Пожалуй. Директор очень переживает о том, что происходит в школе.
— Займись сегодня уроками, — чуть насмешливо улыбается инкуб. — Тут всё разваливается, так что работать в таких условиях я не разрешаю.
— Не разрешаешь? — переспрашиваю, опешив. — Серьёзно?
— Серьёзнее некуда! — смеётся, приобняв за плечи и буквально силком выводя из флигеля. — Пусть Риллд сначала наймёт кого-нибудь, чтобы разобрали здесь весь этот завал, проверили перекрытия и перестелили пол, а мы с тобой тем временем съездим в Нимэш.
Нет, ну если ставить вопрос таким образом, то я, пожалуй, не возражаю.
— Ладно. Но не думай, что, раз ты учитель, то можешь что-то мне запрещать.
— Учитель? — веселится он. — О, работа тут не при чём! Я о тебе забочусь!
— Шаррэль!
Его ласково-ироничный взгляд вкупе с сомнительными заявлениями смущает. Да ещё и призрак этот косится на нас с таким явным интересом, что не по себе. Он же ученик школы! Если станет опять человеком и хоть кому-нибудь проговорится о том, что видел и слышал, пока мы осматривали флигель…
— Насчёт косматого оболтуса не беспокойся. Он никому ни о чём не проболтается, — уверенно обещает инкуб. — Я обо всём позабочусь.
Судя по тому, что под его тяжёлым взглядом медведь даже чуточку съёживается, в сказанном можно не сомневаться.
В школе наши пути расходятся. Призрак ведёт Шаррэля на третий этаж, к мальчишкам, а я поднимаюсь к себе, морально настраиваясь на откровенный разговор с Майрин.
Как я и ожидала, соседка занята зельеварением. Разложив перед собой сразу несколько книг, по кусочку выписывает в тетрадь то из одной, то из другой, и вид имеет самый сосредоточенный.
— Май, почему ты вдруг увлеклась зельями?
Среагировав на мой серьёзный тон, она оборачивается.
— Лэсс Рин’тар велел спросить, да? Ты ему про меня рассказала.
Это не вопрос, она смотрит обвиняюще, как если бы я уже наябедничала на неё учителям.
— Пока нет, — отвечаю спокойно. — Но меня беспокоит, что ты можешь быть втянута в запрещённые директором вещи. Ты ведь понимаешь, что этого зельевара, распространяющего по школе свои товары, обязательно найдут и исключат?
— Да не я это… — тоскливо выдыхает девушка, бросив карандаш и отведя взгляд. — Я просто услышала, что кто-то торгует зельями, и подумала, что тоже могла бы сделать что-нибудь для себя.
— Но зачем тебе?
— Скоро экзамены. Мне ни за что будет не сдать эльфийский и математику, а если не сдам… Я не могу вернуться домой без диплома, Тира, понимаешь? Правда не могу! Родители только и ждут, когда меня исключат, и точно больше никуда не отпустят. А из меня такой же василиск, как и из тебя!
— Уверена, ты сдашь оба предмета, если как следует постараешься! Время ещё есть. Я могу помочь тебе с математикой, а эльфийский… по-моему, Гэлдрейд упоминал, что говорит на нём, верно?
— Арра Элиста никогда не поставит мне даже «хорошо»… Я ей не нравлюсь.
— Если есть разногласия с преподавателем, всегда можно сдать комиссии или директору. Вся эта авантюра с зельями только мешает сосредоточиться на действительно важном.
Покосившись на толстенный том зельеварения, Май переводит взгляд на лежащий рядом учебник по математике, который раза в четыре тоньше, и ещё больше никнет.
— Хорошо тебе говорить! Тебя-то не заставляют выйти замуж за скучного, старого и некрасивого ящера! Меня даже не спросят, если не получу диплом и не смогу стать магом нашего Дома! И не говори, что понимаешь, Тира! К тебе родители не пристают!
— Не пристают, — подтверждаю сухо. — Отец погиб, а маму я, скорее всего, никогда уже не увижу.
Растеряв боевой настрой, Май растеряно моргает, ожидая какого-нибудь продолжения, чтобы можно было заполнить неловкую тишину, но мне нечего больше добавить. Я и о сказанном-то уже жалею.
— Я не знала, — шепчет виновато. — Ты ведь никогда не рассказывала.
Молча пожимаю плечами.
— Я… немного прогуляюсь, — отводит она взгляд.
