если моя гостья хоть одну слезинку проронит по причине твоего злобного мерзкого характера, я придушу тебя собственными руками.
Сестрица отшатнулась, но благоразумно решила не связываться со мной.
– О тебе же забочусь, дурында ты доверчивая. Эта девчонка обнесёт тебе дом, еще попомнишь мои слова.
– Даже не сомневаюсь, что в грабителях ты разбираешься, как профи, – парировала я и прошла к себе.
Козетта сидела, напряженная и скованная, слыша весь этот разговор.
– Привет, птенец, – я протянула к ней руки, и она тут же кинулась ко мне, обхватив руками, – как день прошел?
– Мадам Бернардет хотела войти, но я побоялась открыть её дверь, – призналась девочка.
– И не открывай ей в следующий раз, я сама буду с ней разговаривать. Что у нас на ужин?
Козетта потупилась. Понятно. Что ж, приготовлю сама что-нибудь по-быстрому.
Эта ситуация произошла несколько дней назад, а сейчас мои мысли перескочили на другое. За эту неделю сильно похолодало, а Козетта ускользала из дома одетая совсем не по сезону. Нужно было срочно купить ей одежду, и я запланировала сделать это завтра же. Если я закончу с заказами сегодня, я смогу взять выходной.
И я погрузилась в рабочий процесс, который всегда приносил мне спокойствие и удовлетворение. Проверив детали заказа, я поручила одной из помощниц сформировать их полностью и до конца дня отправить в мастерскую Розы.
Моя программа максимум была на сегодня выполнена и я со спокойной душой отправилась домой.
С неба по-прежнему лило, а я снова промокла насквозь, хотя возница взял на себя труд открыть наши ворота, чтобы довезти до дверей моего домика.
Дома я сразу нагрела себе воды и села парить ноги, потому что позволить себе болеть я не могла – теперь я отвечала не только за себя.
Козетта очень озаботилась моим состоянием, притащила теплую шаль и закутала мне плечи, а затем принесла большую кружку чая. Это было так приятно, что я готова была закрывать глаза на все странности, о которых размышляла утром.
– Детка, завтра поедем купим тебе новые красивые вещи.
Козетта уставилась на меня с некоторым страхом, для неё это звучало как что-то невероятное, а я улыбнулась и прижала её ладошку к своей щеке.
На следующее утро, когда я открыла глаза, моя кудряшка уже сидела полностью одетая и не сводила с меня глазёнок. Я рассмеялась:
– Малыш, дай мне хоть кофе выпить.
Моя работа заставила меня изучить весь рынок сбыта, все магазины одежды, в том числе и для маленьких барышень. Так что я точно знала, куда мы направляемся.
Сильно выряжать Козетту я не хотела, да пока и не особенно могла себе позволить. Но примерный образ у меня в голове созрел.
Детскую одежду, даже для малышей, в это время шили, как точную копию взрослой.Что уж говорить об одежде для подростков. Крошечная разница для девочек заключалась в том, что юбки немного короче взрослых, в остальном все было как у женщин – чепец, рубашка, фартук.
Я подбирала вещи, сшитые только из качественных материалов – шерстяная фланель, хлопок, лён. В итоге моя девочка выглядела как красная шапочка, костюм которой мне запал в память, когда в прошлой жизни я занималась театральными костюмами. Мы подобрали ей теплую накидку вместо пальто и очаровательные вязаные чулочки.
Это было так уютно, мило и симпатично, что даже я осталась довольна. А Козетта чуть ли не обнимала зеркало, в котором выглядела как конфетка в красном чепце.
Она подбежала ко мне и стала горячо благодарить. Осталось только съездить к обувщику, чтобы купить ей зимние башмаки.
Но с обувью нам повезло, хоть и совершенно случайно — теплые сапожки на меху я заметила в окне одной из простецких лавок. Такая модель была явно слишком дорогой для этого, почти нищего квартала, поэтому они и украшали витрину уже второй год.
Отличная кожа была украшена ярко-алыми лаковыми вставочками.Высокая шнуровка помогала подогнать голенище точь в точь по ноге. Размер подошел и Козетта переобулась прямо там.
Домой я везла очаровательную, стильно и тепло одетую девочку.
Вечером она ни за что не хотела снимать свой новый наряд, и только когда я строго наказала ей ложиться спать, она вздохнула и согласилась.
На следующий день выпал первый снег и задержался почти на неделю.
Поведение Козетты, к которой я привязалась неожиданно сильно, удивляло все сильнее. Питаться целый день хлебом и сыром, лишь бы не возиться на кухне? Одной опустошить сахарницу, зная, что вечером я приеду поздно и уже не побегу в лавку, а утром не будет, чем подсластить кофе? Терпеливо ждать пока я приготовлю ужин и потом отказаться помыть посуду, ссылаясь на усталость?
Я понимала, что девочка где-то крупно наврала о своей жизни, слишком эгоистично она себя вела. Думала, как мне построить разговор и начать с ней новую жизнь. С пониманием того, что нужно учится, приобретать профессию, вставать на ноги. Разумеется, я готова кормить и поить её все это время, одевать и все прочее…
Только вот никакого желания обучаться хоть чему-то девочка не проявляла. Да с такими навыками даже горничной никто не возьмет! А я же мечтала о лучшей доле для нее.
— Надо, надо поговорить с малышкой. Пятнадцать лет уже достаточный возраст, чтобы понимать, что без профессии дорога одна — на улицу, в прачки или поденщицы.
Я ехала домой, обдумывая, как поговорить с малышкой, не портя нам обоим настроение. Дом встретил меня выстуженным нутром и темнотой. Козетты не было.
Такого ещё не было.
– Козетта! – позвала я, зажигая свечи.
Никто не отозвался.
– Господи, да что же могло приключиться?! – уже не на шутку переполошилась я, быстрым шагом проходя в спальню.
Услужливое воображение живо рисовало картины – одна страшнее другой. Вдруг подумалось, зайду сейчас в комнату и увижу распростёртое в бессознании тоненькое тело девочки. Нет… пусто и темно, как и в прихожей.
В полной растерянности замерла посреди дома. Сердце бешено колотилось где-то в районе горла.
– Ну такого просто не может быть! – вслух произнесла я, разводя руками.
Понимая глупость собственных действий, всё равно заглянула в шкаф. Естественно, Козетты не было и там. Больше искать было негде.
И тут меня посетила страшная догадка. Бернардет! Видимо, пока была на работе, сестрица-поганка опять припёрлась сюда почесать злой острый язык! Мало ли чего она могла наговорить и запугать или обидеть
