Тому, что знают все женщины, и от чего меня прятали шестнадцать лет! — не выдержала юная леди. — Госпожа Файсан, как хозяйка этого замка я отдала вам распоряжение. Извольте выполнять.
Дана вылетела из коридорчика, схватила меня за руку и потянула за собой. Далеко мы не ушли, нам обеим нужно было встретиться с лекарем после того, как он закончит осмотр больных.
Бледная Дана сжимала и разжимала кулаки. — Видят Звезды, если бы она не была нашей родней, я бы уже давно уговорила дедушку уволить ее к демонам. А ведь я верила ее росказням, пока не познакомилась с тобой.
Я обняла девушку за плечи. — Дай угадаю. У нее магичка жениха отбила?
Дана кивнула и усмехнулась: — И я его понимаю.
Из малой гостинной послышался крик. Мы сорвались с места и в дверях едва не столкнулись с госпожой Файсан. Все же слуги были ее заботой, и она поспешила узнать, что случилось с Лидией. Но та уже замолчала. Женщина полулежала на диване, вытянув ногу в поддернутой выше колена юбке. — Попробуйте встать, госпожа Лидия. — Лекарь подал ей руку.
Та кое-как слезла с дивана, опираясь на его локоть, встала сначала на здоровую ногу, а потом осторожно перенесла вес на больную. Точнее, бывшую больной. — Не болит! Ничего больше не чувствую! О-о-о…
Лекарь обернулся к нашей компании: — У нее была трещина в мениске… в колене, — пояснил он для незнакомых с анатомическим атласом. — Увы, при заживлении больного пробирает резкая боль, но быстро проходит. Все, госпожа Лидия, вы здоровы. Госпожа Файсан, позовите следующего, — он внимательно провел взглядом по экономке, — и не вздумайте отказаться от своей очереди. Если вы не придете, — он стал серьезным, — я попрошу Ансельма распорядиться привести вас силой.
Да, это сильный маглекарь, если его дар распознавания болезней работает и на десяти шагах.
Со слугой дело оказалось серьезнее, и ему пришлось отправиться с лекарем в город. Госпожу Файсин он тоже забрал с собой, предварительно накричав за небрежение к здоровью. — Вы будто поселянка из дальних краев! — бушевал он так громко, что мы слышали через две двери. — Или суеверная жена матроса! Добро бы в Леоссе жили, обычные лекари с такой болезнью не справляются, там ваши дни были бы сочтены. Но магии ваша беда под силу, если не запускать! Еще месяц, и было бы поздно даже для магии!
Мы с Даной сочли за лучшее не показываться обоим на глаза.
Пока экономка лечилась, старшинство взяла на себя та самая Лидия. Под лабораторию мне выделили одну из комнат в угловой башне. Когда-то там была мастерская, но в нынешние времена, когда никто больше не ведет войн с осадами, под мастерскую построили новое здание за стеной, а здесь хранили старую мебель. Под руководством Лидии ее разобрали и вынесли. Что-то будут чинить, что-то отдадут в поселения, что-то сожгут или выбросят.
Я попросила оставить мне два стола и три стула. Стулья расшатались, обивку стоило сменить, и мне пообещали это сделать в мастерской около замка. Столы были крепкими, даже слишком — поднять их могли только четверо мужчин. Один придется очистить и заново покрыть лаком. Он мне понадобится для письма. Второй, побольше, будет рабочим. На него ляжет большой лист металла. Стойки и полки тоже пригодятся. Лидия пообещала, что за неделю все будет готово. А я пока съезжу в город за колбами, банками, горелкой, тигелем, парой котелков и первым набором ингредиентов. Любимую ступку я привезла с собой.
Глава 15. Бой у лаборатории
В город мы с Даной поехали вместе. Риконбрийский язык был немного похож на шалпийский, но я улавливала только отдельные слова, изредка обывки фраз. Для серьезных разговоров мне нужен был переводчик. Граф попросил нас заодно заехать в лечебницу и выяснить, как дела у наших больных. Назад мы вернулись вместе со слугой, которому больше не грозила слепота, но госпожа Файсан осталась в лечебнице. Дана ее навестила. Бесхитростная девушка рассказала, что получила новую порцию шипения про "эту магичку". Н-да, войны не избежать. Но об этом я подумаю потом.
Ничто не могло испортить мне настроения: и сзади, и сверху к магоходному экипажу привязали ящики с опилками, где возлежали чудесные колбы, очаровательные пробирки и прекрасный перегонный куб. Отдельно мне упаковали горелку — я решила придерживаться риконтийских традиций и воспользовалась обычной огненной установкой. Рядом с тигелем и котелками позвякивали разнообразные инструменты, а внутри экипажа стоял дух высушенных и перетертых трав. Я обнимала мешок с лавандой, ромашкой и лимонником. У ног стоял куль с десятком корешков, а в ридикюль я положила сверточек с мандраком. В бок мне впивалась связка чистых блокнотов и новых книг: начиная с учебника риконбрийского и заканчивая справочником по местным травам. Из Шалпии со мной приехало шесть книг и три журнала записей, но для полноценной работы этого мало.
По настоянию Даны мы зашли в магазин одежды. Белье в Риконтии носили намного удобней. Никаких панталон до колен, они укоротились по крайней мере вдвое. А вместо длинных сорочек — коротенькие камисоли на узеньких ляпочках до талии. Красота! Я заказала себе сразу полдюжины комплектов. Взяла несколько готовых платьев — в мастерских при замке есть швея, и несколько ночных сорочек, а Дана захватила для меня каталоги моделей из двух салонов, чтобы заказать остальное позже. Я привезла совсем немного одежды из Шалпии, к тому же, мода в Риконтии немного отличалась, а я не хотела выглядеть вечной иностранкой.
Экономка вернулась через две недели. Лекарь лично ее привез, сообщил Дане, что госпожа полностью здорова, но заставила их в лечебнице поволноваться. — Хорошо, что у вас есть свой человек с даром диагностики, теперь постоянные проверки вам обеспечены. — Кивнул он на меня. Экономка пошла красными пятнами ярости.
Я улыбнулась в ответ. Я поторопилась
