— Марьян, не стоит заводиться по пустякам. Ничего криминального не произошло. Мы ездили в усадьбу Грифов, — попыталась я сгладить неловкий момент. — Я устала в дороге, ты проводишь меня?
Марьян кивнул, и мы пошли через сад. Половину пути молчали, это угнетало, и я решила заговорить хоть о чем-то.
— Что я сегодня пропустила? В обед должны были собирать участниц отбора. Было какое-то мероприятие?
— Да. На этом собрание Гавриил выгнал с отбора девять девушек. Наверное, решил уехать за город, чтобы не видеть из раздосадованные лица.
Я вздрогнула. У Гавриила осталось всего три участницы.
— Сестры Грифонские?
— Да… Я надеялся, что ты тоже будешь в числе выбывших, но этот гад будет играть тобой до последнего.
С Марьяном я была не согласна, в нем еще играла обида. Гавриил не трус, который боится женских слез. И мне все чаще кажется, что Гаврил уже не играет мной.
Глава 14
Четырнадцатая глава
В рубиновом зале стало пусто. Из тридцати девяти претенденток осталось всего шесть. В воздухе витало предвкушение приближавшейся победы. Казалось, стоит протянуть руку — схватишь удачу за хвост. Но никто не знал, как удержать эту птицу в своих ладонях… Что творится в умах и сердцах императоров, не догадывалась ни одна из нас. Уверена, они и сами до конца не понимали, что происходит.
Двери распахнулись — появились кураторы отбора в компании женщины в броской одежде. Из ее волос торчали перья в тон платья. Императорский фотограф замыкал шествие, волоча фотоаппарат на треноге. Я помнила, как он снимал нас с Марьяном в театре.
— Добрый день, барышни. Сегодня мы собрали вас не просто так, — начала Голубинская. — Сейчас с каждой из вас пройдет небольшое интервью. Вас осталось очень мало, и для потомков важно запечатлеть девушек, которые дошли до финала. Ваше интервью будет опубликовано во всех газетах. Не правда ли, это прекрасно? — она восторженно захлопала в ладоши.
Меня эта новость не порадовала, и остальные девушки насупились.
Женщину с перьями — репортера — звали Алексия Рябчик. На красивом фоне из задрапированных штор и вазы с цветами фотограф делал несколько снимков, и участницу провожали к столу, за которым начиналось интервью. Вопросы были стандартные «Как вам во дворце?», «Чего ожидаете от отбора?». Вопрос, который мне не нравился «Кто, по-вашему, победит?». Но самым страшным стали подробности, которые каким-то странным образом репортер знала об участницах. Оказалось, Иветте Грифонской Гавриил подарил дорогого скакуна, зная о ее увлечении конным спортом. Другая девушка была озадачена вопросом о вечернем свидании с Марьяном. Никто не мог знать этого, но Алексия, словно провидица, выуживала самые потаенные факты.
Я была третьей. Сделав снимок на память, прошла к столу, за которым и проводилось интервью. Поначалу все шло хорошо. Алексия спросила о двойном приглашении на отбор, и я ответила туманно, что так получилось, и не стала вдаваться в детали. Расспрашивала о моем доме, о впечатлениях о столице, и я расслабилась в надежде, что сейчас зададут последний вопрос, но…
— Как вы думаете, то, что семья Гавриила одобрила вашу кандидатуру на роль его жены, дает вам дополнительное преимущество?
Роль жены? Я растерялась, вспоминая визит в усадьбу Гриф. Взгляд невольно скользнул по лицам девушек. Они были шокированы и, в их глазах я видела ненависть.
— Не было такого разговора. Меня никто не одобрял, — наконец, ответила я Алексии.
— Странно, — она замолчала, призадумавшись, а затем продолжила: — У вас самый дорогой подарок за все Крылатые отборы. Вам удалось склонить императоров к принятию закона, после которого ваши родовые птицы исчезли из списка разрешенных на охоту. Как вы думаете, это доказывает проявление особых чувств к вам императора Гавриила Грифа?
Я сделала глубокий вдох, стараясь держать себя в руках и не реагировать на провокацию:
— Гавриил Гриф прекрасный правитель, я ему очень благодарна за этот документ. Нет, я не считаю, что принятия закона стало причиной каких-либо особых симпатий, а всего лишь исправлением небольшого упущения законодательной власти.
