Тут он уже покосился на меня. Я кивнула.
— От проникновения через зазеркальное пространство запечатаю. Но и вы посодействуйте. Надо, чтобы никто из монахов не пронёс в сокровищницу, к примеру, маленькое зеркало, или ещё какой-нибудь отражающий предмет. Скорее всего, моя защита сработает даже в этом случае, но бережёного бог бережёт.
— Нам потребуются полномочия, чтобы обыскивать входящих. Сами они, конечно, не придут в восторг, но, думаю, если указание поступит свыше, согласятся.
— Обыскивайте. Я обеспечу вам такое разрешение, — пообещал Орвин. — Мы очень во многом идём этим людям навстречу, и хотя бы в некоторых вопросах им придётся сделать то же самое. Сколько человек будут одновременно посещать сокровищницу для молитвы?
— Только один. — Блим, похоже, во всём уже успел разобраться. — Каждый монах возносит молитвы в течение двух часов. Затем уходит, а его сменяет следующий, снова на два часа. Так будет происходить круглосуточно.
— Значит, ваша задача — получить список тех, кто будет участвовать в молитвах, — заключил принц. — Проверить их благонадёжность. Можете связаться с нашим ведомством, они поделятся с вами сведениями. Тех, для кого будет утверждён допуск, будет необходимо проверять перед входом на предмет наличия отражающих поверхностей. Ну, и, конечно, перед уходом их тоже придётся проверять.
— …на предмет наличия церковных реликвий, — уточнила я. — Самое главное, что нас интересует, — это ключ.
— Понимаю, — кивнул офицер. — Во время каждой смены молельщиков мы будем проверять, на месте ли ценности, проводить обыск вновь пришедшего, и лишь затем пропускать запускать одного и выпускать другого. Я поставлю на входе достаточно людей. Сменять караул тоже будем достаточно часто, чтобы часовые, устав, не утратили бдительности. Я и сам постараюсь бывать там как можно больше.
— Я тоже, — подхватила я. — Хотя постоянно дежурить, конечно, не смогу.
Ох, и не ко времени начинается мой преподавательский дебют в институте!
— Но есть ещё один важный вопрос, — вмешался Орвин. — Как насчёт других выходов? Нет ли какой-нибудь тайной двери, выводящей из сокровищницы в другую часть дома, а то и вовсе за его пределы?
— Нет. — Сейчас офицер говорил со стопроцентной уверенностью. — С той стороны — скала, которую так просто не пробить. Да и вообще, комната маленькая, известная, и цели у тех, кто её строил, были совсем иные. На случай побега есть более удобные и подходящие места. Мы, конечно, осмотрим помещение лишний раз, для порядка, но сразу могу сказать: ничего не найдём.
— Что ж, я полагаюсь на ваш профессионализм, — завершил разговор принц. — Будем надеяться, что за ближайшие пять дней ничего нового не случится.
— Сделаем для этого всё возможное, да и невозможное постараемся, — заверил Блим.
На том они и разошлись, довольные друг другом. А вот меня терзали сомнения. Что лучше? Чтобы преступник попытался добраться до ключа уже сейчас или принялся охотиться на нового архиепископа? Не покидало стойкое ощущение, что мы услышим о нём в самые ближайшие дни.
Я шла домой, тяжело ступая по крупным, неровным булыжникам мостовой, а в голове вертелись слова:
«Четыре колдовских ключа
Не потеряй, смотри!
Один хранитель принял яд —
И их осталось три.»
— В настоящее время учёным известно четыре уровня зеркальных глубин.
Я скептически оглядела класс. Есть ли в этой разношёрстной группе, скрупулёзно отобранной для меня сотрудниками института, хоть один студент, способный на серьёзную волшбу, не говоря уже об охоте за ключами? Вид очкастых ботаников, плохо выбритых увальней и кокетливых девочек с хвостиками и падающими на лоб завитушками такого впечатления не производил. А, значит, скорее всего, я теряла время впустую. Невесело хмыкнув себе под нос, я продолжила:
— Работа на первом уровне — самая простая. Грубо говоря, что вы создаёте в зазеркальном подпространстве, то и получаете в пространстве реальном. Пририсовали, к примеру, человеку рога — рога у него и появятся.
