Перед одним строением с узкими окошками, обнаружила стражу: двух болванчиков, подпирающих дверные косяки по стойке смирно. За отсутствием воровства у кузенов отсутствует и привычка что-либо охранять. Единственное, что порождает у них подобные позывы, так это их поганые инкубаторы. Я перелетела через улицу и юркнула в оконце.
Оценила масштабы перековки бесполезных пиратов в полезную военную силу. Отметила, что мои кузены стали менее привередливыми в медицинских вопросах приобретательства. Помнится, прежде выбирали только крупные качественные мужские тела. А среди тех, кто лежал рядами на каменном полу, встречались и более потрёпанные экземпляры. Даже несколько подростков удостоились чести влиться в ряды.
Настроение при виде этих мальчишек резко пошло вниз. А злость подпрыгнула до потолка. Руки зачесались, как-нибудь срочно напакостить. Но прежние наработки теперь не годились: неказистый юркий оборотень, за которым так любили гоняться роботы, давным-давно сгорел. А нынешний… Кстати, интересно: как относятся слизняки к приведениям? Догоняют ли вообще: что это такое? Кому как, а я очень любознательна в любой науке, касающейся лично до меня.
Сли тут же констатировал, что у них – высокоразвитых уа-тууа – способность делать из мартышек привидения норма жизни. И потому каждое появление приведения на людях чётко указывает, что где-то в саркофаге покоится тело, которое в военное время можно квалифицировать, как дистанционного вражеского шпиона. А у всяких там недоразвитых уа-туа-ке-тау кишка тонка для такой высокоинтеллектуальной магии. Самые умные из них – те, что становятся фельдмаршалами – осознают, что приведения есть продукт жизнедеятельности более продвинутых коллег. Но, таких Эйнштейнов кот наплакал. Остальным же подобные упражнения не по мозгам.
Дослушав нудный бубнёж, я вылезла наружу по пояс – издала первые звуки, что пришли в голову:
– Ку-ку!
Стража добросовестно отреагировала на призыв: обернулась и констатировала непорядок во вверенном помещении инкубатора. Оба дружно полезли внутрь наводить порядок. Никаких коварных планов у меня не было. Без понятия: чем может досадить приведение кроме воя по ночам? Внезапными заскоками в стены? Поэтому я бесцельно полетела над телами, лежащими прямо подо мной в тесном строю. Точней, над четырьмя ровными рядами с тремя проходами. Короче, натуральный огород с грядками.
Парочка долдонов поначалу следовала параллельно моему маршруту по центральному проходу. Потом их примитивные мозги вычислили, что с этой позиции мечами до меня не дотянуться. И они полезли сокращать дистанцию до приемлемых результатов прямиком по телам. Два широкоплечих робота, закованных в железо с ног до головы – хруст костей последовал почти сразу. Я даже не вдруг поверила в свою удачу – совершенно не приготовилась её ждать. Но, поверив, от переизбытка чувств чуть не запрыгнула обратно в тело.
Собралась, сконцентрировалась, зафиксировала новую точку, и пропала. Вновь проявилась у противоположной стены, где бросились в глаза и потому стали маяком поломанные полки. Роботы, потеряв меня из виду, крутили башками: один, стоя на полу, второй – на руке новобранца. Зафиксировав объект вторжения, они рванули через проход топтать тела в другом ряду. А затем пропахали и третий.
Я решила разнообразить программу: выписывала кренделя перед носом махающих мечами дебилов. Резко бросалась к ним за спину, и тогда не слишком поворотливые тела роботов заносило на развороте. Чаще они упадали только частично: на колено, на карачки, на задницу. Но несколько раз грохнулись качественно, всем телом. Будучи почти специалистом в их психике с соматикой, я поняла: придурки и сами не так давно из инкубатора. Отсюда и остаточная неловкость, и неистребимая тупость. Самый низовой уровень их интеллектуальной пирамиды. Это просто праздник какой-то!
