Такахаши ударил прямо, Ишикава отступил и ударил по его шинаю сверху. Появился шанс победить.
Меч взорвался от удара, щепки полетели на пол. Порвались и кожаные шнуры, стягивающие рейки меча, и только их обрывки и остались от шиная.
Обломки стучали по полу, падая в лужицу темной крови.
Поединок остановили. Медики побежали проверить соперников и найти источник крови.
Вот только это была не кровь. Я это видела.
Потому что все случилось так же, как с моей ручкой.
Я взглянула на Томохиро. Он покачал головой, словно это было не его рук дело.
Я принялась мысленно перечислять школы, в которые могла перевестись.
Ишикава остановился у лужицы и коснулся ее пальцами. Он взглянул на Томохиро. Такахаши проследил за его взглядом и уставился на нас.
Мое сердце едва не остановилось. Они могли подумать, что я что-то знаю? Они поняли, что это из-за нас? Если так и было, то у Ишикавы будет много вопросов.
Медики так и не нашли источника крови и удивились. Зрители захлопали. А судьи поколебались, но подняли флажки.
Красные.
Ватанабэ отчитал Ишикаву за сломанный шинай, но его глаза сияли. Ишикава победил и прошел в соревнования префектуры. Прошел и Томохиро, но из-за прошлых побед.
Такахаши снял шлем и повязку, и черные волосы упали ему на лицо. Неровная челка почти закрывала один глаз, спускаясь к уху, в котором блестела серебряная серьга. Он заправил за уши две светлые пряди.
Быть не может.
Это был Джун.
Мое лицо было краснее, чем флаги. Я оглянулась на Томохиро, но тот ушел поздравлять Ишикаву.
А я могла думать лишь о чернилах. Теперь они будут везде, куда бы я ни пошла? Открылась ли правда Ишикаве?
А еще Джун. Такахаши Джун пожал руки Томохиро и Ишикаве, и они общались, даже не понимая, что они стояли на краю пропасти. Может, Томохиро понял это и пошел улаживать ситуацию.
А вот и мальчик-художник. Я же рассказал ему, что рисунки были как живые. Ты снова взволнована.
Я словно тонула в ледяной реке. Я сама рассказала Джуну о рисунках Томохиро. Он мог все это соединить и понять правду.
Я смотрела, как они смеются и разговаривают.
Я понимала, что слишком переживала. Почему Джун поверит во что-то невозможное?
Никто не поверит тому, что я знала. Даже я не до конца верила.
Так почему я дрожала?
Приглушенный звон послышался из моей сумки. Я забыла отключить звук телефона, Юки вскинула брови.
- Хорошо, что перемена, - сказала она, пока я копалась в сумке. – Иначе Сузуки-сенсей забрал бы его и не вернул.
- Прости, - рассеянно сказала я. Вытащив телефон, я прочитала сообщение.
Говорил с Ишикавой. Он тебя больше не тронет. Приходи сегодня. Буду ждать тебя там. Юу.
- От Томо-куна? – поинтересовался Танака. Я резко закрыла кейтай и сунула его в сумку.
- Не твое дело, - сказала я, и он усмехнулся.
- Ты же знаешь, Кэти, - тихо сказала Юки. Ее глаза были печальными, и я понимала, что она скажет. Я и сама об этом думала после турнира кендо. – Не надо связываться с таким, как он. То, что он сделал со свои другом… И ты видела, как он поступил с Мию. Да и друзья у Юу опасные.
- Он всегда был хорошим, - задумчиво сказал Танака. - И попадал в передряги, но поступал всегда правильно.
- Верно, - сказала я. – И ты был прав насчет Коджи, Танака. Это был несчастный случай.
- Хаи? – Танака раскрыл рот, и я поняла, что только что сказала. Но ведь я не могла рассказать ему правду, что теперь?
- Эм. Они пробрались на стройку, а там был сторожевой пес, - снова ложь, но это уже ближе к правде, чем слухи о том, что его порезал Томохиро.
- Я знал! – крикнул он.
Я глубоко вдохнула и повернулась к Юки.
- И он не обманывал Мию. Беременная девушка? Это друг семьи, он хотел ей помочь, - воцарилась тишина, Танака и Юки переваривали услышанное.
- Даже если это правда, - с сомнением произнесла Юки, - ты видела, как он с ней расстался. Это было плохо, - и в этом она была права, он поступил с ней бессердечно. Я слишком много думала о движущемся рисунке, но совсем забыла о темном взгляде Томохиро, когда он ссорился с Мию, о том, как он ударил дверь. Я знала, что он врал, но это все равно было… жестоко.
Может, они были правы. Похожие мысли не покидали меня после турнира, хотя даже после того, как я узнала, что он – Ками. Нужны ли мне такие кошмары? Но стояло мне решить отступить, сердце болело.
- Но мы ведь и не пара толком, - сказала я. – Он даже не признался, - но я понимала, как смешно это звучит. Если бы у него не зазвонил в тот раз телефон, что бы он сказал? А что пришлось бы сказать мне?
- Не пара. А он приглашает тебя на свидание, - сказал Танака. Я схватила его пакетик фурикакэ и ударила его им.
- Сонна ваке наи джа! – я скривилась от акцента.
Все было не так. Но я не могла объяснить им. Я схватила палочки и сунула в рот оставшийся крокет. Вкус арахисового масла вернул мне атмосферу старой жизни.
Я вспомнила, какой была, когда не могла толком ни говорить, ни читать, ни есть, а перемены просто сковывали меня. Дыру в моем сердце сейчас затянули побеги, на них появились бутоны. Внутри оставалась пустота. Но теперь вокруг нее сердце расцвело.
Томохиро сидел, как и всегда, возле хижины, блокнот лежал на его колене. Только это и было прежним. Облака мерцающей пыли окружали его, чернила вихрились, сверкая на солнце. Они двигались медленно, летая вокруг него, как светлячки.
Я вскрикнула. Он услышал это и оглянулся, усмешка появилась на его лице, и я поняла, как сложно было скрывать это от меня. Потому он резко прекращал рисовать, перечеркивал рисунки. Он хотел скрыть от меня правду, а здесь он нашел для себя убежище.
- Кэти, - сказал он, его руки замерли. Облака исчезли, когда его ручка остановилась.
- Так все время происходит? – спросила я, медленно приближаясь и цепляясь за ручку сумки.
Он рассмеялся.
- Нет. Думаешь, в кружке каллиграфии не заметили бы?
- Это из-за меня, да? И та потеря контроля во время турнира кендо?
- Это, - сказал он, - случилось не из-за меня.
- Я это уже слышала.
- Ои. Я серьезно.
- Ладно, - сказала я. – Если это был не ты, то кто тогда?
Воцарилась тишина. Я раскрыла рот.
- Я?
- Возможно, - сказал он.
- Нет, нет, это ты – Ками, - запаниковала я.
- Но это из-за тебя чернила ведут себя странно. Ну… очень странно.
- Хватит, ладно? – сказала я, внутри все сжалось. – Я не хочу, чтобы чернила всюду преследовали меня. Я не хочу, чтобы на меня охотились якудза. Если ты не научишься управлять этим, я сменю школу, - одно дело смотреть, как он рисует здесь, и совсем другое – позволить чернилам ворваться в мою жизнь, когда я даже не буду знать, когда они появятся…
