«Славная девочка» между тем чувствовала себя, словно каждую молекулу её тела тщательно рассматривают под микроскопом. Ощущение не из приятных. Неожиданно это чувство пропало, и я поняла, что могу пошевелиться. Ого! Оказывается, до этого не могла?
— Андрюша! — Учитель тем временем практически ткнулся носом в лицо Рея и в его голосе послышались странные, настораживающие интонации. — Ты вообще понял что-нибудь о нашей славной девочке?
— Но я же всё, что понял, рассказал, всё передал… — В голосе Рея, тем не менее, звучала неуверенность.
— Всё, что понял… Прекрасно. Мы попозже вернемся к этой теме, — интонации почему-то пропали из голоса Учителя… и это странным образом напрягало.
Видимо, напрягало не только меня, потому что Рей нахмурился и помрачнел.
Голова Учителя величаво вознеслась над нами… Плавно повернулась из стороны в сторону… И между нами на земле расстелилась скатерть, густо уставленная разнообразной едой и напитками.
— Отдохните с дороги. — Голова Учителя скрылась под панцирем. — Не буду вам мешать. Поговорим позже.
Рей уселся на землю, взял с тарелки кусок мяса и принялся меланхолично его жевать. Настроение у него явно испортилось.
— Что случилось? — Поинтересовалась я, присаживаясь рядом и сооружая себе из даров скатерти-самобранки бутерброд с сыром. — Что он вообще имел ввиду?
Рей передёрнул плечами:
— Где-то я явно лоханулся. Но вот где? Что такого о тебе я не понял? — Он вдруг поднял голову и впился в меня взглядом.
Позвоночник немедленно, как кот когтистой лапой, продрал мороз. Меня передёрнуло:
— Ты чего творишь?
Рей печально вздохнул и отвел глаза:
— Ничего не понимаю. Что в тебе такого, что увидел он, и не заметил я?
— А я откуда знаю? Разбирайтесь сами. По мне так ничего особенного, — и я впилась зубами в свой бутерброд.
Рей расхохотался так громко, что аж подавился.
— Ну ты сказанула! — Откашлявшись, выдавил из себя он. — Ничего особенного! Ты это Йору с Шеором скажи! Может проникнутся и перестанут на тебя столь бурно охотиться.
Я пожала плечами и сосредоточилась на еде. После ужина Рей откуда-то достал кипу одеял и предложил ложиться спать. На мое откровенное недоумение пояснил:
— Учитель сказал отдыхать. Значит потом будет некогда, надо отдыхать сейчас. Да и, думаю, тебе просто необходимо восстановиться после всего, что было. Вот увидишь: поспишь рядом с ним и будешь как новенькая.
Ого! Ну что ж, надо значит надо. Буду отдыхать и ждать развития событий. Учитель меня заинтриговал. Так что я послушно завернулась в толстое одеяло и прилегла в ямку у корней одной из сосен. На удивление было мягко, уютно и как-то спокойно. Я закрыла глаза и расслабилась, не думая, что в самом деле смогу уснуть так рано.
…Проснулась я от негромкого смеха. Было темно. Рей сидел напротив, перед небольшим костерком, привалившись спиной к панцирю Учителя. Голова гигантской черепахи склонилась над его плечом, пламя костра весело плясало в огромных глазах… Учитель смеялся, и его смех странной щекочущей вибрацией висел в воздухе:
— Это твой хвостатый друг выдвинул идею приворота?
Рей молча пожал плечами и вздохнул.
— Андрей, уверяю тебя, таким, как она, это без надобности. Ты благополучно справился сам, поздравляю.
— Таким, как она? — Теперь в голосе Рея звучало искреннее недоумение. — Каким?
— И вот мы наконец возвращаемся к нашему разговору, — промурлыкал учитель. — Так что ты можешь о ней сказать? Что-нибудь особенное заметил?
— Ты издеваешься?! Да она просто кладезь непонятных способностей! Ты в курсе, что она просто так, без подготовки, скорпена спалила?!
— Ммм… — Протянул учитель. — Дай подумать… Ожидаемо. Вполне возможно. И для тебя это не было бы сюрпризом, если бы ты уделял больше внимания теории.
— Что?! — Голос Рея просто завибрировал от возмущения.
— Напомню… — В голосе Учителя пробились вкрадчивые нотки, от которых горло почему-то сжималось, как от прикосновения шёлкового платка-удавки. — Лет пять назад ты отпросился у меня на эту идиотскую экскурсию в Ла Торну под тем предлогом, что нужно посмотреть мир и составить компанию этому твоему воинственному керу. Так?
