не получалось у него сначала.
Сначала хихикала и фыркала, пока Эдвард то щекоча, то целуя освобождал меня от одежды. Но когда его руки скользнули вниз стало ну совсем не до смеха. Обнимаю и целую любимого мужчину в губы, та самая страсть охватывает сознанье, тлею, млею, схожу с ума.
На границе сознания показалось, как вдали скрипнули доски. Но разум тут же растворился в языке поцелуев. Показалось.
****
Утро было не самое радостное. После блаженственно сказочной ночи было странно просыпаться от едкого зуда в ноге. Сначала даже не поняла, что это. Но вспомнив вчерашний разговор, вскочила и, напрочь забыв о своей немоте, заорала:
— Клопы! Эдвард! Меня кусают клопы!
Мужчина привстал на матрасе, сонно, еще не понимая в чем дело. Хватает меня за ногу и придвигает к себе.
— У меня там чешется! — тычу я в свою лодыжку — Там точно клопы! Боже! Что делать то?
— Успокойся, — сквозь зевоту говорит мой невозмутимый герцог. А я то думала, что его величество, выросший на пуховых подушках, будет как минимум в панике. Он еще ближе придвигает мою ногу к себе, из-за чего мне приходится сделать еще два прыжка ему навстречу. — Это не клопы. Солома впилась. Смотри.
И спокойно достает кусочки сухой травы, прилипшие к моей коже. С сомнением смотрю вниз. Да, вроде солома.
— Все равно страшно.
— Ну тогда иди сюда, я тебя защищу своим телом.
— Угу, — ложусь рядом и прижимаюсь к горячему мужчине попой.
— О, осторожно, малышка, нам через полчаса выезжать.
— Ну, за полчаса много чего можно сделать, — слышу тихий смех.
— Не сейчас. Но поверь, когда мы останемся в теплом месте в одиночку… Я сделаю такое…
Но договорить ему не дали. Мы услышали, как громко хлопнула дверь и по земляному полу раздалось шарканье чьей-то тяжелой обуви. Эдвард вскочил, быстро натянул рубашку, накинул жилетку, отодвинул засов нашего хлева и вышел. Я тоже не стала терять времени зря. Мужчина вернулся через 5 минут, а я уже была почти готова.
— Ты сама перетянула грудь?
— Ага. Но слегка, не переживай.
— Я все равно переживаю, — вздохнул Эдвард и подошел ближе. Положил свои ладони мне на плечи и заглянул в глаза, — Еще не поздно вернуться. Давай забудем о Бертоне. Останемся здесь, я отправлю в город за экипажем и мы уедем в Лондон и…
— Эдвард, я…
— Да, понимаю. Тебе нужно знать правду.
От его хмурого взгляда и мне стало не по себе.
— Я чувствую, что это правильно. Так надо.
— Хорошо. Больше не буду тебя уговаривать. Тогда разворачивайся, я перевяжу тебе грудь и поедем.
— А что с ней не так?
— Ее видно.
— Прям сильно?
— Представь себе, она у тебя очень даже аппетитная…
— Так все, давай.
Вышли мы из нашей конюшни чуть позже чем через получаса, но оказалось, что опаздываем не только мы. Пассажиры то были в сборе, но в карету не садились и оживленно о чем-то разговаривали, жестикулируя руками, а иногда и всем телом. Когда мы с Эдвардом подошли ближе, поняли причину всеобщей паники. Оказывается, куда-то запропастился наш кучер. Вечером лег спать в комнатушке на первом этаже, а утром потом просто пропал. Все склонялись к мысли, что бутылка настойки, выданная ему для согрева вчера вечером, оказалась явно лишней. Куда он мог деться непонятно.
Судьба самого мужчины всех мало интересовала. Но вот кто, поведет карету, оставалось под вопросом. Пока толпа паниковала, а Эдвард всех пытался успокоить, решение нашлось само собой. Откуда не возьмись появился вездесущий Корридж. Запыхаясь, он радостно стал тараторить о своих приключениях. Как он поднял с постели чуть ли не весь муниципалитет этого городка, как навел шороху в местном полицейском участке, как…
Вообщем, за 5 минут мужчина выдал столько информации, что еще больше запутал окружающих. Кое как, путем наводящих вопросов, всем сообща, удалось узнать главное — кучер будет, мужичек из местных. Правда, придется доплатить. Немного повозмущались, наши спутники все же согласились и все дружно вернулись в карету.
Новый кучер пришел минут через 10. Все, в том числе и мы, наконец, вздохнули с облегчением. Но как оказалось, рано.
Мы были в дороге всего часа полтора, когда карета очередной раз сильно подпрыгнула и встала. Раздались недовольные возгласы. Я посмотрела на Эдварда. Но тот только весело подмигнул. Мол, все в порядке. Тогда откуда во мне это чувство тревожности? Неожиданно дверь кареты распахнулась. На нас тяжелым взглядом смотрел хмурый грузный мужчина, наш новый кучер.
— Колесо отлетело. Помощь нужна кого посильнее. Ты и ты — он указал на Эдварда и коренастого мальчишку, сейчас он сидел рядом с нами, — Поможете?
Парень вскочил со своего места, даже не дождавшись окончания слов мужчины. Мой герцог на секунду задумался, но потом пожал плечами и тоже направился к выходу. Пожилой супруг тоже хотел присоединиться, но его еще на подъеме с сиденья подловила жена, процедив сквозь зубы «Хьюберт, твоя спина!». Тот не стал сопротивляться и снова вогрузился на лавочку. Корридж даже не шелохнулся. Ну да, он только разговорами бесить может. А что до настоящей помощи. Блин, когда уже закончится это путешествие.
Из окна обзор был плохой, так что я не видела мужчин. Слышны были только их глухие голоса и стук молотка. Внезапно все изменилось. Сначала раздался крик. Пронзительный, страшный. Кричал тот мальчик, я уверена! Через долю секунды я поняла, что за стеной кареты происходит нечто страшное. Там дрались!
Не думая и не анализируя, что я там буду делать, рванулась к выходу. Дверца больно стукнулась по ноге, но я этого не заметила. Вывалилась на снег, упав на колени. И только сейчас до меня дошел тот самый противный голос из кареты:
— Рон! Этого держи! В красной куртке! — это кричал Корридж. Попыталась обернуться, но меня уже грубо схватили, скрутили назад руки и поволокли вдоль дороги. Я не видела, кто меня взял, но это был не пекарь. Его противная рожа то и
