— Да кто бы из вас ещё работал… — проворчал Волк.
— Да как можно, — ахнул Лесьяр. — А благодаря кому, по-твоему, этот город до сих пор не утонул в болоте, а?
— А когда в последний раз закрывали Ротонду, что там было? — встряла я, не желая выслушивать рассуждения на тему того, что первично: технологии или душа. Хватит, спасибо. В детстве уже наслушалась по самую макушку.
— Не поверишь, — фыркнул Волк. — В последний раз это было антикафе.
От неожиданности я рассмеялась.
— То есть, посетители определяли для себя лишь время пребывания, а напитки и развлечения получали совершенно бесплатно?
— Изящно, правда? — хохотнул Волк, и тут же помрачнел. Просто мы как раз вывернули на мост, и перед нами предстала замершая вереница красных габаритных огней.
— Вот чёрт, — пробормотала я. — Может, пешком?
Волк вытянул шею, посмотрел назад, потом вперёд, и по сторонам. Машины окружали плотным потоком. А ещё они почти не двигались.
— Видно, придётся, — вздохнул он. — Дай только мост проехать — не здесь же машину бросать.
Короткий мост мы проехали минут за десять, ещё столько же потратили на то, чтобы, петляя по узким улочкам, максимально приблизиться к Витебскому Вокзалу. И уже там машину пришлось оставить, припарковав в одном из дворов.
Улица встретила праздничными огнями, и я сразу вспомнила, что мы находимся почти в центре города. Здание вокзала, казалось, было опутано мерцающей паутиной, а неподалёку от входа высилась десятиметровая ель. Увидев её, Волк неприязненно отвернулся, а Лесьяр, наоборот с любопытством вгляделся в праздничный силуэт и принялся толкать локтем своего молчаливого брата, указывая пальцем на сооружение.
— Что такое? — нахмурилась я.
— Ничего особенного, — фыркнул Волк. — Просто в этих, так называемых, ёлках постоянно творится какая-нибудь ерунда.
— В каком смысле?
— В прямом. — Он пожал плечами. — Эти ёлки — один сверкающий каркас. Внутри у них пустота и довольно много места. А как стемнеет, то из-за огней ещё и становится невозможно разглядеть, что происходит внутри. Так что в зимнее время это излюбленное место нечисти для маскировки своих грязных делишек.
Я фыркнула, представив нелегальную торговлю самогоном и пацанские разборки на площади в три квадратных метра, и тоже покосилась в сторону ёлки. К сожалению, она была уже далеко, и рассмотреть что-то между сверкающих прутьев было невозможно.
Миновав метро, мы вырулили к зданию ТЮЗа, и свернули влево. Ещё пять минут — и мы замерли перед ничем не примечательной дверью в обычный жилой подъезд. Я непонимающе покосилась на мужчин. Лесьяр хищно улыбался, Кондратий откровенно скучал, а Волк недовольно хмурился, поглядывая через плечо. Прямо за ним в предвкушении застыла группка студентов, явно ожидая, когда кто-нибудь откроет дверь, и они смогут просочиться внутрь.
Покосившись на них в последний раз, Волк неодобрительно покачал головой, но всё равно выудил из кармана ключ от домофона. Стайка подростков радостно зашевелилась и устремилась в подъезд следом за нами, обогнула на входе и исчезла в конце коридорчика. Проследовав за ними, мы очутились в… удивительном месте.
— Вот это да, — прошептала я, окидывая взглядом стены круглого помещения и ступени, уходящие вверх вдоль стен, огибая пространство с обеих сторон.
Несмотря на то, что я выросла в центре города и не меньше трёх моих одноклассников жили в домах с подобными парадными, здесь всё ощущалось иначе. Я дёрнула головой, пытаясь сфокусироваться. Глаза словно застилала какая-то пелена, но за ней ощущалось что-то необъяснимое. Словно лёгкая вибрация воздуха, которую трудно уловить, если смотреть прямо на неё. В очередной раз тряхнув головой, я наткнулась на насмешливый взгляд Кондратия.
— Ты их не увидишь, — просветил он. — Зелье Нежданы работает очень хорошо, и выветрится только к полуночи.
— Чего я не увижу? — переспросила шёпотом. Но ответа не дождалась. Вместо этого Волк, воспользовавшись тем, что студенты направились вверх по ступеням, приобнял меня за плечи и увлёк под лестницу. Там мы вчетвером и замерли, выжидающе глядя друг на друга.
