Крупное лицо темника теперь напоминало кислую тыкву.
— Идем, — сказала Чэнь Цинсюй. — Мы сделали все, что могли.
Барышня Чэнь отличалась непримиримым нравом. Если она о чем-то публично заявляла, ее решение всегда было окончательным. Не успел Цао Чунхуа высказаться, как варвары бурно отреагировали на слова Чэнь Цинсюй. Пожилая варварка схватила ее за рукав и в ужасе закричала:
— Подождите!
Чэнь Цинсюй холодно на нее посмотрела.
Морщины на лице старухи стали еще глубже — теперь она напоминала добрую шаманку. Она заискивающе улыбнулась:
— Барышня, дайте нам пару дней, и мы что-нибудь придумаем. Наш правитель своенравен, но я старше него. Повремените с отъездом, пока я не поговорю с ним.
— Госпожа, дело ведь не в том, что мы не понимаем ваши трудности, — сокрушенно вздохнул Цао Чунхуа. — Но ведь мы люди подневольные и не вправе действовать на свое усмотрение.
Чэнь Цинсюй высвободила рукав и равнодушно добавила:
— Если Лан-ван твердо намерен ради мести сражаться до последнего, то госпоже его не урезонить. Боюсь, что вы лишь навлечете на себя его гнев. Мне бы этого не хотелось.
Ее слова задели всех присутствующих.
Для того, чтобы поднять прошлое восстание, вожди варварских племен объединили усилия. Тогда ходили слухи о тайной связи Цзялая Инхо с Тенгри [1]. Правда их богиня была мертва уже двадцать с лишним лет. Теперь невозможно было выяснить правду. Но если в душе зародились сомнения, избавиться от них довольно непросто, не правда ли?
Цзялай Инхо всегда подстрекал сородичей рассказами о «лютой ненависти» и «позоре». Но простые люди привыкли считать, что закрылась рана — забыл о боли. Какое-то время его призывы к кровавой мести еще будут вдохновлять последователей, но, когда еды не хватает и все мучаются от голода, как «лютая ненависть» двадцатилетней давности может быть важнее умирающих детей?
Богиня давно мертва, но дух её по-прежнему с восемнадцатью племенами и приносит с собой войну и кровопролитие. Действительно ли она была в таком случае Тенгри или же оказалась обманщиком — злым духом?
Все по разному отреагировали на слова Чэнь Цинсюй и выжидающе на нее уставились. Но барышня ограничилась легким кивком и намеревалась покинуть собрание вместе с Цао Чунхуа.
Поняв, что их не переубедить, пожилая варварка решительно ударила тростью по земле.
— Молю вас, дайте нам еще два дня. Я больше семидесяти лет прожила на свете. Клянусь своим почтенным возрастом, через два дня я дам окончательный ответ!
Эта варварка занимала высокое положение в племенах. Сам Лан-ван обращался к ней «тетушка». С ней никто не посмел спорить. Стоило бедняге-темнику пошевелить губами, как он поймал на себе её яростный взгляд.
Цао Чунхуа и Чэнь Цинсюй переглянулись и нахмурились, попав в затруднительное положение. Наконец с крайней неохотой они дали ответ:
— Тогда... Ну-у-у, раз госпожа Хунся [2] дала нам слово, так уж и быть, стоит попытаться еще раз. Будем ждать от вас добрых вестей. До свидания.
Гости покинули юрту через черный ход. После их ухода среди северных варваров разразились ожесточенные споры.
Темнику хотелось разрыдаться. Он обратился к госпоже Хунся:
— Третья тëтушка, ты меня не слушала? Наш повелитель хочет сражаться до последнего. Он и наследника-то своего поколотил! Ну... Дословно он сказал: «Если цзылюцзинь кончился, добудьте еще! Если нам не хватает снабжения, пусть знать раскошелится!»
Не успела госпожа Хунся и слова вымолвить, как варвар средних лет в гневе закричал:
— Как может он до сих пор предаваться несбыточным мечтам?! Он хочет напасть на Центральную равнину, прорвавшись сквозь оборону Черного Железного Лагеря, или дождаться, пока западные мартышки пошлют нам еды и воды? Мы двадцать лет готовились к этой войне: собрали стотысячное войско, несметное множество оружия и железной брони, вяленого мяса, объединили силы со всех концов света для одномоментной атаки. И все равно нам не удалось завоевать Центральную равнину! А Лан-ван еще продолжает на что-то надеется. Кто пойдет в бой? Валяющиеся вдоль дороги трупы наших соплеменников, умерших от голода? Боюсь, даже если мы ради него соскребем мясо с костей, его ненасытной утробе все будет мало!
