— Если не хочешь говорить… — неожиданно участливо прикоснулся к моей руке Златан, но я мотнула отрицательно головой.
— Все хорошо. Только мне… сложно порой здесь бывает. Мой мир… он другой — в социальном смысле более развитый. У нас есть, конечно, страшные истории и принуждение, маньяки и войны. Но я всегда чувствовала себя более защищенной, понимаете? Я знала, что упаковывать меня в подарочную коробку и отправить в лавку продаваться никто не попытается. Что можно добиваться справедливости и равного отношения. Даже в юристы… законники то есть поэтому пошла — ради чувства безопасности, в том числе своего. А здесь оказались разрушены сами основы, по которым я жила. И то, что моя защита теперь — это вы, прежде незнакомые, влиятельные мужчины, для меня новое чувство. Как и то, что без вашей защиты я ничего собой не представляю.
Я выдохлась. Залпом выпила сладковатой воды и принялась мрачно есть, не глядя на собеседников. Довольно долгое молчание нарушил спокойный голос Лорда:
— Вы не правы. Если бы вы ничего собой не представляли, то не оказались даже в королевском дворце. Не вызвали в нас намерения… поменять свою жизнь тоже. Желания помогать вам. Не отправились бы на поезде…
— И не оказалась здесь, в таком потрясающем климате и компании, — закончил на веселой ноте Страшила.
Судорожно вздохнула и кивнула. А потом спросила устало:
— Как Фею удалось подобраться к вам?
— Удивительное создание, — протянул брюнет с некоторым… сомнением? — И догадливое. Как-будто внутри у него не искра и шестеренки, а что-то еще. Он воспользовался итшем.
Я аж есть перестала.
— Что вы имеете в виду?
— Обкурился твой Фей, — расхохотался Златан, — и сумел привлечь наше внимание — близко ведь подошел. Ну а дальше все просто — я отошел в сторону, выяснил все подробности, и мы поехали к тебе на выручку.
— Но как это возможно?
— Мы не знаем.
Я встала и… тоже отошла в сторону. Подальше.
Паучок встряхнулся моментально.
— Получилось?
— Да! Милый, спасибо тебе огромное! Мы в безопасности… Я. Но скажи, как так получилось, что ты употреблял итш? И почему он тебе помог? Да вообще, у меня в голове не укладывается, что дурман в принципе на тебя имел действие!
— Зато у меня укладывается…
— Ну ты дитя магического мира, конечно.
— Не в этом смысле! У меня он в голове… итш этот, точнее его зерно. Зачарованное таким образом, что тот, кто его использует, может или полностью нейтрализовать действие итша или усилить его.
— Но… Лорд ведь ничего в тебе не нашел.
— Не там искал, — самодовольно пробормотал Фей, — Оно настолько глубоко посеялось, что можно достать лишь полностью разобрав.
— Все равно не понимаю, — насупилась.
— Я… экспериментировал немного, пока бегал по окрестностям, — у паучка хватило такта смутиться, раз прежде он мне ни о чем подобном не рассказывал, — Выяснилось, что я и правда могу противостоять дурману или же, напротив, чувствовать себя… странно, — а вот это прозвучало мечтательно, — настолько странно, что не замечаю магической природы людей и вещей. Так вот, поскольку наше отторжение с Лордом — магического характера, я рискнул активировать зерно, и это действительно помогло!
В глубокой задумчивости я вернулась к мужчинам и пересказала наш разговор.
Теперь задумались все трое.
— Иголки от Элы, зерно от Петры — оно явно фейского происхождения, пусть я о таком и не слышал, — произнес Златан, — Может есть что от Миявы?
— Вообще-то есть… я не придал этому значения, поскольку он не механического и не магического происхождения. Видите эту выпуклость выше глаз? — Лорд невежливо ткнул в моего обездвиженного друга, — Камень устойчивости.
— Что это значит? — мы уставились на брюнета.
— Миява — фея перемен и ветров. И, по легенде, такие камни, которые находят только в её землях, дают решимость и устойчивость к изменениям окружающего мира.
— Получается в паучке подарки от всех трех фей? Причем весьма ценные? Но почему? У меня не возникло ощущения, что те… добры и любят одаривать.
