— Кембритч сейчас работает над этим, — сказал он. — Иди в душ, я распоряжусь, чтобы принесли кипятка и заварки. И заодно обсудим.
— Кембритч? — барон поморщился. — Он справится?
— Справился же с предыдущей задачей, — Мариан остро глянул на него, но ничего не сказал. — Мы его страхуем, Байдек, — продолжил Тандаджи. — Должен справиться.
Василина
Королева, и не подозревающая о творившемся в ее покоях, нервно вытерла ладони о платье, наблюдая за настраивающими Зеркала магами.
Выдохнула, успокоилась, привычно выпрямила спину. Ощущение было как перед экзаменом. И, хотя с царственными коллегами она уже общалась, ту встречу вряд ли можно было назвать обычной или продуктивной. Но у нее накопилась масса вопросов, и еще она очень надеялась, что ей помогут справиться со своей силой.
— Связь установлена, — сообщил маг, и они отошли от огромного, длинного, занявшего почти весь зал, чуть подрагивающего вогнутой стороной Зеркала. Короли появлялись один за другим, здоровались, кивали друг другу.
Рыжий, чуть седеющий инляндский Луциан. Крепкий, черноволосый блакорийский Гюнтер. Улыбающаяся красавица Талия с дочерью, которая была явно беременна. Император Хань Ши, тонкий и сухой, с желтым вежливым лицом и тоже с наследником. Демьян Бермонт, что-то пишущий за широким столом и поприветствовавший всех небрежным кивком. Эмир Тайтана, возлежащий на подушках, сильно накрашенный, но дружелюбно, пусть несколько томно на всех глядящих.
— Здравствуйте, коллеги, — повторила снова Василина. — Рада приветствовать вас. И сразу хочу поблагодарить за то, что помогли на коронации. Удовлетворите мое любопытство — что вы делали и почему со мной это произошло? Насколько я помню, ни у кого из моих предков ничего подобного не случалось.
— У тебя нет, — совсем не официально фыркнул Гюнтер, — а вот Талия на коронации чуть не утопила свой остров под цунами.
— Это зависит от последовательности обрядов, милая, — деликатно начала Талия. — Обычно идет сначала коронация, потом брак, а потом уже ночь с мужем, которая открывает каналы. А у нас с тобой все вышло иначе, вот и не получилось сдержать силу.
— Да, мы оба раза знатно повеселились, — хохотнул Гюнтер.
— Хороший у тебя муж, Василина, — весомо проговорил Демьян Бермонт. — Я рад, что наши народы соединились. И у меня сразу к тебе просьба. Я планировал еще семь лет назад обратиться с этим к Ирине, но не успел. Короли, императоры и шейхи помолчали, отдавая дань памяти погибшей королеве.
— Тогда, признаться, я рассчитывал, что моей женой станешь ты, но Боги решили иначе. Рудлоги отдавали своих дочерей почти во все ветви, кроме Бермонта. Раз сейчас трон снова по праву ваш, я прошу тебя обдумать возможность брака с кем-то из твоих младших сестер. Я бы мог взять кого-то из наших аристократок, тем более, что мне давно и настойчиво предлагают, но это недальновидно — не хочу сталкивать кланы. Мне нужно усилить ветвь, и для меня будет большой честью, если ты согласишься. Заодно укрепим межгосударственные связи, наладим, наконец, совместную добычу руды. Василина растерялась, хоть и не показала этого. Просьба была неожиданной. Она почему-то воспринимала Демьяна как человека гораздо старше себя, но сейчас вспомнила, что он очень рано взошел на трон, и ему еще нет и тридцати.
— Неужто наш одиночка решил-таки обзавестись женой? — радостно возопил Гюнтер, и Талия зашикала на него, делая страшные глаза.
— Гюнтер, не лезь не в свое дело, — спокойно ответил бермонтский король, — твоя бестактность скоро в легенды войдет.
— Женитьба — дело хорошее, — весомо проговорил Хань Ши и улыбнулся. — Мужчине нужно много наследников. Василина вовсе не была уверена, что кто-то из ее сестер готов стать фабрикой для производства наследников. Она думала, пока Гюнтер и Луциан о чем-то тихо переговаривались между собой.
— Я обещаю, что поговорю с сестрами, — сказала она, наконец, — но младшие еще учатся, а Марина совсем не горит желанием жить государственной жизнью. Ангелина обговорила, что мы не принуждаем их к политической деятельности, поэтому решение может быть только добровольное. Извини, Демьян.
— Мне достаточно и этого, — откликнулся он легко. — Я нанесу визит со всем двором через несколько месяцев, примешь?
— Конечно, — заверила она его.
— Правильно, Демьян, товар надо показывать лицом, — прокомментировал неугомонный блакориец. Бермонт нервно дернул плечом, в его лице проскользнуло что-то звериное, и он оскалился, обнажив клыки.
— Гюнтер, в последний раз предлагаю заткнуться, — прорычал он.
— Хочешь размяться, Демьян? — вспыхнул блакорийский король.
— Гюнтер! Помолчи! Демьян! — ахнула Талия. — Ты ли это? Это невежливо! Что подумает Василина? А Василина думала, что только что пообещала обсудить с сестрами возможность замужества за человеком, у которого есть клыки. Хотя, с другой стороны, ей ли удивляться?
— На самом деле, братья мои, остыньте, — мягко сказал император Хань Ши, и двое мужчин, буравящих друг друга взглядами, отвернулись и успокоились. — Демьян, это первая твоя вспышка гнева за столько лет, что я тебя знаю. Даже я, признаться, иногда позволял себе лишнее, но не ты. Что-то неладно в Бермонте? И все настороженно уставились на человека, который всегда являлся образцом спокойствия и хладнокровия.
— Все ладно, — совершенно невозмутимо ответил успокоившийся северный король, но никто не поверил. — Гюнтер, прими мои извинения.
Просто тема поиска достойной жены для меня несколько болезненна. Я не должен был рычать.
— Все в порядке, брат, — блакориец похлопал ладонью по колену. — Меня иногда заносит, знаю. И ты меня извини. Жаль, что у меня нет таких клыков, с моим парламентом такой аргумент бы пригодился. Талия смотрела на них с видом любящей мамочки, конфликт был исчерпан, и можно было перейти к следующим вопросам.
— Коллеги, — продолжила Василина, — к сожалению, поиски моей сестры пока не увенчались успехом. В наших архивах же катастрофически мало информации о драконах. Удалось что-то узнать от свидетелей, что-то рассказали историки и маги, но этого крайне мало.
Я вынуждена просить вас помочь мне с поиском информации. Как мне объяснили, у нас был большой пожар, который уничтожил почти все фонды четырехсотлетней давности и более ранние.
— Конечно, Василина, — сказал Луциан, — я отдам распоряжения. Мы все хотим, чтобы Ангелина вернулась. Тем более я ей кое-что задолжал. Коллеги, деликатно промолчавшие, записали себе просьбу королевы Рудлога, кроме, конечно, невозмутимого императора (за него писал наследник) и эмира Тайтана, который вообще, кажется, впал в нирвану.
