Семья же радуется достижениям Ллойда.
Я сама понимала, что нагнетаю, слишком накручиваю себя, но ничего не могла с собой поделать. К обеду я создала десять садовых инструментов, с помощью которых принялась приводить землю заповедника в порядок. Я не ела, не спала, не отдыхала. Мне казалось, что если я остановлюсь, то сдуюсь.
Перед глазами плясали травинки, все становилось одинаково коричнево-зеленым. Поэтому когда я увидела Райяна, то мне показалось это очередным видением измученного сознания.
— Посмотри на себя! — сказал он с упреком, после чего подхватил под коленки, чуть не уронил, потому что на него набросились все ожившие садовые инструменты разом, а потом все-таки поднял меня на руки.
У меня не было сил спорить с видением. Бесполезная трата времени, правда ведь?
— Т-ш-ш, — сказала я.
Почему-то так хорошо стало, будто залезла в любимую кровать под мягкое одеяло. Глаза сами собой закрылись, и я погрузилась в красочные сновидения.
Мы танцевали с Райяном на роскошном балу. Он — хищная грация, я — элегантность и напор. Мы противостояли друг другу взглядами, а наши пальцы тесно сплелись. Кто-то со стороны мог бы подумать, что мы злы друг на друга, но я чувствовала, с какой нежностью имбис гладит мою руку. Будто обещал увлекательное продолжение и бессонную ночь.
Тело ревновало. Почему такое внимание лишь руке? Я глазами пыталась подсказать непонятливому лорду, что нельзя так выделять часть тела, но он словно не замечал. Коварно улыбался.
Я злилась на себя за то, что так тесно прижимаюсь к нему, что двигаюсь все более провокационно, чтобы сжечь Райяна в том же желании, что мучает меня. Поделиться жаждой.
Имбис медленно наклонился к моему лицу, и я вытянула губы для поцелуя. Но он медлил. Мне нужна была рука, чтобы притянуть этого упрямца к себе.
Наконец я не выдержала и выдернула ладонь, и тут же все исчезло. Я будто рухнула спиной на пуховую перину, резко распахнула глаза и огляделась.
Дом в заповеднике. Никого. Вот только обстановка менялась прямо на глазах. Темный пол становился светлым, тяжелый рабочий стол с бумагами — элегантным женским столиком. Кожаный диван оброс мягкой голубой обивкой и стал раза в два меньше в размерах.
— Райян! — крикнула я.
Конечно же, мне никто не ответил.
Вдруг кто-то заколотил в дверь так энергично, будто рядом случился пожар.
Я рывком открыла, быстро поправляя волосы и одежду, и никого не увидела. Стучали теперь по крыльцу, и я опустила взгляд. Мои садовые инструменты нетерпеливо скакали на месте, пока над горизонтом начинался рассвет. Призывали работать!
Я топнула ногой, все еще ощущая жар тела. Уперла руки в боки, поджала губы, чувствуя, что скоро повалит пар из ушей.
— Если заботишься обо мне, показался бы, а не сбегал! Если до сих пор считаешь бедой — не появляйся больше перед моими глазами! — крикнула я на всю землю древних.
Нет, ну правда!
Я себя не понимала, но Райяна не понимала еще больше.
Осмотрев садовые инструменты, я растерянно поискала глазами Эша. Дракончика нигде не было.
Может, обижается на меня, что я ему нормальный ночлег не устроила? Вся в своих переживаниях забыла о питомце, мне даже стыдно стало. Ночует под открытым небом, хотя бы лежанку и навес сделала ему.
Вдруг ветер принес бумажный самолетик, я с жадностью схватила сложенный листок и развернула его. Поняла, что забыла не только про Эша, но и про друга детства.
Совершенно позорно ни разу не вспомнила, как он там после того, как его руку проткнули шипы. И еще называюсь лучшей подругой?
Письмо было от Шэна. Он просил меня не волноваться.
Знаете, что это значило? Что мне точно стоит переживать, и сильно! Шэнвард никогда не жаловался на здоровье, никогда не прикидывался, и если он заверял, что все отлично, значит, это было с точностью до наоборот.
Я пробежала к месту у забора, где вьюн стал хищным и бойким. Быстро нашла огромные шипы под листвой и посмотрела на кончик острия. С него сочился ярко-фиолетовый сок.