— Ты права, — фыркнул Златан, — Эти три сучки в жизни никому ничего не дарили просто так.
— Да… никому, — на этих словах Лорд вдруг замер и нахмурился. Но потом будто встряхнулся и продолжил, — Но просто так ваше необычное животное тоже не появилось…Кто-то его создал для определенной цели — и этот создатель точно связан с феями.
Мы помолчали. И в этом молчании не было ничего неловкого — каждый размышлял о своем. А потом я широко зевнула и обмякла на подушках, почти растеклась. От облегчения, что все — ну или хотя бы частично — закончилось, что я в безопасности, от сытости и нескольких глотков вина на меня навалилась сонливость. Но когда меня проводили в мою комнату, где обнаружилась огромная и роскошная кровать и даже подобие приличной сорочки, почувствовала, как горло снова перехватывает от страха.
И от паучка было мало толку — похоже, Лорд расположился в соседней комнате. Интересно, а если я заявлюсь к нему и попрошусь переночевать, чтобы не оставаться одной — это будет сильно ужасно?
Стук в дверь заставил вздрогнуть.
Неужели почувствовал…
— Хорошо устроилась? — принц с любопытством огляделся — хотя, полагаю, его комната была такой же — а потом завалился на кровать, подложив руки под голову. Нагло.
Я же постаралась не показать, насколько рада его видеть.
— Очень хорошо.
— Как же я все таки рад, что мы все в сборе! Без тебя было совсем не то… Как ты? — его голос вдруг сделался серьезным, без присущего ему бахвальства или веселья, — С тобой действительно… никто ничего не сделал?
Златан, беспокоящийся о ближних? Хм, а парень существенно вырос.
— Ничего плохого, — мягко улыбнулась и, пусть это было верхом неприличия, тоже забралась на кровать, облегченно вытянулась под шелковистым покрывалом и закрыла глаза, наслаждаясь простым человеческим теплом, — Успели только напугать. Вы появились вовремя…
— Еще бы не появились, — хмыкнул принц, — Эрвин пригрозил главе поезда, что если мы не успеем, то он отрежет ему своими ножницами не только волосы.
— Эрвин? — нахмурилась сквозь сон.
— Ох… только не говори ему, что я проговорился.
— Не скажу, конечно. Раз он не хотел, чтобы я знала его имя.
— Спи, ты языком уже едва ворочаешь.
Эрвин.
Вкусное имя…
С этой мыслью я действительно заснула. А когда проснулась на следующее утро, рядом, конечно, никого не было. Зато возле кровати на сундуке, оббитом железом, лежал новый наряд — что-то среднее между восточными шароварами и топом и тем, что носили в Эволене. Легкие широкие брюки, туника, удлиненный жилет.
За завтраком мы собрались все вместе. А потом отправились прогуляться по городу, который вовсе не казался мне теперь пугающим. Здесь было мало механизмов и шестеренок, совсем не наблюдалось высоких зданий и мостов, зато оказалось множество фонтанов — в том числе вертикальных — зелени, плавных линий и людей в ярких одеждах.
Идущих по деревянным мосткам по грязи, помоям и утопающих в клубах то ли дыма, то ли испарений.
— Берегись! — завопили сзади и меня резко дернули в сторону. Мимо по колеям пронеслась неуправляемая деревянная платформа с поручнями, в которые вцепились несколько местных жителей.
— Что это? — я опешила.
— Самоходка, — широко улыбнулся Златан, — они замедляются только возле мест схода. Хочешь прокатиться?
— Пожалуй, откажусь.
Мы прошлись по магазинам, снова восстанавливая и мой, и общий багаж и покупая какие-то дополнительные вещи, назначения которых я пока не спрашивала. И посетили кого-то вроде поверенного — бумаги, предоставленные Лордом, превратились в большой мешок, позвякивающий внутренним содержимым.
Дальнейший путь до Рудных гор мы собирались проделать на корабле, хотя я не совсем представляла логику пространства, в котором к горам плывут… разве реки текут не от хребтов?
— Конечно текут, — кивнул мне Леон, — но мы будем подниматься вверх по течению.