— Чего застыл, начальник? Открывать будешь? — усмехнулся Лесьяр.
— Он не может, — съехидничал Кондратий.
— С чего бы это?
— Слово дал.
— И исключения ты, конечно, не сделаешь, — уточнил Волк.
— После того, как ты ловко избавился от одной из двух услуг? Даже не мечтай.
— Эй, — возмутился мужчина, — там всё честно было!
— Так и сейчас всё честно, разве нет?
Я отчётливо услышала, как Волк скрипнул зубами. А потом вздохнул и обратился к Лесьяру.
— Я и правда не смогу туда войти. Поэтому придётся кому-то из вас двоих открыть проход.
Лесьяра перекосило. Он явно хотел ответить чем-то резким, но в этот момент послышался звук открывающейся двери, и по коридору снаружи эхом прозвучали чьи-то шаги. Мы притаились, прислушиваясь, но человек прошёл мимо, не заглянув в Ротонду. Вскоре звук шагов затих, и мы вновь обернулись друг к другу.
— Хочешь, чтобы я стал тем, кто приведёт оконника? — шёпотом возмутился Лесьяр. — Да меня же живьём сожрут!
— Тогда мы просто подождём здесь, пока вы приведите овинника, — пожал плечами Волк. — Мне тоже не хочется подставляться.
На лице Лесьяра отразилось сомнение. Видимо, соваться внутрь без поддержки он тоже не хотел.
— С другой стороны, ты же не при исполнении, правда? — протянул он.
Волк утвердительно кивнул.
— У меня выходной.
— И ты не собираешься никого там арестовывать.
— Совершенно не горю желанием.
— Поэтому я могу пригласить тебя внутрь.
— Буду благодарен.
Лесьяр задумчиво покивал головой. Выдохнул, расправил плечи, встряхнул запястьями и прикрыл глаза.
Я почти ощущала, как что-то происходит. Вибрация воздуха усилилась, но я никак не могла сфокусировать взгляд. А потом Лесьяр приложил ладонь к полу, и прямо под нами возникли ступени, уходящие вниз.
Стоило нам спуститься на несколько ступеней вниз, как пол Ротонды сомкнулся над нашими головами. Меня сразу окутал уютный полумрак. В нос ударил запах перегара и кислой капусты, а следом обрушились звуки.
Подземная Ротонда повторяла очертания той, что находилась над землёй, и уходила вниз на несколько этажей. Ну как на несколько — минимум на два, потому что лестница не останавливалась на первом уровне и устремлялась вниз, исчезая из виду. Мы с Волком как раз застыли на верхнем из них, когда Лесьяр объявил, что сейчас быстро найдёт Тихомира и сразу вернётся за нами. Но если что-то случится, то непременно даст нам знать. И исчез за витком ведущей вниз лестницы, прихватив с собой Кондратия.
Я с опаской покосилась на хаотично расставленные столы. На столешницах громоздились кружки, глиняные кувшины и, конечно, блюда с закусками и объедками. А вокруг столов на грубо сколоченных скамьях сидела нечисть самой разной наружности. Кто-то находился в человеческом обличье, кто-то в родном. Кто-то в современном костюме, кто-то в русском народном, а один банник — вообще в венике.
Единственное, чего я не заметила — это женской одежды. Во всём зале не было видно ни юбки, ни платья, ни сарафана. Это заставило напрячься, поэтому, когда за столом у дальней стены мелькнули длинные волосы, я прищурилась, стараясь разглядеть, во что одета их обладательница.
Словно ощутив мой взгляд, голова нечисти повернулась, и по моей фигуре оценивающе прошлись белёсые глаза. А потом бледные губы растянулись в похабной улыбке, обнажая острые зубы. Я дёрнулась. Это точно была не девушка. Водник? Водяник? Боже, я совершенно не разбираюсь в разновидностях водной нечисти. Ни воду не люблю, ни лягушек, ни вот этих вот, с водой связанных…
Желая отвлечься от мерзкого взгляда, шагнула назад, становясь ближе к Волку. Мою талию тут же обвила сильная рука, притягивая ближе. Мужчина был напряжён и явно нервничал, хмуро оглядывая зал.
— А почему здесь нет женщин? — поинтересовалась я шёпотом. — Какая-то особая мужская вечеринка?
