Легкий рогорн считался танцем для тех, кто танцевать умел не особо, а значит, идеально подходил для Вики. Правда: потанцевать нормально не получилось: Света непонятно с чего взъярилась на жениха Арины, танцевавшей с Ричардом, и влепила ему пощечину. Скандал получился знатным. Вика не сомневалась: высшее общество еще долго будет обсуждать подробности, выдумывая их на ходу.
— Этот урод предложил мне деньги за ночь с ним, — злилась Света, рассказывая подробности ссоры. Бал закончился час назад, и Вика сидела в комнате сестры. — Представляешь, какой скотина?!
— Ты его так и назвала, — кивнула Вика. — Так сказать, увидела его суть.
— Да были бы мы наедине, я бы ему еще и промеж ног заехала, от всей души, — отрезала Света. — Ну и котиков натравила бы. Чтобы понял, козлина, что язык надо держать за зубами!
— А почему он не с Ариной? — постаралась перевести тему Вика. Альберт, конечно, был и уродом, и скотиной, но при этом оставался чужим женихом.
— Понятия не имею, — недовольно дернула плечом Света. — Они оба даже не смотрят друг на друга.
— Зато Ричард на нее смотрит, — подметила Вика. — Причем практически непрерывно. Эдик придет в ярость. Ему точно такой родственник не нужен.
Света злорадно фыркнула:
— Очень надеюсь, что его ярость выльется на этого урода! Чтобы в следующий раз думал, прежде чем рот открывать!
— А по-моему, на такую реакцию он и рассчитывал, — Вика широко зевнула и встала из мягкого кресла, сразу же принимавшего форму тела. — Сколько времени прошло, а ты все успокоиться не можешь.
— Так потому что он буквально назвал меня шлюхой! Еще и глазами раздевал! — вскинулась Света.
— И тебе обидно, — согласилась Вика. — А обидно бывает, только когда к человеку неравнодушен.
От прицельно брошенной в нее круглой диванной подушки Вика мастерски увернулась и постаралась как можно быстрее сбежать от вышедшей на тропу войны сестры.
Ей было видно, что та запала на Альберта, но из-за его поведения и своей гордости не признается в этом.
«Ну чисто дети малые», — весело хмыкнула про себя Вика, закрыла за собой дверь с другой стороны и с чистой совестью отправилась в свою спальню. Там ее уже давно ждал Эдуард. А значит, ночь обещала быть жаркой и страстной.
Глава 48
Бал оказался не очень хорошей идеей: примирение между Альбертом и Ариной не состоялось. Они по-прежнему не желали общаться и старались держаться друг от друга подальше. Эдуард вспоминал все известные ему ругательства, но поделать ничего не мог.
— Она мне противна, — заявил как-то в личной беседе Альберт. — Мямля, слово лишнее сказать боится.
— Она твоя невеста, — отрезал Эдуард.
— А меня кто-нибудь спросил? Хочу ли я на этом жениться?! — сверкнул глазами Альберт.
Отповедь Эдуарда он выслушал молча, затем повернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Эдуард выматерился по-тролльи. Упрямый медведь! А ведь перед отцом пора отчитываться! Объяснять ему, почему кузина Эдуарда до сих пор не замужем за сыном правителя оборотней. Контракт-то уже подписан!
— Ты слишком многого хочешь от тех, кто тебя окружает, сын, — покачал головой отец вечером того же дня, когда Эдуард пришел к нему в кабинет с докладом. — Сам пытаешься быть идеальным правителем и от них требуешь, чтобы они стали идеальными подданными. Такое невозможно.
— А просто выполнять приказы нельзя? — буркнул недовольно Эдуард.
— Бывает, что приказы идут вразрез с чувствами. Твоя жена, например, часто выполняет твои приказы? — насмешливо спросил отец.
Эдуард вспомнил Вику, ее свободолюбивую натуру: ее желание во всем поступать по-своему, и с досадой дернул плечом:
— Неудачный пример: пап. Ее точно не заставишь.
— А кто сказал, что нужно именно заставлять? — удивился отец. — Сын, я не помню, чтобы когда-нибудь учил тебя замашкам тирана. Так откуда они у тебя появились?
Откуда, откуда. Эдуард заметил, что жестким поведением чаще всего добьешься больше, чем мягкостью и постоянными объяснениями. Оттуда и появились.