Что, если растение ядовитое? Как там Шэн?
И тут вдруг из листвы показался пузырек с салатовой жидкостью. Надпись гласила: «Противоядие».
Вот так просто? Зная вредный характер заповедника, я в это не верила.
— В чем подвох? — спросила я вслух.
И тут же увидела мелкими буквами приписку: «После применения невозможно пройти на территорию заповедника Драко».
Вот оно как! И даже название у земли древних такое, как я хотела.
Создавалось ощущение, что передо мной раскрывается заманчивая ловушка. Но я была бы не я, если бы не верила, что справлюсь.
А пока надо спасти Шэна!
По пути к выходу я обратила внимание, что проделала вчера огромную работу. Расчистила столько земли от сорняков! Конечно, не без помощи моих новых садовых помощников, но новости просто прекрасные.
Пройдя ворота, я несколько раз обернулась и подняла голову. Огромная красивая надпись «Заповедник Драко» была видна издалека.
Рядом ошивалась стайка вчерашних мальчишек, которые тыкали пальцем то в меня, то в надпись.
Драконий рык Эша из глубины заповедника чуть не заставил меня повернуть назад, но когда я увидела, как он взмыл в небо и просто разминает крылья, то немного успокоилась. Правда, мне показалось, что за ночь Эш как-то разом вдвое вырос.
Ладно, сначала дам противоядие Шэну, потом все остальное.
Но где друг? В доме дедушки? У себя в роскошном особняке?
Я посмотрела еще раз на листок бумаги. Желтоватый, с прожилками. На такой же мы рисовали в детстве. Значит, бежать недалеко. Он в соседнем доме от моих родных.
Райян
Невидимая граница между царствами всегда пахла порохом, но сейчас издевательски веяла прохладой. Впервые я пришел сюда не сражаться, а присмотреться к существам, с которыми мы всегда боролись.
Никогда не думал, что буду делать это: ждать, пока созданный монстр переступит границу, и выманивать того, кто стоит за ним.
Я мечтал найти отличия тех, кто создавал этих войска, и Мэд. Хотел найти доказательства, что все не так, но вместо этого видел тьму не только в глазах этих созданий. За монстром вышел создатель — маг, чьи руки были в точности как тогда у Мэд — серые, с когтями.
Темные, практически черные, глаза созданий обещали мне смерть. Взгляд их создателя был похож — хищный, ищущий, кого бы убить.
Я помнил глаза Эша — оранжевые. И глаза лопатки были такими же, хотя глаза у Мэд были зеленее весенней травы.
Может, она не все взяла от этих созданий? Что, если в ней больше понятных мне качеств? Может, я зря обрубаю все?
Я вернулся в город и первым делом рванул в заповедник. То, что я увидел, ужаснуло — все садовые инструменты имели красные глаза, даже починенная лопатка, что раньше смотрела оранжевыми всполохами радужки. Один Эш остался прежним, с глазами цвета закатного солнца.
Но больше всего выводило из себя не это. Бесило, что я ни разу не мог всерьез подумать, что Мэд мой враг. Любимая и недруг — это все равно что мать и сын одновременно, просто невозможное сочетание. Либо одно, либо другое. И кто для меня Мэделин, можно было не гадать. Душа разрывалась на части, стоило подумать, что нужно держаться от нее подальше. Мозг кричал: не стоит, беги. Но сердце и душа уже принадлежали ей.
Я улетел, но не для того, чтобы проораться в облаках. Я улетел, чтобы найти, как защитить Мэд, потому что со своим рвением она обязательно привлечет к себе внимание. Маленький дракончик уже возбудил интерес всего города, пошли слухи. Спасало только то, что его видели рядом со мной, поэтому просто не смели пускать дурные предположения на всеобщее обозрение.
Нужно было действовать на опережение.
Ночью я поднял Харриса, который держал закладную на землю древних, узнал, что Мэд она до сих пор юридически не принадлежит и что вся загвоздка в сфере.
С помощью моей крови сфера засверкала, и Мэд получила заповедник в свое полное распоряжение. Я нашел лучшего мага и заказал у него дистанционную магию вывески. Чем крупнее будет надпись, тем лучше. А потом заплатил босоногим мальчишкам, чтобы они разнесли по городу легенду — любовь потомка древних и девушки оживила землю, в ней стали возрождаться драконы.