— Ну, так… — Голос Рея почему-то растерял всю уверенность. — Вообще-то это была не экскурсия, а охрана королевского каравана, что было очень важно!
— Несущественные детали, — отмахнулся Учитель. — Главное, ты обещал мне, что будешь продолжать учёбу. Взял с собой кучу книг… Помнится, мы как раз штудировали магических сущностей…
Я насторожилась. Это он что, ведёт к тому, что я какая-то магическая сущность? Что за ерунда!?
— Первый и пятый тома, ты, судя по всему, изучил. Во всяком случае, я до сих пор не замечал у тебя ошибок в определении местных существ… А вот посередине… — Голос учителя неожиданно хлестнул бичом, я чуть не подскочила:
— Открывай третий том!
Рей дёрнулся и ему на колени из ниоткуда свалилась здоровенная книга. Я приготовилась внимать, надеясь, что в моем подслушивании нет ничего криминального. Не успела я додумать эту мысль, как глаз учителя безошибочно нашел мой взгляд… и подмигнул.
Ну конечно! Я что, всерьёз ожидала, что такой тип допустит, чтобы его так банально подслушивали? Небось, сам и разбудил, чтобы все, что нужно услышала… И тут меня словно овеяло улыбкой… вот не могу объяснить как, но ощущение на миг обвилось вокруг меня и исчезло.
— Пятый раздел, глава третья. «Духи стихий. Элементали, Стихиали и Родственные Сущности», — продолжил Учитель. — Нашел?
— Да, — кивнул Рей. — Но она не элементаль! Она точно человек!
— Дальше, — невозмутимо продолжил Учитель. — Внизу. Подраздел: «Любимцы Стихий». Читай. Вслух!
— Любимцы Стихий. — Послушно начал Рей. — Явление характерное исключительно для Серых (магически истощенных) миров. Стихиали, будучи не в состоянии покинуть мир с истощающейся магией, часто выбирают магически одарённого носителя-аборигена, так называемого Любимца, и, растворившись в его сущности, впадают в спячку, сохраняя силу. При смерти носителя переходят к наиболее подходящему кровному потомку. При попадании аборигена-носителя в мир с магической подпиткой, стихиали просыпаются, набираются сил и через какое-то время покидают носителя. Даже в спящем состоянии стихиали даруют носителю неуязвимость от соответствующей стихии, удачу и способность очаровывать. Дополнительно, благодаря стихиалям, у Любимцев значительно усиливается способность извлекать и концентрировать ману даже в самых магически бедных ареалах. К сожалению, эта способность часто приводит к эксплуатации Любимцев отдельными магами, что зачастую приводит к преждевременной гибели Любимца и, соответственно, спящего стихиаля. В спящем состоянии стихиали не в состоянии активно себя защищать. Истощенный стихиаль не в состоянии перейти к другому носителю…
— Она Любимец Стихий?! — Ошарашенно прервал сам себя Рей. — Каких? Огня? Точно огня! Иначе скорпена бы не спалила!
Учитель медленно кивнул, озаряя пространство лукавой улыбкой:
— Читай дальше, оболтус! Хоть когда-то выучишь!
— Отличительной особенностью Любимца Стихий являются яркие светлые глаза, цвет которых отражает спящую стихию…
— Какого цвета у неё глаза? Ммм, Андрей?
— Н-не помню, — промычал Рей. — Светлые, да. Зелёные? Или голубые? Но точно же не красные!
— Вспоминай, — усмехнулся учитель. — Это ты точно можешь.
У меня разноцветные глаза! Серый ободок, дальше голубой, зелёный и рыжий в самом центре! Это сколько этих стихиалей в меня набилось?!
Рей опустил книгу на колени, закрыл глаза и расслабился. Через минуту он дернулся с воплем:
— Не может быть!!!
— Да, — довольно промурлыкал Учитель. — Очень, очень редкий случай! Все четыре стихии, причем две конкурирующие: вода и земля, думаю, ты понял это. У неё меняется доминирующий цвет в зависимости от настроения. Теперь ты понимаешь, почему вокруг неё вьётся твой шесс, почему она смогла общаться с чиррлой, почему ей удалось договориться с нагом? Да ей и скорпен бы ничего не сделал, если он не модифицированный. Впрочем, он был модифицированный, раз на него среагировал стихиаль. А вообще, ни одно магическое животное не причинит ей вреда.
