Ария почувствовала неладное.
— Убийцу сенешаля! Сэра Догейна!
— Артур?.. — голос вздрогнул, в груди защемило.
— Он в главном зале… Миледи, — слово "миледи" все здесь произносили с большой неохотой.
Это… Это не то, что ей было нужно! Это не то, что она хотела!
Ведьма вскочила, вылетела в коридор, оттолкнув гарнизонного с такой легкостью, будто тот весел не больше пушинки, и со всех ног бросилась в главный зал.
Что б его! Что б его! Столько времени скрывался, как ей и было нужно. А тут вдруг… Он что-то задумал! Он хочет ей отомстить!
В мгновение ока она оказалась в главном зале, где перед креслом, в котором за неимением трона обычно принимал гостей Лансер, а позже — она сама, стоял связанный по рукам и с трудом скрывающий свое довольство сэр Артур Догейн.
— Ты… — смогла лишь прошептать Ария злобно.
Ей хотелось наброситься на него, влепить пощечину, оскорбить!.. Но стоило его увидеть — странная, противоречивая слабость распространилась по телу, омерзительное тянущее чувство раздалось в груди, в горле пересохло, а из всех слов, которые она собиралась на него обрушить, остались только: "Мне жаль. Мне так жаль". Нет! Нельзя, нельзя дать волю чувствам! Не сейчас, не в ее положении. Нужно придумать, что делать с подставленным ею же рыцарем. И избавиться от его нахальной морды!
— Уведите его в темницу! — приказала Ария.
Впервые люди принца выполняли ее приказ с таким воодушевлением…
Артура поволокли прочь из зала, прочь из замка, в сторону отдаленно стоящего квадратного здания, встроенного в крепостную стену.
Он упирался ногами, грязно ругался и сопротивлялся всеми силами, усердно отыгрывая свою роль и тщательно скрывая ликующую ухмылку. Ха! Он никогда не забудет лицо этой проклятой ведьмы! Он пойман, теперь попробуй, Ария, придумать причину, чтобы гарнизонные перекрыли дороги, и чтобы соседи-феодалы это терпели!
Размунд и отец, должно быть, уже галопом мчатся в замок. Катрина будет в сохранности в усадьбе Дузмара. А повелитель сосулек уже скоро заберет его из темницы и спрячет в своем мире.
И Артур был совсем не против немного там прибраться. Что уж говорить, он действительно причинил Хозяину массу неудобств. Интересно, натравка на него охотников на нечисть может считаться должной расплатой за похищение сестры? Нет, пожалуй, нет. Придется найти еще пару способов подпортить фейри жизнь. Напоить до потери сознания и оставить в свинарнике со спущенными штанами или подкупить самую уродливую шлюху и заставить ее говорить всем, что она носит его ребенка… У Артура была масса розыгрышей. Но, вероятно, стоит применить свои знания попозже. Значительно позже.
Он ведь еще хочет выпутаться из всей этой истории. И, желательно, целым и невредимым.
В темнице пахло сыростью, мочей и гнилью. От этой жгучей смеси защипало в носу, Артур оскалился от отвращения и перестал играться и притворяться. Небеса, какая же вонь! Нужно скорее отсюда выбраться!
Хотя и не стоило ожидать от темницы аромата роз и пуховых подушек.
Его закинули в крохотную комнатку с низким круглым потолком и одним-единственным узким и вытянутым окошком. Оно было не застеклено, так что по затылку ударил холод, только Артур грохнулся с криком на пол. Но хоть оттуда веяло свежестью и можно было худо-бедно дышать.
Тяжелая и кривоватая дверь с вырубленным сверху проемом, который перекрывал ряд ржавых прутьев, с грохотом закрылась.
— Чтоб ты сгнил здесь, проклятый убийца! — донеслось прощание гарнизонных с противоположной стороны.
— Сгнить? В таких королевских условиях? Я скорее буду казнен или оправдан. Скорее, оправдан…
— Оправдан, щас!
— Поверь, дружище, скоро мы будем вместе смеяться над этим разговором. Точнее, смеяться буду я. А ты будешь слишком занят у меня на побегушках, вычищая свинарники и пересчитывая вшей в гриве моей лошади.
В ответ последовало бранное слово, которое, на свое удивление, Артур никогда не слышал и мог лишь строить догадки что оно значит. Вероятно, определенную часть человеческого тела. Вот только мужскую или женскую?
