со скалы, будто его унес ветер? И сказать, что так и было…
Я уже начала алчно поглядывать на край пропасти, когда Йоран повернулся ко мне и насмешливо сказал:
— Тебе как будто лягушку вручили, а не кусок бумаги.
— Этот кусок бумаги хуже лягушки, — буркнула я, пытаясь боком протиснуться мимо него к своим друзьям.
Но дорогу загородил молочно-белый байланг. Его я побаивалась, пришлось отступить. Йоран заметил мой маневр, но ничего не сказал своему четвероногому другу. А вместо этого понимающе спросил:
— Что, надоедливый ухажер?
— Хуже, — горестно вздохнула я, сраженная его прозорливостью. — Надоедливый ухажер, который нравится моему отцу.
— И кто же это? — раздался за моей спиной холодный голос куратора.
— Не важно, — раздраженно ответила я и обошла Йорана с другой стороны, чтобы направиться к друзьям.
Эйнар и Сигмунд смотрели сочувствующе. Взгляд Ледяного жег мне спину. Я улыбнулась парням и шепнула:
— Нужно поговорить.
А затем как ни в чем не бывало подошла к обрыву и разжала руку.
Ветер подхватил конверт. Я удовлетворенно наблюдала за тем, как белый прямоугольник планирует вниз. Но радость моя была недолгой. В следующий миг Свейт оказался рядом. Байланг распахнул крылья и спрыгнул вслед за конвертом. Я с кислой миной наблюдала за тем, как он возвращается. Как бы объяснить, что это не палочка, а мусор?
Но оказалось, что пес и не собирался нести его мне. Свейт опустился на снег перед Ледяным и протянул письмо ему. Я подошла к куратору и мрачно потребовала:
— Отдайте!
— Вечером, — кивнул он, пряча конверт за пазуху. — После ужина придешь в библиотеку. Прочтешь его при мне и напишешь ответ. Я сам отправлю его герцогу Скау. Заодно получишь несколько учебников для дополнительного чтения.
Я ответила ему возмущенным взглядом. Но, разумеется, Ледяного не проняло.
— Сдайте снаряжение и отправляйтесь на ужин, — приказал он.
После этого он развернулся и ушел. Йоран шагал рядом и посмеивался. Свейт на прощание утешительно потерся носом о мое плечо и поспешил за хозяином.
Сигмунд подошел ко мне и тихо спросил:
— О чем ты хотела поговорить?
— Не здесь, — серьезно ответила я. — Давайте сдадим снаряжение и поднимемся на гору. Скажете, что решили помедитировать с дороги.
Парни удивленно переглянулись, но послушно кивнули. Мы отправились разгружать псов. Сдали палатки и одеяла в отдел снабжения, а собранную траву — магистру Бакке. Старик довольно потирал руки, пока я с ужасом оглядывала творящийся в лаборатории хаос. За время моего отсутствия он разросся, и уборку хотелось начать тут же.
Но другие дела не ждали. На гору я едва не бежала. Эйнар и Сигмунд едва поспевали за мной, но больше ничего не спрашивали. Академия в это время жила своей жизнью. Воскресный вечер был в разгаре, адепты прогуливались между ярко освещенными корпусами.
Стоило нам повернуть к общежитиям третьего курса, как я едва не столкнулась с Идой. Девушка отпрянула и возмущенно произнесла:
— Ты!
Эйнар за моей спиной фыркнул от смеха, а я перевела взгляд на Гейру, которая не спешила выходить из-за плеча подруги. И не смогла сдержать удовлетворенную улыбку, потому что посреди лба однокурсницы красовалось золотистое пятно. Судя по опухшей коже вокруг, его уже чем только не терли. Так вот кого Ида посылала мне пакостить. Что ж, будем считать, что она наказана сполна.
Обычно деликатный Сигмунд насмешливо произнес:
— Гейра, у тебя пятно на лбу.
— Знаю, — прошипела девушка и рванула прочь.
Ида молча поспешила за ней, одарив меня на прощание яростным взглядом.
— Что это с Гейрой? — спросил Эйнар, когда мы пошли дальше.
— Охранное снадобье для ванной, — довольно ответила я. — Судя по всему, к моему возвращению готовили очередной неприятный сюрприз, но не вышло. Через недельку сойдет.
Посмеиваясь, мы продолжили путь.
Когда мы вошли в домик на вершине горы, я первым делом тщательно осмотрела обе двери и щелкнула пальцами. Легкий дымок оповестил всех, что заклинание развеялось.
— Сработало дважды, — сообщила я парням.
— Но у Иды лоб чистый, — нахмурился Эйнар.
— Значит, еще кое-кто ходит по Академии с золотистым пятном на лбу, — довольно сообщила я. — И думаю, это вас приятно удивит.
На лицах парней появилось любопытство. Но времени до ужина оставалось мало, и я поспешно заговорила:
— Мне нужно кое-что спросить у вас.
— Спрашивай, — немного удивленно кивнул Сигмунд.
Я коснулась черной повязки на его руке и спросила:
— Что под ней? Можешь показать?
Братья удивленно переглянулись, и Эйнар ответил:
— Мы вроде говорили об этом, нет? Метка связи с байлангом.
Сигмунд в это время внимательно изучил мое лицо, а затем молча стянул повязку. Я жадно рассматривала его протянутую руку. На белой коже выделялся ряд багровых пятнышек — следы собачьих зубов. Точнее, шрамы. Укус щенка. Они давно должны были побелеть, но остались багровыми. И это напоминало прямоугольник, который остался на моей руке.
— Что случилось, Анна? — спросил Сигмунд. — Почему тебя это так волнует?
Я покосилась на дверь. А затем с тяжелым вздохом сорвала с руки повязку и показала братьям свое запястье.
Эйнар удивленно заморгал. А вот выражение лица Сигмунда стало очень сложным. Он осторожно взял мою руку и провел большим пальцем по багровому прямоугольнику. Закрыл глаза и снова открыл, словно не мог поверить своим глазам. И только после этого севшим голосом спросил:
— Это… сделал Свейт?
— Да. Он попытался укусить меня, но Ледяной помешал.
Сигмунд продолжал удерживать мою руку и смотреть на нее так, словно надеялся, что сейчас метка исчезнет. Эйнар недоверчиво взглянул на брата и осторожно произнес:
— Ты думаешь это…
Тот молча кивнул, а я переспросила:
— Что — это?
Эйнар почесал затылок и промямлил:
— Ну это вроде как легенда, сказка. Как там оно называется…
— Связанные судьбой и кровью, — прошептал Сигмунд.
Меня начали раздражать их переглядывания. Я нетерпеливо дернула плечом и попросила:
— Ближе к делу. Что эта метка означает?
Эйнар скептически взглянул на мою руку и неуверенно возразил:
— Никакой метки нет. Это просто пятно. Свейт не успел ее укусить, никакого ритуала не было… Не было же?
— Какого ритуала? — нахмурилась я. — Свейт попытался укусить меня, но Ледяной ему не дал. Сказал прикрыть эту царапину и никому не показывать. Все.
— Вот видишь, — с облегчением сказал Эйнар. — Значит, это просто сказки. Этого не случалось уже много лет.
— Но Свейт ее слушается, — возразил Сигмунд. — Значит, связь сформировалась хотя бы частично.
— Все равно это ничего не значит… В книгах написано, что нужен ритуал кровной связи и метка в виде родового символа.
— Да какой еще ритуал⁈ — взвыла я.
Сигмунд,
