— Пойдёмте, Софья Андреевна, — тихо проговорил Николай Степанович. — Библиотека уже закрывается.
И Лиза пошла с ним. Не задавая вопросов. Без тени страха и сомнений.
Профессор Лихачёв жил на окраине города в просторном двухэтажном доме. Совершенно один. Все комнаты в его жилище были заставлены книгами. Книги были везде: на подоконниках, на столах, даже на полу. Впервые переступив порог этого дома, Лиза подумала, что снова очутилась в библиотеке.
Николай Степанович выделил девушке небольшую светлую комнату на втором этаже, располагавшуюся по соседству с его собственной спальней. Помимо кровати, платяного шкафа и письменного стола, здесь ещё стоял красивый туалетный столик на резных ножках, с высоким овальным зеркалом. Подойдя к окну, Лиза увидела несколько яблоневых деревьев и узкую тропинку, ведущую к озеру.
Ночью она проснулась от собственного крика: случившийся пожар разбередил старые раны, привычно выплеснувшие скопившийся в них гной в виде кошмарного сна со сгорающими заживо людьми.
Хозяин дома, разбуженный её криком, ворвался в комнату, держа в руках зажжённую свечу, на ходу запахивая полы халата. Поставив свечу на стол, мужчина присел на край постели и заключил девушку в бережные объятия, бормоча ей куда-то в макушку успокаивающие слова. Лиза же, не в силах больше держать в себе страшную правду, задыхаясь в рыданиях, выложила всё профессору как на духу. И про демона, и про сделку, и про невинно убиенных людей. Даже о том, как из Лизы превратилась в Софью, рассказала.
Николай Степанович внимательно выслушал своеобразную исповедь девушки, не выказав ни малейшего сомнения в истинности её слов. Просто продолжал сжимать в руках хрупкое девичье тело, даря так необходимые Лизе поддержку и чувство защищённости.
Ни на следующее утро, ни после Лихачёв не заговорил о том, что узнал от своей студентки. Он продолжал называть её Соней, когда они были наедине, и Софьей Андреевной при посторонних. Утром Лиза вставала с первыми лучами солнца и готовила завтрак. Николай Степанович по вечерам заваривал ароматный травяной чай и встречал её с работы, если только у него самого в это время не было занятий. Иногда вместо того, чтобы сразу же идти домой, — особенно если на улице стояла хорошая погода, — они неторопливо гуляли по парку, беседуя на самые разнообразные темы или и вовсе наслаждаясь тишиной.
В новое заводское общежитие Лиза так и не вернулась.
— Мне казалось, метафизика — это что-то связанное с философией, а не магией, — заметила Лиза, нервно сжимая и разжимая пальцы.
— Это так, — подтвердил Николай Степанович. — Метафизика достаточно сложная и многогранная наука. Некоторые считают её подлинной философией.
Лиза видела, как горели азартом и предвкушением голубые глаза напротив.
— Вы просто светитесь от радости, — заметила она с улыбкой.
— Я читал некоторые работы господина Моро по оккультизму. Они весьма и весьма недурны.
— В таком случае, я могу только порадоваться, что вам выпала столь редкая возможность познакомиться с автором заинтересовавших вас трудов.
— Я был бы счастлив, если бы ты составила мне компанию на этом вечере, — пронзительные голубые глаза внимательно следили за реакцией девушки.
— Николай Степанович, вы же знаете, я не большая поклонница всего, что связано с оккультизмом, — осторожно проговорила Лиза, боясь обидеть профессора своим отказом.
— Знаю, — кивнул тот. — Но в нашем городе не так много мест, куда бы мы с тобой могли сходить, дабы приятно провести вечер. После революции театр всё ещё не функционирует. А питейные заведения, в которых коротают время пролетарии, не самое лучшее место для молодой девушки.
Лиза смущённо потупила взгляд. Несмотря на свою неопытность, она прекрасно понимала, на что намекает профессор. Они уже чуть больше двух лет жили вместе под одной крышей как добрые соседи и хорошие друзья. Николай Степанович ни разу ни словом, ни делом не намекнул на что-то большее. Он даже в её комнату входил всегда исключительно со стуком! Но время от времени Лиза ловила направленные на себя долгие взгляды Лихачёва, заставляющие щёки заливаться стыдливым румянцем, а сердце предательски замирать в предвкушении чего-то большего. Несмотря на солидную разницу в возрасте, Николай Степанович был весьма привлекательным мужчиной. И, чего греха таить, Лиза была бы счастлива назвать его своим мужем.