Жаль, нет никаких книг о ругательствах с расшифровкой их смысла. Было бы не менее полезно, чем все эти сборники о травах и поваренные книги.
Артур поудобнее, насколько это вообще было возможно в тюремной камере, устроился у окошка, просунул через него нос, чтобы дышать нормальным воздухом, и подумал, что будет неплохо найти какого-нибудь писаря и вместе с ним составить такую книгу.
С минуты на минуту должен был появиться Хозяин и унести его отсюда. Скоро все наладится. Может, он даже даст королю-снеговику шанс, и они смогут найти общий язык. Кажется, Катрина действительно его любит…
Не хотелось в это верить, конечно, но… Дело ведь не в том, что ему, Артуру, хочется. Дело в том, что нужно сестре.
И если уж быть совсем честными, то, пожалуй, любого ее жениха он бы невзлюбил поначалу. Ведь это незнакомый мужчина, который с какой-то стати забирает его сестру!
Но, наверное, пришло время немного повзрослеть и понять, что Катрина останется его сестрой в любом случае. Когда она станет кому-то женой, кому-то матерью, кому-то бабушкой, все равно будет его сестрой.
Может быть, однажды она станет и тетей кому-то?
В груди стянуло, а сердце отчего-то заныло. Сэр Догейн никогда не представлял себя мужем и отцом… Но сейчас… Вдруг понял, что ему не хватает чего-то. Чего-то важного. Того, за чем гонятся все девушки и юноши, все крестьяне, все рыцари, принцы и даже фейри, того, от чего он так старательно прятался.
Катрина стала такой взрослой и сильной. А Хозяин не выглядит уже таким монстром. Неужели любовь не только обжигает, растаптывает и уничтожает? Неужели она способна сделать кого угодно лучше?
Артур вздрогнул от этих мыслей и невольно сжался, почти что свернулся, как ежик. Надо же какие глупости лезут в голову, когда ты заперт в темнице! Неудивительно, что все эти заключенные в башню принцессы из сказок готовы были выйти за любого, кто их освободит…
Небеса! И где же носит его освободителя?! Солнце уже стремится к горизонту, скоро будет вечер. Сколько он тут просидел? Час? Два?
Сэр Догейн рассчитывал провести здесь не больше тридцати минут!
— Ну и вонь! — раздалось за спиной так громко и внезапно, что Артур испуганно дернулся и больно ударился переносицей о край окошка, из которого выглядывал.
— Ах ты ж… — пробурчал рыцарь разворачиваясь лицом к двери и поглаживая ушибленное место, — совсем не торопился, да?
Хозяин уперся о стену возле двери и легко улыбался. Но Артур чувствовал, как внутри у освободителя все бурлило от злорадства. Поблескивающие глаза его выдавали.
— Прилетел, как только смог, — отозвался фейри как будто непринужденно.
— Ага, — Артур вяло поднялся, — небось стоял там за дверью и хихикал, как маленькая девочка.
— В такой-то вони и грязи? Ну уж нет. Но, должен заметить, тебе это место на пользу. Будь моя воля, я бы подержал тебя здесь чуточку дольше.
— О, Катрина это очень оценит, — ответил Артур саркастично и приблизился к фейри, — ну что? Как ты делаешь эти свои… Перемещения. Взять тебя за ладошку? Прыгнуть тебе на руки? Небеса! Только не говори, что придется с тобой целоваться! Иначе я еще рассмотрю вариант с казнью.
Хозяин закатил глаза и, протягивая Артуру ладонь, проговорил:
— Просто возьми меня за руку.
— Какие мы, оказывается, приличные!
Сэр Догейн уж протянул руку, чтобы схватиться за Хозяина, как вдруг тот дернулся, наморщился, словно бы от ужасной головной боли, и согнулся чуть ли не вдвое.
— Эй! Эй, ты чего?! — голос Артура вздрогнул, он схватил фейри за плечи, удерживая его на ногах, и помог сесть, — Хозяин, что с тобой?
— Наверное… Наверное, все эта вонь, — прохрипел тот в ответ, — через минуту я… — он недоговорил — новый приступ нахлынул с еще большей силой, и фейри скрутило от боли.
Он запрокинул голову, стиснул зубы, с трудом сдерживая рык и превращая его в отчаянный стон.
