по двору, не зная, что ему делать, куда бежать, кого убивать. Поединок завершен, его честь отмщена – а как быть с его женой? Как теперь она его простит? За то, что позволил этому случиться, и что оставил ее одну…
Прихватив лук и колчан стрел, Агнар направился в лес. Охота – вот что поможет ему успокоиться и прийти в себя. Даже усталость отступила. Какой уж тут отдых, когда его женщина не желает его принимать…
***
Когда все стихло, Ольга поняла, что Агнар ушел. Она обхватила себя руками и легла на постель. Внутри нее словно что-то заледенело, и белый свет казался ей не мил. Одна, в далекой стране, с чужеземцем, который дарил свои ласки отвратительной ведьме, а теперь хотел, чтобы она, Ольга, была с ним. Но этому не бывать…
Она не хотела ничего обдумывать и понимать – ее словно травило ядом, происхождение которого Ольга не осознавала. Она лишь чувствовала боль и обиду, такую сильную, что даже прикасаться к Агнару ей было тяжело.
Что же теперь с ней будет? Северянин сражался на поединке из-за нее, победил, и… И более того, он пощадил побежденного соперника, лишь поймав ее умоляющий взгляд. Но ничего этого Ольге не было нужно, поступки Агнара ни о чем не говорили ей. Ей хотелось лишь одного – оказаться от него как можно дальше.
Она понимала, что нельзя весь день пролежать вот так, свернувшись комочком. Мужчина вернется в свой дом, ему нужно есть. Буквально через силу, девушка заставила себя встать на ноги и принялась готовить ужин. Если до сего дня она делала это почти с удовольствием, стремилась угодить северянину, то сейчас с трудом могла сосредоточиться, чтобы делать самые простые вещи.
В голове Ольги вихрем проносились события минувшего дня. Возвращение Агнара, Лута, поединок… Наверное, радоваться бы, что именующий себя ее мужем мужчина вступился за нее. Но Ольга не могла, ее душа болела, так болела, будто боги жгли ее изнутри раскаленным прутом. На глаза наворачивались слезы, из рук все валилось, а дом, к которому Ольга уже привыкла, казался пустым и неприветливым. Ей хотелось упасть на колени перед матушкой и спрятать лицо в складках ее длинного сарафана. Забыть обо всем и стать такой, как раньше. Обрести свою прежнюю жизнь…
Агнар вернулся, когда на улице стемнело и опустились прохладные сумерки. Молча положив добычу – пару зайцев и птиц – у очага, он прошел к постели и лег на нее, вытянувшись во весь свой немалый рост. Он не ловил Ольгиного взгляда, не пытался заговорить с ней, и та всей кожей ощущала напряжение, витавшее в воздухе между ними. Но оно ее вполне устраивало.
Ольга освежевала тушки, ощипала птиц, разделала мясо. Привычные движения успокаивали, но внутри нее нарастал какой-то холодный и жгучий ком, который давил слезы на глаза и заставлял руки мелко дрожать. «Что дальше?» - билось в голове девушки. Она не знала, и неизвестность пугала ее более всего иного.
Агнар не вставал с постели весь вечер – видимо, он, в самом деле, устал. Ольга не знала, смотрел ли он на нее – на лицо его падала тень – но и сама старалась не бросать взгляды в сторону Агнара. Наконец, покончив с делами, она умылась во дворе холодной водой, потом заперла дверь, разоблачилась от сарафана и обуви, расплела волосы и легла в кровать.
Ольга забралась в другую постель, не к Агнару – ей казалось сейчас невозможным спать с ним рядом. Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ее мысленным взором вставала Лута – раз он делил постель с ней, пусть и делает это дальше.
Дом погрузился в тишину. Ольга лежала, закрыв глаза, но сон не шел. Внутри все сжималось от обиды и чего-то еще, мучительного и тоскливого. Ей было холодно, она свернулась клубочком, но все равно мелко дрожала.
Должна быть, она все же задремала, потому что не слышала, как Агнар поднялся с постели. Она проснулась, когда почувствовала, что мужчина лег рядом с ней. Ольга мгновенно напряглась и застыла, точно кусок камня. Теплые руки северянина скользнули под шкуру и принялись гладить ее, прижимая к себе, но она сопротивлялась, упираясь и не позволяя ему обнять себя.
В какой-то момент Агнар вышел из себя. Он что-то резко выдохнул сквозь зубы, и теперь уже его движения стали не просто настойчивыми – они стали властными. Развернув девушку к себе, помимо ее воли, Агнар отвел ее руки вверх, сжав тонкие запястья одной рукой, а второй жадно и грубовато гладил ее тело, облаченное лишь в тонкую льняную рубашку.
Коленом он попытался развести ее ноги в стороны. Ольга сопротивлялась, как могла, билась всем телом, но когда почувствовала, что он неумолимо побеждает в этой схватке, побеждает силой – расплакалась. Слезы ручьем бежали из ее глаз, а тело сотрясалось от рыданий.
Это остановило мужчину. Агнар замер, ослабив хватку, а потом и вовсе выпустил девушку. Она откатилась в сторону, отвернувшись от него, и сжалась в клубок. Ее плечи дрожали от всхлипываний, а когда он попытался коснуться ее, то рыдания стали еще громче. Все, что копилось в душе Ольги эти дни, все ее переживания дали себе волю. Она не хотела, не могла быть с ним сейчас. Ей хотелось одного – исчезнуть и более не существовать.
- Прости меня… - пробормотал Агнар. Он клял себя за минуту слабости, за то, что поддался злости и желанию. Ольга и без того не хотела его видеть, а теперь и подавно. – Олли… Прости! Слышишь? Тише, не плачь…
Однако, Ольга не понимала речей северянина и не хотела понимать. Она сжалась в тугой комок, и, сколько он ни просил, не унимала слез.
Мало-помалу, он отстал. Поняв, что она не отзывается на его мольбы, Агнар, стиснув зубы, покинул ее кровать. Мужчина отпер дверь и вышел в холодную ночь. Опустившись на крыльцо, он сидел, глядя в полное звезд небо и вздрагивая от рыданий, что доносились до его слуха.
Когда она успокоилась и заснула, Агнар закрыл глаза, привалившись спиной к стене дома. Он принял решение.
***
Поутру Ольга с трудом разлепила веки. Она обвела глазами дом, но Агнара не увидела. С трудом поднявшись с постели – все тело ныло – она надела сарафан, перехватила волосы лентой и пошла к двери.
После вчерашних слез и переживаний ее охватило опустошение. Сил не было даже переставлять ноги, но Ольга
