не получается. Усталость и нервное напряжение начисто лишают способности колдовать. Силы заканчиваются, перьевая шапка кажется неподъёмной, а снять её так и не получается.
Какой кошмар! И позор.
Если не считать моего пыхтения, в зале стоит мёртвая тишина. Ханар больше не рассказывает о вечной любви к будущей жене. Ситуация, мягко говоря, не очень. Проклиная всё на свете, я уже почти готова плюнуть и просто улечься на пол, притворившись ветошью. Но хап-хап исчезает с головы, а сильные руки тянут меня наверх.
— Ты в порядке? — дракон держит меня под локти и с беспокойством заглядывает в глаза.
Он, в отличие от меня, выглядит превосходно. На драконе халат из белой парчи, расшитый золотом, модные здесь кожаные сапоги с загнутыми носами и чалма всего-то с одним пером. То есть владыке тема с лёгкостью и радостью побоку, я так понимаю? А у меня шея страшно затекла и малейшее движение головой доставляет дикую боль. Нет, я не в порядке!
— Никак нельзя пропустить клятвы? — цежу сквозь зубы. — Я больше не выдержу ни минуты, — давлю красноречивым взглядом на господина.
Дракон явно недоволен моим заявлением, а старик на коврике охает и едва слышно причитает. А что мне остаётся?! Хап-хап я точно больше не надену, что бы он там ни символизировал. Но есть ещё тесное платье. После кульбитов с шапкой я запыхалась, а дышать полной грудью не могу. Недостаток кислорода не самая полезная и точно не приятная штука. А ещё с меня уже семь потов сошло.
— Клятвы — важная часть свадебной церемонии, — сурово заявляет владыка. — Мы не можем их пропустить.
Значит, он весь из себя на стиле бубнит свои клятвы — и нормально ему, а я должна мучиться?!
— Так, да? — щурюсь. — Хорошо, — быстро расстёгиваю пуговицы на платье.
— Драгхалла! Аиша, что ты делаешь?! — Ханар в ужасе, он тянет ко мне лапы, чтобы остановить.
— Руки! — хлопаю его по конечностям. — Я лишь пытаюсь не задохнуться в этом! — быстро снимаю с себя платье.
— Отвернись немедленно! — воет на старика дракон.
Ковер-самолёт разворачивается на сто восемьдесят градусов, и дед оказывается спиной к нам. Я не видела его лица, но подозреваю, он в шоке. Было бы от чего! Под свадебным нарядом есть сорочка. В моём мире она вполне сошла бы за целомудренное платье.
— Можно продолжать, — вдыхаю полной грудью и улыбаюсь.
— Заканчивай церемонию! — рявкает на деда дракон. — Не поворачивайся!
О-о! Можно обойтись без клятв?
Дед дрожащим голосом лопочет финальные слова, а Ханар пожирает меня хищным голодным взглядом. Сорочка из плотной ткани скрывает все стратегически важные для услады мужского взгляда места на моём теле, но, похоже, драконью фантазию это не останавливает. Я уже немного жалею, что избавилась от платья. Кошусь на него и подумываю надеть снова, но даже от мысли об этом становится дурно.
— …Ханар — владыка драконов, хозяин Бушары отныне муж для Аиши, магички из Керы, — завершает церемонию дед.
— Целоваться не будем, — решительно заявляю.
У господина глаза наливаются кровью и желваки ходят.
— Муж не целует жену на церемонии, — хрипит он зло.