— Что же касается конкретно этой пары, Арины и Альберта, — продолжал между тем отец, откинувшись на спинку своего удобного кожаного кресла, — то я глубоко сомневаюсь, что между ними когда-нибудь вспыхнут какие-нибудь чувства, кроме неприязни. А значит, подписанный контракт — это хорошо. Но вряд ли они оба согласятся на свадьбу.
— Арину можно заставить, — проворчал Эдуард.
— Опять заставить, — вздохнул отец. — Ты, сын, когда собираешься кого-нибудь заставлять, мысленно рисуй на месте этого существа портрет супруги. И увидишь, что далеко не всегда это «заставить» сработает.
Пример получился неудачным. Вику вообще нельзя было заставить. Никак.
Но спорить Эдуард не стал, только уточнил:
— Хорошо, и что теперь делать со свадьбой?
— Отложить, — пожал плечами отец. — На неопределенный срок.
Этот вариант Эдуарду не понравился.
— А правителю оборотней что объяснять?
— А зачем ему что-то объяснять? Он отправил к нам сына, видимо. Посчитав, что тот не нужен при дворе дома. Значит, до свадьбы или официального запроса со стороны оборотней никаких объяснений можно не давать, — отец усмехнулся. — Но что-то мне подсказывает, что не будет ни того, ни другого.
Эдуард снова выругался, только про себя. Отец крайне редко ошибался в своих прогнозах.
Вика видела, что Арина, после снятия с нее проклятия, стала все чаще смотреть на Ричарда, внимательно так смотреть. Что хорошего она могла там увидеть, Вика не знала: Ричард внешне проигрывал и Эдику, и Альберту. Но чужая душа — потемки. И Вика была рада, что забитая тихоня Арина сможет найти свое счастье. Если ей, конечно, не будет мешать один чересчур самонадеянный принц.
— Мама договорилась с бабушкой и дедом, они с папой возвращаются в этот мир: — сообщила Вика, потягиваясь после очередного бурного секса. — Папа привезет кучу всего, что пригодится нам со Светой. И обоснуются они в Бездне. Там очень опасно?
— Для правителя демонов и богини любви? — хмыкнул Эдик. — Не опасней, чем тебе во дворце. Они больше не появятся на Земле?
— Появятся. Папа так точно. У него там бизнес. А это деньги, и немалые.
В ответ — недовольное фырканье.
— Что? Что тебе опять не так?
— Мне «не так» твой дом мод. Видела: в чем теперь ходит молодежь?!
— В платьях длиной до середины икры и с глубоким вырезом, — пожала плечами Вика. — Кстати о молодежи… Арина.
— И что с ней?
— Ты же не собираешься выдавать ее за Альберта против ее воли?
— Как будто он так уж мечтает стать ее мужем.
— Эдик, я серьезно. Не ломай девочке жизнь. Вам, мужикам, проще: вы налево можете в случае чего сходить. А ей до конца жизни мучиться придется.
— Ты тоже мучаешься?
— При чем тут я? Разговор не переводи. Она не может оторвать взгляда от Ричарда, а ты решил выдать ее за Альберта.
— Да не решил я ничего, — досадливо дернул плечом Эдик. — Отец тоже считает, что ничего хорошего из этого брака не выйдет.
Вика удовлетворенно кивнула: раз уж свекор против, то насчет будущего Арины можно не беспокоиться.
Мама появилась во дворце через три дня: веселая, довольная жизнью, счастливо улыбавшаяся, она прижала к себе обеих сестер:
— Я смотрю, этот мир все еще цел. Девочки, я вами горжусь.
— Это пока только разминка, мама, — сообщила Света. — Мы с Викой еще не открыли кафешки и бары со стрип-танцами.
Мама расхохоталась:
— Ваш отец что-то подобное и предполагал. Все ваши вещи пока в Бездне, у него во дворце, он постепенно все переправит сюда сам. А пока мне надо идти. Существа здесь отвыкли от богини любви.
Мама исчезла, а крики и шум в коридорах остались.
— Если они передерутся, тоже мы будем виноваты? — меланхолично спросила Света.
— Косвенно, как дочери богини любви, — сообщила ей Вика. — Свет, а кино? Его же можно тоже здесь запустить. Представляешь себе боевики или мелодрамы на местном материале?