— Хорошо, — после недолгого колебания согласилась она. — Я с удовольствием составлю вам компанию, Николай Степанович.
На лице профессора расцвела яркая улыбка. Порывисто обхватив лизину ладонь, он запечатлел на ней страстный поцелуй.
* * *
Лекция по защите от тёмной магии проходила в заброшенном трёхэтажном доме за городом — бывшей летней резиденции одного из ныне угасших дворянских родов. Хозяин вечера — товарищ Топоров, — с самодовольным видом расхаживал между гостями, перекидываясь парой-тройкой слов с более или менее значимыми людьми. Которых, к слову, на данном мероприятии было очень мало, в основном студенты и работяги. Лизе была не особо понятна тяга простого народа к мистицизму. Особенно сейчас, когда советское правительство вело активную антирелигиозную пропаганду. Сама она предпочла бы держаться как можно дальше от всего, что имеет хотя бы отдалённое отношение к оккультным силам.
Антураж предстоящему мероприятию товарищ Топоров подобрал более чем подходящий: поздний вечер, мрачный особняк с полинялыми обоями и скрипучими половицами. В просторном зале была расставлена пара десятков стульев. Вокруг них ровным кругом стояли свечи в металлических подсвечниках. Ещё несколько дюжин свечей были закреплены на стенах по всему первому этажу дома, создавая жутковатые тени в дальних углах комнат.
От обилия открытого огня Лизе сразу же стало не по себе. Слишком хорошо она знала, с какой лёгкостью этот управляемый огонь может превратиться в неконтролируемое, всепоглощающее пламя.
— Если ты чувствуешь себя некомфортно, мы можем уйти, — ощутив её напряжение, предложил профессор, бережно поддерживая свою спутницу под руку.
— Нет-нет, всё в порядке, — поспешно заверила его Лиза. — Вы же так хотели сюда попасть, не стоит менять планы из-за меня.
— Тебе страшно, — мягко проговорил Лихачёв. В его голубых глазах плескался целый океан сочувствия.
— Некомфортно, — поправила девушка. — Я справлюсь.
Коротко кивнув, Николай Степанович накрыл её ладонь, мирно покоящуюся на сгибе его локтя, своей ладонью. Лиза чуть сжала его пальцы, безмолвно благодаря за поддержку.
— До начала лекции ещё полчаса. Если хочешь, можем выйти на веранду, — спустя пару минут предложил мужчина, кивнув в сторону двери.
— Было бы здорово, — оценила идею Лиза. Однако в этот момент к ним подошёл сияющий хозяина дома и изъявил желание представить друга нескольким “крайне полезным людям”.
— Идите, Николай Степанович, — ободряюще улыбнулась Лиза своему сопровождающему, прекрасно понимая, что воспитание не позволит ему оставить её одну. — Я буду на веранде.
Послав ей извиняющийся взгляд, профессор позволил другу увести себя в соседнюю комнату. Лиза же решительно пересекла душное помещение, наполненное шумом голосов и треском свечей, и вышла наружу.
Облокотившись о перила, девушка с наслаждением вдохнула полной грудью воздух, наполненный ароматом свежескошенной травы. Где-то вдалеке слышался стрёкот сверчков. Небо было затянуто лёгкими перистыми облаками, из-за которых то и дело мелькал лунный серп, имевший какой-то странный, слегка розоватый оттенок, словно небесное светило было чем-то смущено.
За спиной Лизы негромко скрипнула дверь, а затем раздались уверенные шаги, ничем не напоминающие грузную поступь армейский сапог и ботинок, в которых сплошь и рядом разгуливало население страны независимо от пола и вопреки жаркому времени года.
— Прекрасный вечер, не правда ли, моя дорогая?
Мягкий мужской баритон заставил толпу мурашек пробежать по спине девушки. Чувствуя, как сердце предательски сжалось и забилось где-то в районе горла, Лиза медленно обернулась, чтобы встретиться взглядом со знакомыми янтарными глазами, преследующими её в ночных кошмарах.
