Они создавали невероятную пару. Если бы они только были парой. О чем (доверилась мне недавно Шарлотта) так долга она мечтала. А Амброуз по каким-то неизвестным мне причинам (а может и для него самого) не испытывал к ней того же. Но его братская любовь к ней была так же очевидна, как улыбка слепого обожания на его лице, когда он крутанул её и отпустил.
— Похоже здесь весело. Давай же, входи, — прошептал голос в дюйме от моего уха. Я обернулась и увидела Жюля, стоящего позади меня. — Можно взглянуть на вашу танцевальную карту?
— Жюль, проверь-ка дважды в каком веке ты живешь, — напомнила я ему. — В нашем нет танцевальной карты.
Жюль пожал плечами и одарил меня самой обольстительной улыбкой.
— Но если бы была, разве я не должна была первый танец своему парню? — поддела я его.
— Нет, если бы я сражался за честь, — пошутил он, бросая взгляд на Винсента, который смотрел на на нас с полуулыбкой. Он подмигнул мне, и вернулся к разговору с Женевьевой, удивительно красивый ревенант, к которой я ревновала, до того как узнала, что она счастлива в браке.
Считая ее, здесь было несколько дюжин ревенантов, присутствующих на сегодняшней вечеринки, которые не были членами Ла Мэйсон.(Никто не называет его официальным названием, отель Гримод де ла Реньер, отель, в данном случае означает до смешного огромный, экстравагантный особняк). Резиденция Жан-Батиста была домом для нашего уважаемого хозяина, Гаспара, Жюля, Амброуза, Винсента и до завтра, Чарльза и Шарлотты. После того как их отвезут в дом Жан-Батиста около Канн, двое новичков займут их место.
— Ладно. Чтобы избежать Третьей Мировой Войны, я думаю, что могу потанцевать с тобой первый танец. Но если Винсент попытается вмешаться, тебе лучше быть готовым обнажить свой меч.
Жюль похлопал воображаемую рукоять у пояса, а потом взяв меня за руки, вытащил на середину танцпола возле Амброуза с Шарлоттой.
— Кейт, дорогая, свет свечей тебе так идет, — пробормотал он.
Я покраснела, но Жюль не обратив на это никакого внимания, прильнул своей щекой к моей и нашептывал всяческие комплименты, от которых (хотя я безоговорочно была влюблена в Винсента) однако бросало в жар и в восторг. С Жюлем был самый безопасный флирт, потому как я знала, что его нельзя воспринимать очень лично.
Каждый раз, когда я видела его по вечерам, он был с новой роскошной женщиной.
Он притянул меня ближе, и мы стали практически приклеены друг к другу. Смеясь я оттолкнула его.
— Жюль, ты неисправим, — ругалась я, в лучших традициях Джейн Остин.
— К вашим услугам, — сказал он, и низко поклонившись, сгреб меня обратно в свои объятья и закружил по кругу. — Знаешь, Винсент не из ревнивых. — Жюль лукаво улыбнулась, крепко меня обнимая. — Да, у него и нет причин быть таковым. Не только из-за того, что он самый красивый из нашего рода, или так утверждают всё женщины вокруг, но он еще и заместитель Жан-Батиста — он замолчал, чтобы отпустить меня, а потом обратно притянуть к себе — а он завоевал сердце прелестной Кейт. А кто ж осмелится сражаться с Чемпионом!
Несмотря на то, что я не смогла сдержать улыбки на "прелестная Кейт", всё же я уцепилась за новую информацию, которую он мне подкинул.
— Винсент заместитель Жан-Батиста? Что это значит?
— Это означает, что если что-нибудь случится с Жан-Батистом, — Жюль помолчал, всем своим видом демонстрируя, что ему неудобно, а я восполнила про себе то, чего он не произнес в слух: если его уничтожат — или если он решит покинуть пост главы ревенентов во Франции, то Винсент займет его место.
Я была в шоке.
— Почему же он мне ничего не рассказал?
— Возможно из-за еще одной своей чудесной черты характера: скромности.
Мне потребовалось перу секунд, чтобы переварить эту ситуацию с "заместительством", прежде чем я снова посмотрела Жюлю в глаза.
— А что подразумевается под "Чемпион"?
— Он еще тебе ни о чем не рассказал? — На этот раз Жюль выглядел удивленным.
— Нет.
— Что ж, и я тогда не собираюсь раскрывать все его секреты за один вечер. Тебе придется самой спросить у него.
Я мысленно себе пометила: "Спросить у Винсента".
— Итак, если Жан-Батист уйдет в отставку, то Винсент станет твоим боссом? — спросила я насмешливо, поддевая его, но осеклась, потому как его обычное беспечное выражение лица сменилось с ничем не грозящего мне ветрености повесы на пылкую преданность.
— Кейт, да Винсент был рожден для этого. Или перерожден. Я бы не хотел получить груз подобной ответственности, что возложена на него, хотя бы на день. Но, когда придет время, я сделаю всё, чего бы он не попросил. На самом деле, я уже готов к тому, что сказал, он даже еще не мой "босс".
— Я знаю, — честно ответила я. — Могу с уверенностью сказать, что Винсенту повезло, что ты рядом с ним.
— Нет, Кейт. Ему повезло, что ты рядом с ним.
Он крутанул меня напоследок, а я тут осознала, что он меня прокружил в танце через весь зал прямиком туда, где стоял Винсент. Когда Жюль отпустил мои руки, печально мне подмигнул и галантно сдал меня с рук на руки моему парню.
— Мы все еще одно целое? — шутя, спросил меня Винсент, притягивая к себе и нежно целуя в губы.
— После грязных танцев с Жюлем? Не уверена, — сказала я.
— Он безвреден, — вставила Женевьева.
— Меня обижают подобные высказывания, — ответил Жюль с другой стороны стола, где наливал себе бокал шампанского. — На самом деле, себя я считаю очень опасным.
Он отсалютовал нам троим, прежде чем неторопливо двинуться к хорошенькой ревенентке на другом конце комнаты.
— Я уже тебе говорил сегодня, как ты великолепно выглядишь? — прошептал Винсент, протягивая мне бокал.
— Всего-то раз двадцать, — с напускной скромностью ответила я, поправляя оборку стального цвета юбки в пол на платье, которое мне помогла выбрать Джорджия.
— Превосходно, потому как моё счастливое число — тридцать, — сказал он, и оценивающе оглядел меня с ног до головы. — Но великолепная, не совсем подходящие слово, чтобы в полной мере описать тебя. Может быть…ослепительная? Потрясающая? Восхитительная? Да, думаю, последнее самое подходящие. Кейт, ты выглядишь восхитительно.
— Прекрати! — Смеялась я. — Ты говоришь это нарочно, чтобы посмотреть, как я краснею! Но этого не произойдет!
Винсент победно улыбнулся и провел пальцем по моей покрасневшей щеке.
— Поздно.
Я закатила глаза, как услышала звон, звук похожий на тот, когда кто-то стучит ложечкой о бокал, чтобы призвать присутствующих к тишине. Амброуз выключил музыку, все повернулись к Жан-Батисту, который стоял перед собравшимися во всей своей аристократической красе. Судя по его портретам развешанных по комнате, его прическа и одежда притерпели изменения за последние 240 лет, но что касается его манер, то те ничуть не изменились.
