Ох. Чёрт. Я и о первом уже успела забыть. И если тогда, радуясь отмене моего жертвоприношения, не придала большого значения словам хозяина. То сейчас… после всего… становится… обидно.
За что он так со мной? Ведь даже поверив Сэтору, я не предала. И старалась сделать всё, как они хотели… Полностью доверилась… А они… ещё и накажут меня. За что?!
— Простите, — шепчу потерянно. И убрать дрожь из голоса не получается.
Кто я для них?
Рабыня. Зверушка. Была и осталась.
Берегли, чтобы не угробить. Подарили немного нежности и ласки после. И за это спасибо. А я, глупая, губу раскатала, что их отношение к себе изменить смогу. Да, конечно!
Наверное, моя нервная система просто не выдерживает. Слишком много эмоций… слишком мощные качели. От полной безнадёжности и готовности умереть до оглушительной и сводящей с ума смеси облегчения, радости, а потом боли и наслаждения, испытанных в объятиях моих хозяев. И сейчас меня просто накрывает откатом. Снова. Но уже не наедине. И даже не на виду у безмолвного гада.
Меньше всего мне хочется плакать на глазах у своих хозяев. Но сдержаться нет сил. И слёзы просто текут.
Ну и пусть. Не плакать я не обещала. А им наверняка всё равно, что я чувствую. Главное, чтобы без раздумий слушалась.
Глава 42
А-атон застывает. Их ладони на мне тяжелеют. И вся моя наивная надежда, что они не заметят, в каком я состоянии, разваливается, как карточный домик.
Зажмурившись, утыкаюсь лицом в мужскую грудь, по-глупому надеясь спрятаться. Как будто это возможно.
— Почему ты плачешь? Тебе настолько больно? — напряжённо спрашивает Са-оир. И за плечи разворачивает меня к себе.
— Нет, не настолько, — качаю головой. Чувствуя на себе их пристальные взгляды. И крепко сжимаю челюсти, стараясь сдержать нервную дрожь. Но меня с головой выдают дрожащие руки.
— Посмотри на нас, — звучит новый приказ. Вполне ожидаемый.
Ладно. Смотрю. И почти не вижу из-за слёз.
— Я повторяю вопрос. Почему ты плачешь? — прищуривается Са-оир. Да и второй мой хозяин хмурится, буравя меня мрачным взглядом.
— Плакать мне тоже нельзя, мой господин? — спрашиваю настолько ровно, насколько могу. И всё порчу невольным всхлипом.
— Лина!..
— Подожди, брат, — прерывает его на полуслове А-атон. Садится и притягивает меня к себе.
Морщась от боли в интимных местах, я безучастно позволяю ему усадить меня у себя на коленях, как ему хочется.
— Кажется, у неё откат, — роняет, заглядывая в моё лицо. — Лина, посмотри мне в глаза.
Подчиняюсь, и наши взгляды встречаются.
— Я хочу, чтобы ты сейчас чётко отвечала на мои вопросы. Не смей врать. Даже если боишься говорить правду. Поняла меня?
— Чтобы вы могли меня ещё и за это наказать? — вырывается у меня обиженное, и я испуганно закрываю рот ладонью. Боже, что со мной творится? Где весь мой самоконтроль?
Лицо А-атона мрачнеет, брови хмуро сдвигаются. Но отвечает он ровно:
— Нет. Наказывать тебя за твои ответы ни я, ни мой брат не будем. Просто отвечай на мои вопросы. Правдиво. Тебе сейчас больно?
Ну. Это просто.
— Да. Немного, — киваю, шмыгнув носом. Может, и хорошо, что он этот неожиданный допрос устроил? Может, я так соберусь и наконец перестану себя жалеть?
— Это в пределах нормы для твоей расы?
— Думаю, да.
С учётом их размеров, так уж точно. Я вообще боялась, что… будет всё намного хуже. Но, видимо, мой организм действительно стал намного выносливей, чем я привыкла о себе думать.
— Ты чувствуешь что-то необычное помимо боли?
— Да.
— Что именно?
Я на пару секунд зависаю, пытаясь сформулировать ответ.
— Это… похоже на волны. То жар, то холод. Внутри. Меня качает от одного ощущения к другому. И я не могу сдержать свои эмоции.
— Ты был прав. Она зачерпнула немного силы источника, — довольно хмыкает Са-оир. — Даже интересно, что из этого получится.
— Будем наблюдать. С учётом её расы результат может оказаться неожиданным, — задумчиво хмурится А-атон.