Пара ребят, включая небезызвестного мне Луку Корниша, большого любителя подслушивать в преподавательских, стали с усмешками показывать друг на друга пальцами. Каждый давал приятелю понять, дескать, с тебя и начнём. Девочки вели себя более пристойно, но на парней глядели, прямо сказать, многозначительно. Среди них — Алана Стемпсон, та самая, что опознала меня в коридоре в День открытых дверей, обеспечив мне несколько весьма неприятных минут.
— Собственно, примерно так магия первого уровня и используется, — продолжала я, не поведя бровью. — К примеру, в косметологических целях. Необходимо, разумеется, учитывать некоторые нюансы. Даже первая глубина не идентична реальности. Право и лево меняются местами. Магнитное поле имеет иные свойства. Приходится делать поправку на разницу в освещении и, соответственно, в цветах и оттенках. Но всё это достаточно легко изучить. Итак, уровень прост в использовании, но у него есть свои недостатки. Кто-нибудь может сказать мне, какие именно?
Ещё одна девчушка, со светлой косой, вытянула руку.
— Нельзя вносить слишком существенные изменения, — высказалась она.
— В каком-то смысле, — согласилась я. — То есть, конечно, с позиции мужчины, у которого появились на голове рога, это изменение — весьма существенное. — Студенты снова захихикали. — Но с точки зрения магической науки не так уж оно и глобально. А вот, скажем, превратить собаку в кошку, — кстати припомнился приведённый когда-то пример, — на первом уровне никак не выйдет. Есть и ещё один момент. Чем ближе к выходу из подпространства вы находитесь, тем более поверхностны результаты. Возьмём, к примеру, молодую женщину, у которой очаровательная внешность, но — вот незадача — на лице бородавка. Обратится она, положим, в салон магической косметологии. Закрасят ей на первом уровне эту бородавку так, что станет совсем незаметно. Не только не увидишь, но и не нащупаешь. Назавтра она отправится на бал и познакомится там с красивым молодым человеком. И вроде бы всё хорошо. Но вот в чём загвоздка. Если этот мужчина окажется зеркальным магом — что, конечно, статистически не слишком вероятно, но и не исключено, — и выйдет конфуз. Потому что он распознает эту бородавку с лёгкостью. Достаточно будет взглянуть на отражение прекрасной дамы — или просто посмотреть на неё зеркальным зрением.
— Это как? — заинтересованно взметнула брови Алана. — Мы такого не проходили!
— Покажу, но не на этом уроке, — пообещала я и вернулась к недосказанному. — Так вот, всё это — в хорошем случае, если в салоне поработали качественно. А если процедуру провели тяп-ляп, то абсолютно каждый, кто увидит нашу даму в зеркале, сразу же разглядит там и бородавку. И получается, что лучше бы было ей попросту замазать оную стойкой пудрой.
Аудитория, выделенная для нашего курса, располагалась на втором этаже, и прямо напротив одного из наших окон красовалась пушистая крона эльмиррского дуба. Именно здесь, на одной из тонких ветвей, устроилась ворона. Звонко каркнув, она перебралась на соседнюю ветку и заглянула в класс. Тут я осознала две вещи: во-первых, студенты вместо того, чтобы внимать преподавателю, банальнейшим образом пялятся в окно. Во-вторых, сам преподаватель ничем не лучше.
Встряхнувшись, я продолжила.
— Второй уровень весьма ощутимо отличается от первого. Эта реальность намного менее похожа на внешний мир. Уверена, каждый из вас хотя бы раз в жизни гляделся в кривое зеркало. И понимает, как сильно оно искажает изображение. Обычный, среднестатистический человек со стандартной человеческой анатомией покажется в таких зеркалах то поражающим воображение толстяком, то тонкой тростинкой, непропорционально вытянутой к потолку. Его шея и голова могут резко сдвигаться вбок относительно остального туловища. Или же тело может, к примеру, почти разделиться на верхнюю и нижнюю части, соединять которые будет лишь тоненькая полосочка, будто сталактит и сталагмит, долго стремившиеся друг к другу, наконец встретились благодаря нескольким последним каплям. Можно подумать, будто во всём этом нет ни малейшего следа логики. Но логика есть. Связь между реальностью и её кривым отражением можно объяснить и предугадать. Для этого требуются такие науки как оптика и геометрия, изучение которых наверняка крайне раздражает многих из вас.