Его голос напоминал пение горцев. Казалось, что где-то вдалеке гремел тамтам и переливался звон колокольчиков. Его соседи пришли в ужас от подобных речей и попросили его следить за языком.
Разгневанный мужчина присел и сказал с холодной усмешкой:
— Не думаю, что третьей тете удастся сдержать свое обещание. Твой почтенный возраст тут не поможет. Даже если ты будешь горько рыдать и угрожать повеситься, этот безумец не удостоит тебя и взглядом!
Госпожа Хунся подняла сморщенные веки и ударила тростью по земле:
— Заткнись, ничтожество! Чего разорался-то!
Скандалист возмущенно фыркнул в ответ.
Госпожа Хунся застыла на месте. Руки её были худее куриной лапки, а вздувшиеся венки на тыльной стороне ладони напоминали корни старого дерева. Чуть погодя она протянула:
— Когда Лан-ван расправился недавно с вождями мятежных племен, то сделал это чужими руками. Думаете, он еще может что-нибудь такое выкинуть?
В комнате надолго повисла полная тишина. Всех поразила ее смелость. Наконец темник дрожащим голосом ответил ей:
— Третья тетя... Кровь на знамени Лан-вана даже не успела высохнуть.
— Какая разница, умереть во время мятежа или быть казненной по подозрению в измене? — Хриплый голос старухи прорезал тишину: — В жилах ваших предков текла кровь волков. Когда они успели превратиться в домашних псов? Или ради того, чтобы продлить своё жалкое существование ещё на пару месяцев, вы готовы равнодушно смотреть, как ваши жены, дети, старики и молодежь сдохнут от голода или погибнут на поле боя?
Она медленно подняла голову и посмотрела на знатных соплеменников. У каждого из них были свои планы. Кого-то вдохновила ее речь, кого-то заставила задуматься, кто-то еще сомневался или дрожал от страха. Она усмехнулась и продолжила:
— Я понимаю, что мы все разные. Возможно, кому-то после окончания этой встречи захочется донести на глупую старуху Цзялаю. Так вот, хочу обратиться к этим трусам. Если план наш исполнится, мы спасем вам жизнь. Вам ничего не грозит. А если проиграем, то вас это никак не затронет. Цзялай же родился под Звездой Бедствий... Неужели вы, крысы, думаете, что он оценит ваши добрые намерения или не сочтет подозрительным, что вы общались с ищущей смерти старухой?
Скандалист, у которого еще недавно аж грудь распирало от праведного гнева, вдруг подскочил и сказал:
— Третья тетя дело говорит. Я ее поддерживаю!
За время своего правления Цзялай Инхо слишком часто давил на знать. Люди ненавидели его, но жили в страхе перед своим жестоким правителем. Как только главный смутьян высказался, другие недовольные начали ему поддакивать.
Госпожа Хунся повернулась к темнику:
— В одиночку нам не обрушить Небеса. Остается довериться тебе.
Все уставились на темника. Судя по его напряженной позе, больше всего ему сейчас хотелось превратиться в дым и раствориться в воздухе. В итоге он сжал зубы и ударил себя по бедру.
— Третья тетя, жду ваших указаний!
Когда страна и правящая династия в опасности, среди власть имущих неизбежны ожесточенные конфликты. Это было справедливо как для Великой Лян, так и восемнадцати племен Небесных Волков... Даже запертым в Цзяннани иностранцам пришлось это учитывать. Тут все зависит как от грозящей опасности, так и от воли случая. Один решительный шаг на войне может привести к процветанию, а отступление означать гибель для страны.
На этот раз волна штормового прилива ударила сразу по всем восемнадцати племенам северных варваров. Многие знатные варвары решили, что настало время собирать свои личные отряды.
Следующей ночью похожая на ласточку тень взлетела на дозорную башню варваров. Когда-то эту башню построили иностранцы, и они же занимались обслуживанием. Правда, сейчас иностранцы и о себе-то толком не могли позаботиться, поэтому большая часть оборудования в башне пришла в негодность и не использовалась.