Мелькает у меня желание спросить, о чём они вообще говорят, что за силу я зачерпнула, если даже не пыталась ничего такого сделать, но вопросы мне сейчас навряд ли позволят задавать.
— Хорошо, Лина, — кивает одобрительно мой беловолосый хозяин. — А теперь скажи, из-за чего ты расплакалась?
Вот… вот… Вот зачем ему это?
— Это… не важно, мой господин, — упрямо поджимаю я губы.
И понимаю, что сделала ошибку, уже по тому, как хищно прищуриваются чёрные глаза слушающих меня мужчин. Не отцепятся теперь.
— Это не тебе решать. Ответь! — рычит Са-оир, заставив меня испуганно вздрогнуть.
— Мне просто стало обидно, — всхлипываю я. И слёзы пускаются по новой. Чёртово состояние.
— Обидно? — удивлённо вскидывает брови А-атон. — Что значит, обидно? Объяснись.
— Пожалуйста… не заставляйте меня… объяснять. Не могу я, — мотаю головой, уже откровенно рыдая, чувствуя, как накрывает меня новой волной неконтролируемых эмоций. — Это, правда, не важно. Не злитесь на меня, пожалуйста. Я ведь всё делаю, как вы приказываете. Я помню, что обещала вам, ри-одо А-атон. И предана. Полностью. Даже, когда эмоции берут надо мной верх. И не понимаю… за что? Я же… Я же стараюсь. Просто ещё не понимаю многого. И почти ничего не знаю о вас, вашем мире, вашей расе… я не могу действовать и реагировать более взвешенно.
На смену нервному возбуждению, снова приходит опустошение и слабость. И я умолкаю, с опаской смотря на застывших истуканами мужчин. Осознавая, сколько всего выболтала им невольно.
— Кажется… нашей сэ-авин обидно, что мы не оценили по достоинству её стараний, — первым отмирает Са-оир. Ещё и ухмыляется. — Что же ты ей ничего не рассказал о нашей расе?
— Некогда было. Ты ошибаешься, Лина, — произносит строго А-атон. — Мы оценили. Всё, что ты сделала, и то, как хорошо ты себя вела. Это не отменяет наказание за доверчивость к словам Сэтору. Но кроме наказания, ты определённо заслужила и вознаграждение. Можешь попросить, что хочешь.
А что я хочу? Домой не отпустят. Свободу не дадут. Нужные знания, наверное, и так обеспечат.
Да и не хочу я никакого вознаграждения. Я не ради него старалась.
Всё, чего мне хочется сейчас, это не чувствовать себя такой потерянной.
— Обнимите меня, пожалуйста, — прошу я единственное, что приходит мне в голову.
Глава 43
Вот уже пару часов меня не покидает ощущение, что своей просьбой я сломала что-то в инопланетных мозгах своих хозяев. Уж очень странно братья на меня порой смотрят.
Просьбу они, кстати, тщательно выполнили. До сих пор выполняют. По очереди.
И сейчас, пока Са-оир пилотирует шаттл, в котором мы опять куда-то летим, А-атон держит меня на руках, прижимая мою голову к своей груди, ласково поглаживая, как кошку. Осторожно и даже бережно.
А я, пребывая в состоянии умиротворённой полудрёмы, прижимаюсь к нему в ответ, обнимая руками за талию. Чувствуя себя в полном праве делать это. И в моём сонном уставшем сознании то и дело мелькают воспоминания. И о пережитом ритуале. И о том, как удивлённо смотрели на меня братья, когда поняли, что именно я у них прошу.
Са-оир даже переспросил. А потом ещё и уточнил, уверена ли я.
Мне уже даже стало неловко, даже стыдно, и я попыталась дать задний ход. Несла что-то про «не нужно, если вы этого не хотите», и снова ревела в три ручья, пока меня не сгребли в охапку и не обняли, как я и просила. Двое сразу. Это было тесно. И очень… хорошо.
Может, ритуал меня и не убил, но в слезливую размазню превратил точно. Надеюсь, что на время. Вряд ли мои хозяева станут терпеть такое моё поведение дальше.
Это сейчас они сквозь пальцы на мои проколы смотрят из-за отката и моей нестабильности. А потом опять будут наказаниями «награждать», если что-то им не понравится.
Краем глаза замечаю, как в нашу сторону в который раз оборачивается Чотжар, занявший кресло второго пилота вместо А-атона. Пробует воздух языком. Скулы заостряются. Может, запах крови чувствует? Мои ноги под длинной юбкой платья до сих пор ею перепачканы. Да и близнецы тоже в моей крови. Особенно А-атон.
