Я открыла глаза и спросила по-английски:
— Что вы делаете?
— Ничего, — хихикнули соседки.
— Дайте поспать, пожалуйста, — но, не успела я перевернуться на другой бок, спиной к ним, как услышала.
— Куда ты ходила с Алексом?
— Никуда.
— Он тебе нравится?
— Не ваше дело.
«У-у-у, как грубо, дорогая. Они тебе это запомнят», — прокомментировал Дилан.
— Он нравится нашей подруге, так что больше не приближайся к нему. Ясно? — активно жестикулируя, заявила темнокожая губастая пышка.
— Это естественный отбор, детка, — сонно ответила я и накрылась одеялом с головой.
«Они тебя покарают за это».
«Что ты предлагаешь? Уступить им?»
«Если будут сильно доставать, снимем тебе квартиру. Ты должна сосредоточиться на Алексе. Остальное неважно».
Девочки меня мало волновали, а вот завтрашнее тыканье в меня пальцем могло подпортить мне конспирацию.
Спать одной было скучно и гадко, но я всё-таки заставила себя хотя бы немного отдохнуть.
Утром меня разбудила та же темнокожая Моника:
— Ты до обеда собираешься спать? — кричала мне она.
Я нахмурилась, не сразу сообразив, что делаю в этом балагане.
— Тебя это волнует? — огрызнулась я.
— У меня из сумки пропал красный лак!
— А у меня — тушь! — поддержала другая соседка.
— Как некрасиво! — поддакнула третья.
Я бросила взгляд на свою сумку: её никто не трогал, вчерашнюю одежду, висящую на стуле, тоже, значит, подкинуть пока ничего не успели.
— Ну так приберите своё барахло, — грубо ответила я, но тут же добавила с игривым пренебрежением. — Не рекомендую воевать со мной. Со мной выгодней дружить.
— Если не отстанешь от Алекса, тебя выкинут из этого общежития за воровство, и ты покатишься обратно в свой свинарник! — начала угрожать Моника.
— Одни мои джинсы стоят больше, чем весь твой гардероб, так что закрой рот и убери отсюда своё рыло. Если хотя бы прикоснёшься к моим вещам, твоя жирная задница первой покинет этот клоповник, — я встала с постели и пошла умываться.
«Н-да, ругаешься по-английски ты лучше, чем разговариваешь», — впечатлился Дилан.
«Ты понял, зачем я это делаю?»
«Ничего не смыслю в этих ваших женских делах», — был ответ.
«Обойдёмся пока что без съёмной квартиры, — я привела себя в порядок и посмотрела в зеркало. — Как я выгляжу?»
«Выглядишь опасной, Диана. Не забывай, что ты должна быть Мери», — напомнил Дилан.
Я мило улыбнулась, послала Дилану воздушный поцелуй и состроила наивный взгляд: «А так?»
«Так перебор».
«Тебе тоже не помешало бы заняться делами», — сменила я тон на более резкий.
«Мне сегодня нужно было ехать в Лондон, но так как ты занята, пошлю туда Бернарда. Буду упиваться до беспамятства. Хочу увидеться, если ты, конечно, не пойдёшь на свидание с Алексом».
«А я хочу, чтобы от тебя была польза! Ясно тебе?» — рявкнула на него я.
«Да, моя госпожа. Что я должен делать?»
«Позвони в клининговую службу, пусть приведут дом в порядок. Скоро ты устроишь приём в честь подписанного контракта. Всё должно быть по высшему разряду. Да, и купи наручники и кровать с кованой спинкой».
«Тебе разонравилась наша кровать?»
«Считай, что так. Исполняй».
«Слушаюсь, моя госпожа, — сказал он и замолчал, однако через несколько секунд продолжил. — Я чувствую, что с твоим настроением что-то не так. Пожалуйста, пообещай, что вернёшься домой, если они будут приставать к тебе».
«Хватит уже трястись надо мной!» — снова разозлилась я.
«Будь осторожна. Хорошего дня, любовь моя».
«Тебе тоже».
Неожиданная популярность свалилась на меня, как только я вошла в здание университета: кто-то просто глазел и шептался за спиной, кто-то смеялся, показывая друзьям видео, где я отчаянно пыталась вырваться из объятий здоровяка.
Популярность не входила в мои планы, поэтому я шагала по коридору, стыдливо опустив взгляд под ноги.
