Между тем друг Лусана интересуется:
— А твоя Риша как в постели?
— Бревно бревном. Но ее папка мэр — если стану его зятем, он деньжат немерено отвалит. На следующей неделе собираюсь сделать ей предложение — уже и колечко прикупил с камешком. Пришлось у матушки денег просить, но тут пока ничего не поделать — пока нет лицензии, заработать сложно. Когда закончу Академию Магии, Ришин папка меня главным лекарем в городскую больницу назначит, а зарплаты там ого-го. И медсестричек много — не заскучаю… Да и оправдание хорошее будет, почему я дома редко появляюсь. А как там с твоей рыжей? Уже раскрутил ее?
Их похабный смех становится для меня сигналом, после которого я резко разворачиваюсь и быстро ухожу. Всю дорогу домой не могу перестать размышлять о том, как же я могла так ошибиться. Как могла не заметить лжи? Почему я была такой доверчивой дурой?
Держусь до дома, но стоит переступить порог и закрыть дверь, сажусь прямо на пол и начинаю реветь.
Когда поток слез утихает, обращаю внимание на крыса, который бегает вокруг меня и встревоженно верещит. Подняв питомца за пузико, прижимаю к себе:
— Извини, Спиритус, что напугала. Не переживай — ничего страшного. Все проходит — пройдет и это.
Всхлипываю в последний раз, опускаю крыса на пол и отправляюсь в ванную. Глянув на себя в зеркало, невольно улыбаюсь — хорошо, что до дома продержалась, и никто не увидел меня с тушью, размазанной по лицу.
Завариваю себе успокаивающий отвар и набираю воду в ванну — нужно смыть с себя всю ту грязь, которая налипла во время разговора. Как же меня угораздило влезть в такое? Юма оказалась права, когда говорила, что он какой-то мутный. Хотя она наверняка не представляла насколько. А ведь я сперва подумала, что Лусан мне изменил, а оказалось, все гораздо сложнее — той, с кем изменяли, была я. А каково будет девушке, на которой он решил жениться, если она узнает о его похождениях? Наверное, ей он тоже наплел, что любит и она единственная. Хм… Ведьма я или не ведьма?
Решительно встаю и вытираюсь — нельзя это так просто оставлять! Помнится, в Книге был любопытный ритуальчик, подходящий к случаю…
Открыв свою ведьминскую Книгу, пробегаю глазами оглавление и нахожу нужную страницу. Ритуал называется незатейливо — «Правдивость». Изучаю необходимые для него ингредиенты и торжествующе улыбаюсь — даже докупать ничего не придется.
Надеваю простую полотняную рубаху и снимаю украшения. В шкафу отыскиваю рубаху Лусана — один раз, когда он был у меня в гостях, пролил на себя сок. Я пообещала постирать, благо у него еще кофта была, и голым уходить не пришлось, но все забывала отдать. Теперь эта вещь мне очень пригодится. Может, Лусан так пытался меня соблазнить? Думал, что увижу его тощий голый торс и воспылаю страстью? Хм… Вполне вероятно.
В кладовке собираю остальные ингредиенты и приношу их на кухню. В центр стола помещаю медный поднос, в него почтительно опускаю ритуальную чашу, по бокам от которой расставляю три черных свечи.
Еще раз пробегаюсь по описанию ритуала и спохватываюсь — а ритуальный нож-то и забыла! Исправляю свою оплошность и кладу его рядом с чашей. Делаю несколько глубоких вдохов и выдохов, очищая сознание, и зажигаю свечи.
В ритуальную чашу отправляю: клочок рубашки, осиновую щепу, полынь, цветы зверобоя и волос мертвеца, который при жизни прослыл честным и справедливым человеком. Еще раз сверяюсь со списком и, убедившись, что все сделала правильно, надрезаю ладонь ритуальным ножом. Глядя, как в чашу стекает кровь, произношу:
— Духи земные и небесные! Заклинаю вас услышать слова обиженной ведьмы! Этот человек обманул не только меня, но и с другими девушками поступал плохо. Прошу для него справедливой кары — пусть с этого момента он больше не сможет соврать ни одной особе женского пола, а вместо вранья у него изо рта будет вырываться кваканье. Прошу, если моя просьбы справедлива, помогите свершить месть.
Содержимое чаши вспыхивает и исчезает в белом огне — значит, духи согласились со справедливостью моего обвинения.