Вскоре к нам присоединились ещё пятеро соискателей моей жизни. По замашкам судя, из ветеранов. Более ловкие, ухватистые, но такие же тупицы из рядового состава. И тут уж я не ударила в грязь лицом. Конечно, я не тренер фигуристов и не балетмейстер, но способна сочинить несколько удачных вензелей с двойными тулупами, жете и всякими там кабриолями. Мы славно проводили время, ломая кости живым трупам, пока не привлекли внимание офицера с небольшим блюдцем на груди.
Эти товарищи – насколько я помнила – в их иерархии интеллекта представляли среднюю весовую категорию. Они умели решать не только конкретные задачи, но и чуть-чуть логические. «Блюдечник» махом решил одну такую, и мозги «легчайшей категории» стащили свои тела с покалеченных новобранцев. Как бы я не вихлялась перед «Блюдечником», мечом по мне тот махал лишь в проходе – дальше никак.
Наконец, лейтенантик безмозглых войск допёр, что самостоятельно такую задачу ему не решить. Поэтому развернулся и преспокойно умаршировал из инкубатора. Зато оставил внутри у дверей четырёх роботов – надо же охранять меня до прихода подмоги. Подмогой могла стать «средняя мозго-весовая» категория с блюдцем побольше. А может, и какой-нибудь тяж с суповой тарелкой. Ожидать супертяжа, какого мы с Варкаром завалили на корабле, не приходилось – слишком много чести для одного непонятного вертлявого нарушителя дисциплины.
Я бы непременно дождалась подмоги, хотя не представляла, как вынудить её поиграться со мной в догонялки. Но тут меня буквально озарило – нечастая радость в моей жизни. И я, естественно, не могла впустую разбазаривать её ради мелких сиюминутных радостишек. А потому вылетела в окно и приступила к поискам других инкубаторов, где новобранцы уже вылупились. Конечно, я не тренер и не балетмейстер, но точно знаю: чем больше в толпе движущихся тел, тем травмоопасней их взаимошевеление. Особенно, если речь идёт о таких неловких, таких ранимых телах, как птенцы безмозглых.
Нашла их быстро – буквально, по соседству. В большом бестолково слепленном доме с окнами, забитыми досками. Там по всему первому этажу слонялись зомби, изучающие возможности собственных тел. Они замечательно подходяще натыкались друг на друга и на стены. Тут же, кстати, за процессом познания надзирали два среднетяжа с большими блюдцами. Я ощутила флюиды разлетающихся от них команд и пристала к Сли с просьбой о переводе. Тот перевёл: руки вверх-вниз, ногу вперёд-назад, выпрямить спину, расправить плечи – и прочая физкультура. Никакой стратегической информации.
Хотя на кой она мне? Я же не Штирлиц – я из полковой разведки. Зловредный такой хожденец за линию фронта, но, похоже, слишком самоуверенный. Среднетяжи не стали за мной гоняться, перемалывая зомби в труху. Они приказали им сесть на пол вдоль стен и замереть. А вот потом вызвали с улицы легковесочников и заставили за мной гоняться. Но, я тоже не пальцем деланная. Не стала метаться по всему помещению, а начала кривляться прямо на застывших зомби.
После того, как на третьего новобранца обрушился удар меча, отцы-командиры протрубили отбой и задумались. Между ними активно зафлюидировала дискуссия на тему моей природы. А заодно и методов борьбы с напастью. Ничего интересного.
«Оно летает, значит, нужно стрелять»
«Но, оно летает низко, значит, можно и мечом. Стрелков нужно вызывать, а мечники прямо тут – экономия времени и отсутствие необходимости в неконструктивном перемещении боевых единиц»
«Но, оно может начать летать выше. Тогда эффективность мечников снизится. И придётся вызывать стрелков – потеря времени, неэффективное использование мечников»
И так далее – тошнотворная мутотень. Мои худшие опасения подтверждались: сотни лет на планете с такими недотырками превратят меня в психопатку. Нужно избавляться от этой нечисти любой ценой. Даже ценой жизни друзей – промелькнул в голове неприятный вывод. Сли что-то там забухтел про целесообразность и конструктивность, но я предпочла вообще снять вопрос с повестки. Как будет, так оно и будет. Сарг прав: тут решать только им. Это их мир. А всяким там инопланетянам да иновселенцам лучше помалкивать в тряпочку – и так уже нагадили, кто во что горазд.