Проследив, как за соседкой закрылась дверь, досадливо качаю головой. Зря, наверное, я упомянула семью. Нужно было сдержаться.
Разговор вообще прошёл не совсем так, как я планировала, но главное, что зельями, похоже, действительно торгует не она. Надеюсь, Майрин и вовсе оставит эту дурную затею, с пользой потратив освободившееся время. Она, скорее всего, и сама понимает, что алхимия — вовсе не выход, просто не хотела этого замечать. Поэтому-то иногда так важно, чтобы кто-то озвучил нам наши же мысли.
Мне тоже нужно заняться делами, если я и правда хочу без последствий поехать к Тиму.
Нет!
Даже мысленно нельзя пока называть того художника этим именем!
Пользуясь тем, что Май нет, быстро переодеваюсь в лимонно-жёлтое домашнее платье и, собрав волю в кулак, сажусь за стол. Сосредоточиться на учёбе трудно, отвлекают мысли о призраке и предстоящей поездке, но постепенно я настолько втягиваюсь в процесс, что на возвращение Майрин почти не обращаю внимания. Видя это, соседка не отвлекает меня разговорами и тихо устраивается неподалёку. А когда я всё-таки бросаю на неё взгляд, замечаю в руках учебник эльфийского.
Так мы с ней и сидим до самой ночи, прервавшись только на ужин.
Шаррэль больше не заходил. Не удивительно, учитывая неожиданно навалившиеся проблемы с оборотнем, но я уже настолько привыкла видеться с ним каждый вечер, что опять начала скучать, чувствуя себя не на своём месте. Хотелось поболтать, послушать, чем кончилось дело с призраком, узнать, удалось ли им с директором его оживить, или даже просто позаниматься вместе с инкубом магией, задать ему парочку вопросов о порядках в Империи, о том, как он там жил… К тому же, Шаррэль ведь обещал починить мне пальто. Сама я бытовой магией не владею, для Майрин прореха тоже слишком большая, так что вся надежда лишь на него.
— Тира… — нерешительно начинает Май, когда мы уже легли и погасили свет. — Извини, что я тебе такого наговорила, ладно? Я не хотела.
— Ничего. Перед экзаменами все нервничают. Тем более, если от учёбы зависит будущее.
Она вздыхает. Мои слова снова напомнили о возможном навязанном браке, о котором Май так старается не вспоминать.
— Спокойной ночи.
— Спокойной. Уверена, мне сегодня будет сниться эльфийский…
В предверии первого в этом мире путешествия, пятничные уроки проходят быстро. Биология, грамматика, медитация… Мыслями я уже не в школе, а там, а империи.
Интересно, на чём мы поедем? Ведь не на лошади же, правда? Вживую я ни одну даже близко не видела, не говоря уж о том, чтобы на неё сесть!
Спросить о транспорте заранее не получается. Шаррэль, пребывающий в на редкость приподнятом настроении, конечно, сходу замечает моё мечтательное состояние и вместо того, чтобы отнестись с пониманием, тут же устраивает всему классу внезапный опрос. Мне, благодаря нашей дружбе, достаётся даже больше, чем прочим, и все лишние мысли очень скоро приходится отложить до лучших времён. Какие уж тут лошади? Двойку бы не схватить…
После звонка жаждущие пересдачи окружают инкуба плотным кольцом, так что я решаю дождаться его освобождения в комнате и заодно заняться вещами.
С Майрин мы сталкиваемся в дверях. Всегда улыбающиеся губы девушки сжаты, брови нахмурены. В глазах застыло выражение вселенской тоски.
— Что-то случилось? — удивляюсь я её угрюмому виду.
— Угу. Иду к Гэлду. Будем учить эльфийский.
— Вы могли бы позаниматься здесь. У нас на этаже тише, чем у мальчишек.
— А ты?
— Я вернусь только к понедельнику. Хочу съездить в Нимэш, проверить, живёт ли ещё там мой дальний родственник.
— Одна? В Империю?! Тира, это очень…
— Не одна… Лэсс Рин’тар тоже поедет.
— Лэсс Рин’тар?! Вы едете вместе, и ты говоришь мне об этом только сейчас?!
Невольно заозиравшись по сторонам на предмет любопытных прохожих, с облегчением понимаю, что её громкого возгласа никто не услышал. Пока. Судя по виду, останавливаться на достигнутом Майрин не намерена.
— Тише! — шикаю, подталкивая её обратно в комнату, и плотно закрываю за собой дверь. — Мы едем вместе, просто потому, что у него тоже есть там дела.