Как чистильщик я помнила, должна избегать попадания в объективы фото- и видеокамер. Но какой в этом смысл, если все коридоры в университете просматриваются камерами слежения? Так что я научилась пренебрегать правилами в разумных пределах.
Второго сентября в расписании стояло три пары, и только одна из них — вместе с Алексом. Пока я искала аудиторию, едва не опоздала на занятие. Пришлось занять место на последнем ряду.
Алекс сидел спереди и время от времени оглядывался на меня.
«Как трогательно…» — посмеялась про себя я.
На перемене Алекс подошёл ко мне:
— Привет.
— Привет, Алекс.
— Я хотел извиниться за вчерашнее.
— Извинения приняты. Ты тоже извини. Здесь всё по-другому, не как дома. Все такие раскрепощённые. Я испугалась вчера… ты знаешь, у меня ещё никогда не было отношений.
— У тебя никогда не было парня? — поднял брови от удивления он.
— Нет, — глядя ему прямо в глаза соврала я. — Я всегда мечтала, чтобы мой первый мужчина стал и моим последним, чтобы прожить всю жизнь вместе. Как мои мама с папой. Они всегда были лучшим примером для меня.
— Почему были?
— Они погибли в автокатастрофе десять лет назад.
— Сочувствую.
— У меня ещё остался старший брат. Благодаря ему я здесь. Ну и бабушка с дедушкой…
— Ты напоминаешь мне мою маму.
— Потому что она тоже русская?
— Да. Вы, русские, более прямолинейны, прямодушны.
— «Вы, русские»… — повторила его слова я. — А ты больше кто: британец или русский?
— Британец, конечно. Я бывал в России всего пару раз. Но я хотел бы, чтобы моя девушка была похожа на мою маму, — намекнул он.
Я взглянула на часы:
— Алекс, ты извини, у меня через пять минут занятие… — я кокетливо улыбнулась и жестом показала, чтобы он поцеловал меня в щёку.
Он обнял меня, и его губы потянулись к моим. Я позволила ему короткий поцелуй, тем более что это было у всех на виду.
— До встречи, — мягко отстранилась я.
— Увидимся! — сверкнул Алекс европейской улыбкой.
В этот раз даже обошлось без едких шуточек со стороны Дилана. Он лениво наблюдал за тем, как в доме трудится рабочая бригада, и курил сигару.
«Как-то легко он меня отпустил, не находишь?» — спросила я у Дилана.
«Попробуй узнать, где он бывает после университета».
«Да. Сегодня вечером пойду в сад, в который Алекс водил меня. Раз он показал мне его, значит, частенько бывает там».
«Хочешь, встретимся?» — предложил Дилан.
«Мне хочется побыть в тишине. Нужно настроиться. Увидимся позже».
Оставшиеся две пары я честно пыталась вникнуть в материалы лекций, задавала вопросы, и кое-что даже показалось мне интересным.
Дилан молчал почти весь день, он был дома и скучал.
Вечером я, как и планировала, уединилась на скамье в саду, взяв с собой ультрабук, чтобы переписываться с Максимом. В сети меня уже ждало сообщение от него:
«Привет, Анюта, извини, что так долго не писал тебе, ездил на соревнования в Чехию. Теперь наконец-то дома, выжат, как лимон. Следующие соревнования через полгода, можно немного перевести дух. Решил снова устроиться к кузену: и работа, и практика заодно. Правда, отношения у нас с ним те ещё, ну, ты знаешь…
Кстати, Миша взял академку, так что наши ряды поредели. Он хакнул чью-то секретную базу данных и решил отсидеться годик в армейке. Вот так, а мы сидели за одной партой с седьмого класса. Всё меняется.
Дед после смерти бабушки сошёл с ума, зовёт меня именем отца. Это так противно, не представляешь… Я уже думал сменить отчество, взять мамино: Александрович. Только спасёт ли это? Как считаешь, стоит заморачиваться или нет?
Что это я о себе, да о себе… Как ты? Как тебя принял новый коллектив? Есть кто-нибудь русский?»
Я тут же принялась строчить ответ:
«Уехал на соревнования — и не сказал мне? Ты же знаешь, как я болею за тебя! Расскажи, пожалуйста, подробней? Где? Как? Каков результат? Р-р-р, ну ты и скрытник! Я очень и очень зла!
А вот отчество, я думаю, не стоит менять: во-первых, оно настоящее, и есть особая сила духа в том, чтобы принимать данность такой, какая она есть; во-вторых, у тебя красивое отчество, так что мой ответ — нет, однозначно.
