- То есть, это случилось бы рано или поздно? Но я же здесь постоянно смотрю, как ты рисуешь и зачеркиваешь рисунки.
- Маа, - его глаза вспыхнули, он смотрел на меня. – Думаю, я давно хотел, чтобы ты знала, - сказал он.
Сердце шумело в ушах.
- Почему я?
- Начнем с того, что на тебя реагируют чернила. Я не смог бы держать тебя в неведении и защищать. Ты ведь все равно втянута. А, во-вторых, потому…
Он медленно подошел ко мне, его туфли придавливали траву. Я чувствовала его дыхание на щеке, он склонился ближе. Я зажмурилась, но заставила себя открыть глаза. Его дыхание согревало мои губы, он закрыл своим лицом небо, и я могла видеть только его глаза и кожу.
- Потому что, - сказал он бархатным тоном, - мне всегда приходилось отталкивать людей, что мне дороги. И только ты не сдалась.
Слова снова вызывали бабочек во мне.
«Он собирается меня поцеловать. Он собирается…»
Он отстранился и погладил меня по волосам. Мои щеки вспыхнули, я взглянула на него.
Он с невинным видом смотрел на меня.
- Что? – сказал он. Взглянув на меня еще раз, он расхохотался. – Ты решила, что я…? – он скрестил руки, спрятав большие пальцы, пока смеялся.
- Рада, что тебе смешно, - прошипела я. Почему он постоянно играл со мной?
Он прикусил губу, пытаясь не смеяться, и склонил голову.
- Ты права, - сказал он. – Прости. Давай я нарисую что-то, что взбодрит тебя.
- Нарисуй себя с синяком на лице.
- Кэти, - возмутился он, но голос звучал мягко. Я не ответила.
Трясогузки чирикали, а я отвернулась, чтобы посмотреть на их полет. Я почувствовала тепло, когда Томохиро шагнул ко мне и обхватил руками за плечи, прижав голову к моей, его грудь уперлась в мою спину. Пряди его медных волос щекотали мне шею, его кожа была теплой, а дыхание – спокойным.
- Варуи, - виновато прошептал он, и я поняла, что не смогу без него, пусть он и выводил из себя порой.
Впрочем, почти постоянно.
Я могла остановить чернила.
Должен быть способ. Я не могла полагаться только на него, я должна была спасти нас обоих.
Я не могла уйти, это я знала. У нас не было выбора.
Все три недели до летних каникул мы посещали Торо Исэки, и стремление Томохиро росло. Он рисовал птиц и деревья, черепах и зайцев. Я просила его зачеркивать рисунки не так быстро, чтобы смотреть на это было не так страшно, но это не помогало. Они тут же падали, словно их души покидали тело. Черепаха успела укусить меня за палец, а потом рухнула, и я перестала даже думать о рисунках людей. Томохиро все еще говорил, что существа были лишь его мыслями, это слегка ободряло меня.
- Они – продолжение меня.
- И какая часть тебя хочет меня укусить? – парировала я.
Ошибка. Его глаза вспыхнули, и он злорадно усмехнулся.
- Продолжай. Я говорила не об этом.
- Да ладно тебе. Твои чувства очевидны, - он пригладил рукой волосы. – Не скажу, что в этом нет моей вины.
- Ох, - сказала я. – Еще и честный. Слишком привлекательный.
- Конечно, это работает, - сказал он. – Ведь только ты приходишь ко мне.
- При чем тут это! Твоя рисованная черепаха укусила меня.
- И я ее зачеркнул.
- Ну, спасибо.
Его глаза сияли, он обнял меня одной рукой, и мое сердце едва не становилось.
- Обращайся.
Юки пригласила меня поехать с ее семьей на остров Мияджима на пару недель летних каникул. Там работал ее старший брат, и она просила меня поехать, чтобы ей не было скучно.
Лето в Японии было влажным, и это меня убивало во время кендо, я едва могла тренироваться. Но Томохиро и Ишикава легко выполняли по сто ударов, исполняя кири-каеши, протирая лица платками, потому что было ужасно влажно. Пот стекал по их спинам, они сражались без шлемов, а волосы прилипали к шеям.
- Почему вы с Ишикавой покрасили волосы? – спросила я, пока Томохиро пил воду. Он вытер губы тыльной стороной ладони.
- Это план Ишикавы, - сказал он, но так громко, чтобы слышал и друг. – Он хотел ослепить соперника шваброй на голове.
- Заткнись, - сказал Ишикава, но его губы скривились в улыбке.
- А почему твои почти красные?
- Белый и красный, - сказал Ишикава. – Потому что мы – соперники, - он обхватил шею Томохиро, и они, смеясь, шутливо дрались. Я задумалась над тем, что Томохиро сказал Ишикаве, поскольку тот стал совсем другим человеком. Вне тренировок кендо они сутулились, изображали из себя плохишей и, в случае Ишикавы, попадали в передряги. Но, надев броню и закрыв лица шлемами, они могли быть собой. И тут мы с Ишикавой пришли к перемирию. Он перестал злиться, а я притворилась, что угроз не было. Но он все равно смотрел на меня, но я старалась делать вид, что не замечаю.
Ты мешаешь его судьбе. Эти слова преследовали меня.
Но он не знал точно, что Томохиро – Ками. Он только подозревал это, и нельзя было давать ему повода поверить.
Ватанабэ-сенсей объявил, что для прошедших на соревнование префектуры организовали особые тренировки.
От нашей школы шли туда только Ишикава, Томохиро и две старшеклассницы. Такахаши Джун тоже будет там. Я все еще не верила, что это был тот самый Джун, которого я встретила на станции. Он знал, что в моей школе был странный художник. И я могла только молиться, чтобы он не связал это с теми чернилами, что он вообще не обратил внимания, из чего была та лужа на турнире. Но я вспомнила, что он Ками больше никто не знал. А потому и додуматься никто не мог.
На этой неделе в школе установили огромное бамбуковое дерево.
Листья бамбука торчали, как иголки рождественского дерева, и ученики собрались у стола неподалеку, уставленного стопками бумажек.
- Танабата, - объяснила Юки, выбирая желтый квадратик бумаги.
- Танабата?
- Фестиваль влюбленных. Две звезды в небе встречаются только в это время года, а потом они снова расстаются. Но когда они объединяются, наши мечты исполняются.
Я думала о Томохиро и его дополнительных тренировках кендо, как он вообще справится с жарой, пока мы с Юки будем нежиться на пляже. Но нам все равно приходилось сохранять дистанцию, пока я не пойму, как прекратить реакцию чернил на меня.
- Так какое желание у тебя? – спросила я.
- Парень, - усмехнулась Юки.
- И ты это напишешь?
- Нет, нет, - сказала она. – Я напишу: хорошие оценки и здоровье, как и все, - она привязала свой листок к ветке. – А у тебя уже есть парень, потому…
Я не отрицала. Все равно это не помогало. И после того, как Томохиро обнял меня, он как-то по-особому на меня смотрел. И я чувствовала, что мы как-то связаны.
- Пожелаешь хорошие оценки? – спросила Юки. Я задумчиво смотрела на дерево. Я выбрала синий листок, чтобы на нем было плохо видно слова другим ученикам.
