готовила этот напиток. Правда, много лет назад. Не очень-то верится, поскольку колдует она из рук вон плохо. Но самое главное, в запасе оставалась последняя попытка. От этого я плохо спала, аппетит пропал совершенно. Если не получится…
Я не хотела об этом думать.
– Ну вот, Магда, ты снова ушла в себя, – мягко укорил Эдмунд, так и не дождавшись ответа.
– Опять думает о своем женихе, – проницательно заметила Клеа, – видно по выражению лица. Магда, я уже читаю твои мысли!
Принцесса поднялась и отправилась к озеру, потом остановилась и посмотрела на нас с магом.
– Эдмунд, тебе же нравится Магда. Может, ты передумаешь и примешь участие в отборе? Если вы двое поженитесь, будет просто замечательно. Ты спасешь Магду, и она в благодарность станет тебе помогать в магических опытах.
Мне стало мучительно стыдно.
– Клеа! Что ты такое говоришь?
– А что такого?
Принцесса зашла в озеро и поплыла. А я не знала, как теперь смотреть на Эдмунда, и очень старательно стряхивала песчинки, попавшие на плед.
Теплая, широкая ладонь накрыла мою.
– Для такой красивой девушки, как ты, Магда, найдется достойный жених. Я уверен.
Красивой? Он что, издевается? Я вскинула голову и гневно посмотрела на Эдмунда.
Маг выглядел удивленным.
– О! Чем я вызвал ваше нед-довольство?
– Вы решили жестоко пошутить, Эдмунд.
Я отодвинулась и освободила свою руку.
– И в мыслях такого не было. Шутить над вами, тем более жестоко. В чем же вы усмотрели насмешку?
Каким же искренним он выглядел! Я молчала. Он и так прекрасно обо всем осведомлен.
– Да, конечно, договор твоего отца с отцом Силана весьма серьезное обстоятельство, но это временная трудность. Нет договоров, которые нельзя пересмотреть и нарушить. И я не знал, что сказать красивой девушке о том, что она красива, – значит подшутить над ней.
– Красивой? – переспросила я и убрала волосы с лица.
По совету леди Алисаны я научилась делать прическу, которая скрывала глаз, покрытый пеленой истины. Временами я себе даже нравилась.
Пусть Эдмунд посмотрит, полюбуется на меня без всяких уловок и прикрас. Что он на это скажет? Или маг до того витает в облаках и мысли его вечно крутятся вокруг магических выкладок, что он совершенно не замечает то, что очевидно другим?
Эдмунд беззаботно кивнул:
– А разве тут может быть два мнения?
Маг неожиданно коснулся моей щеки, его быстрые пальцы цепко ухватили за подбородок.
– В вашем лице, Магда, есть характер, оно врезается в память.
– Из-за глаза… – пробормотала я.
– Пелена истины – это особенность, которая только добавляет загадочности. Да, сейчас такие глаза – редкость. Но раньше встречались сплошь и рядом. Тогда считалось, что это признак очень сильного магического потенциала. Если хотите знать, древний и уважаемый род Толлинов славился тем, что у всех их девочек имелась эта самая «пелена». Правда, дочерей давно не было. Одни сыновья – весьма сильные и талантливые маги. Но они не появляются во дворце. Вопреки традициям, взяли в жены не аристократок, а простых девушек.
– Как странно, – удивилась я.
– Я состою с ними в переписке по колдовским вопросам, и мне никак не удается уговорить их выбраться из семейных поместий. Да что говорить: мать двоюродного брата правителя обладала такой же пеленой. Но это все не имеет отношения к нашей беседе. Позвольте, я расскажу вам о вас. – Маг улыбнулся, кривоватой ободряющей улыбкой, блеснули белые зубы, глаза потемнели. Сейчас он выглядел таким своим, хорошим и добрым другом. – У вас внешность настоящей колдуньи. Вы словно сошли с картин мастеров далекого прошлого: лицо с четким абрисом, алебастровая кожа и длинная, горделивая шея. Ваши волосы свободолюбивы и готовы взбунтоваться против гнета тяжелой заколки. А если эти волнистые локоны вырвутся на свободу, то они окутают вас, словно плащ. А ваши глаза? В одном вы прячете загадочный туман, а в другом – кусочек летнего неба. И вообще… Разве вам не говорили, что вы красивы? – закончил Эдмунд.
Он нарисовал весьма притягательный образ. Неужели маг говорит обо мне? И голос… Такой бархатный и убедительный, обволакивающий… Похож на поцелуй шелка, прикоснувшегося к коже. Голос либо самого искреннего человека на свете, либо самого заправского лжеца.
Но мне так хотелось верить!
Эдмунд умело владел магией слова. Я оказалась в сетях, из которых не хотелось выбираться. Его слова окутали меня, проникли в мысли, и там их колдовское действие продолжилось. Возможно, я и правда немножечко красива? Самую капельку?
– Нет, не говорили, – неожиданно честно призналась я, – никогда.
Маг осторожно погладил меня по щеке.
– Вы еще встретите своего мага. Я в этом уверен. Если бы мое сердце было свободно… – задумчиво сказал Эдмунд и убрал руку. – Я могу вам чем-то помочь, Магда? Как-то развеять вашу печаль?
Я бросила быстрый взгляд на озеро. Клеа все еще была далеко, но направлялась к берегу.
– Эдмунд, у меня не выходит одно заклинание, – осторожно начала я.
– И какое же? Давай разберем.
Он снова перешел на дружеский, заинтересованный тон.
– Не здесь. – Я умоляюще посмотрела на мага. – Оно не совсем… как бы лучше… вы… Ты был прав. Мне нужно приготовить любовный напиток.
Маг молчал. Брови его сошлись к переносице.
– О чем секретничаете?
Клеа вышла из воды, словно озерная дева. Она сорвала кувшинку и украсила ею волосы.
– Приходи ночью в мои покои. Южное крыло дворца, первый этаж, за кухнями. У меня отдельный вход с лиловой дверью, – шепнул Эдмунд и уже громко добавил, обращаясь к принцессе: – Мы г-га-варили о магии, К-клеа.
– Ни слова о теории. Я вас люблю, но больше не выдержу этих научных разговоров.
Когда принцесса сказала «люблю», по лицу мага пробежала легкая тень. Все произошло так быстро, что нельзя было определить, грусть это или смущение, а может, отголосок скрытой душевной боли. А возможно, я лишь придумала, и на самом деле это просто ветер качнул резные листья. Игра света и тени.
* * *
Не знаю, как я смогла дожить до темноты. Лоб и щеки горели, словно в лихорадке. Леди Алисана отчитала меня за загар и заставила наложить на лицо специальную маску, чтобы вернуть коже белизну.
Средство подействовало… необычно. Сидя за ужином, я ловила свое отражение в зеркалах и начищенных до блеска приборах, замечая, как яркий румянец пятнами заливает лицо.
Я невпопад отвечала магам и была резка с девочками, которые в очередной раз пытались выяснить, где же я пропадаю. Должно быть, со стороны все выглядело весьма странно.
– Дитя мое, – не выдержала леди Алисана, – да у тебя, похоже, жар?
– Или это любовь, – пошутил Ян. – А быть может, тоска