Алексия кивнула, записывая каждое мое слово в толстый блокнот.
— Как выдумаете, кто займет место императрицы: Клара Грифонская, Татьяна Клест или вы?
Других девушек она не заставляла выбирать из нескольких кандидатур.
— Императрицей станет самая достойная. К сожалению, имя ее могут назвать только императоры.
— Спасибо за интервью.
Женщина позвала следующею девушку, которой стала Клара Грифонская. Мне не хотелось узнавать подробности их с Гавриилом свиданий, хватило увиденного в коридоре поцелуя.
Я пошла к выходу, но невольно услышала обрывок фразы Клары:
— …да, Гавриил подарил мне обручальное кольцо. Он уже обсуждал предстоящую свадьбу с моим отцом, и после того, как закончится отбор, состоится свадьба, какой еще никто не видел в Савойе.
В груди неприятно запекло. Зачем было надеяться? Гавриил сразу сказал мне об этом…
Гавриил
Вокруг стола с разложенной картой местности деловито расхаживали советники. Я облокотился о подоконник стреловидного окна, выходившего на сад. Скорее всего, мне придется вернуться на заставу. Враг чувствует, что я не на месте, и предпринимает попытки прорваться через границу. Пусть это неорганизованные отряды староверов, но недооценивать их нельзя.
— Я считаю, нам нужно выдвинуться военной компанией на агрессора, — сказал Мирон Клест.
Скользкий спрут спит и видит, как я погибну где-то на поле боя, а Марьян с его дочкой станут единовластными правителями.
— Пока идет отбор, мы не можем развернуть полноценные военные действия. Нужно закончить ритуал, — ответил ему.
Марьян стоял в другом конце комнаты за спинами советников. Дворцовый прохвост и пальцем о палец не ударит, чтобы побеспокоиться о безопасности страны. Живет спокойно во дворце, пока я защищаю родину.
— Значит, нужно побыстрей определиться с выбором, — поддержал Мирона Марьян.
Советники одобряюще загомонили.
— Нам нужны точные сроки, — настаивал Клест.
— Мы обсудим это с Марьяном и уведомим вас, — сказал я канцлеру. — Я слетаю на заставу, посмотрю, как обстоят дела. Возможно, опасность преувеличена.
— Если вопросов больше нет, совещание на сегодня закрыто, — подвел итог Марьян.
Когда мы с Марьяном остались одни, я подошел к столику и наполнил свой бокал. Пригубил — напиток жаром растекся по пищеводу.
— Ты сегодня отбываешь на заставу? — первым заговорил Марьян. Я кивнул. — Дождемся твоего возвращения и огласим избранниц.
— Как проходит работа над законом об изменении порядка наследования престола?
Марьян удивленно вздернул брови, словно я заговорил на иностранном языке.
— Ты же сам на него наложил вето! Кто распылялся, что только чистокровный ретт с магическими способностями должен сидеть на престоле?
Судьба сыграла злую шутку. Закон, которому я препятствовал, теперь нужен мне. Магия передается только детям, рожденным от родителей одного вида. Наши предки считали, что неяры-полукровки слабые не только из-за отсутствия магии, но и в физическом и интеллектуальном плане проигрывают реттам. Сейчас эти суеверия ничем не подтверждаются, но тогда страх родить слабого наследника вынудил наших предков прописать в законе наследование престола только реттом.
Новый законопроект позволит ребенку Марьяна и Татьяны Клест стать императором. Моя власть станет номинальной, но я не уверен, что это самое худшее из зол. Смотреть, как Марьян ошивается вокруг Софи, представлять, как он целует ее, мучительней, чем если бы с меня заживо содрали кожу.
— Что молчишь? — Марьян ждал моего ответа.
— Я передумал. Я дам добро на этот закон, можешь готовить документы.
Сделал еще один глоток. Без спиртного противно смотреть на его кислую морду невозможно.
— Ты хочешь жениться на Софи? — догадался он о моих намерениях.
— Время покажет. Я еще не решил, — поставил пустой бокал на стол и пошел к двери.