Удовлетворенно улыбаюсь — больше он не сможет никого обманывать! Даже соврать о том, почему квакает, не сможет. Маги мое проклятье снять не смогут, а если обратится к ведьме, та сразу увидит причину проклятия и помогать не станет — у нас все друг за друга горой. Если обидел одну, считай, обидел всех. Только верховная имеет право отменять заклинания сестер и то лишь в случае, если проклятый наказан действительно несправедливо. Но, с другой стороны, если проклясть того, кто этого не заслужил, могут и из ковена выгнать, а в самых крайних случаях и доступ к силе закрыть — репутация в наше время очень важна, и нужно ее поддерживать.
Залечив порез и вернув ритуальные принадлежности на место, завариваю себе чай, достаю из холодильника сладости и отношу на веранду. С удобством устраиваюсь в кресле, укрываю ноги пледом и глажу взобравшегося мне на колени Спиритуса. Привычные действия помогают окончательно прийти в себя. Да, я совершила ошибку — доверилась не тому. Почему так случилось?.. Из-за того, что очень хотелось любви, а внимание такого красавца, как Лусан, вскружило мне голову? Или он слишком хорошо играл свою роль, и я бы и не смогла заметить? А ведь были же тревожные звоночки — он всегда уезжал на выходные домой, никогда не приглашал меня к себе, не строил совместные планы на будущее… В любом случае, хорошо что это вскрылось сейчас, а не позже. Все, что мне теперь остается, это постараться извлечь из ситуации урок и в следующий раз быть осторожнее в выборе в того, кому вверяю свое сердце.
Глава 2
Если вечером я заснула в более-менее нормальном состоянии благодаря успокоительному настою, утром на меня вновь нахлынули эмоции. Стало настолько жалко себя, что снова принялась реветь. Слезы катятся, а я думаю, чем же я заслужила отношения с таким подонком. Почему я? Неужели выгляжу слишком доверчивой? Что со мной не так? Вокруг так много красивых девушек — почему же он выбрал меня? А почему я согласилась с ним встречаться? Как могла не рассмотреть его подлую натуру?
Из пучины страданий вырывает удивление из-за сползающего с меня на пол одеяла. Слезы мгновенно высыхают. Резко сажусь на кровати и осматриваюсь. Замечаю крыса, который вцепился зубами в край одеяла и тянет его по полу. Лапки на гладкой древесине периодически буксуют, но он мужественно продолжает свое нелегкое занятие и выглядит при этом настолько потешно, что меня разбирает смех. Хохочу так, что на глазах выступают слезы.
Спиритус взбирается по одеялу на кровать и тыкается мне в лицо своей мордочкой. Становится щекотно, отчего, уже почти успокоившись, снова начинаю хохотать. Получается остановиться только после того, как силы заканчиваются полностью. Почувствовав начинающуюся боль в мышцах живота, невольно охаю, что почему-то меня тоже веселит. Беру крыса на руки и нежно глажу мягкую серую шерстку:
— Спасибо, милый! Ты мне очень помог. Пойдем кормиться.
На кухне насыпаю в миску крыса корм из смеси злаков, а себе завариваю успокаивающий сбор. Аппетита нет, да и сил на готовку тоже, так что ограничиваюсь бутербродом и выхожу на веранду. Непривычно, что не нужно ничего зубрить, писать или повторять, а можно посидеть вот так — ничего не делая и не испытывая из-за этого уколов совести.
Допив чай, откидываюсь на спинку кресла. Ко мне на колени запрыгивает довольный Спиритус и ложится набок, подставляя свое сытое брюшко под мои пальцы. Лучи солнца пробиваются сквозь листья яблони, расцвечивая траву затейливым узором пятен. Ветерок легонько играет прядями волос. Пахнет свежескошенной травой, мятой и слегка розами, растущими в садике у соседки справа. Слушаю шуршание листьев, выкрики птиц, шум города и чувствую странное умиротворение. Мелькает мысль, что я переборщила с успокоительным, но тут же ее отбрасываю — уж лучше так, чем…
Из странного состояния, в которое я погрузилась, вырывает звонок во входную дверь. Осторожно перекладываю Спиритуса на кресло и неохотно плетусь открывать. На пороге вижу сияющую Юму, чья улыбка при виде меня моментально гаснет:
