всё это было очень ценно, а потом собранные по крупицам советы дачникам были заброшены на чердак. Многое было собрано самой Ульяной. Ещё живя в городе, она выписывала себе красивые журналы по садоводству и рукоделию. Нравились ей красивые картинки. Вот и нашлось время всё заново разобрать и оценить.
Сидя с кошкой в кресле, Ульяна пролистывала гладкие странички с видами шикарных садов и подумала, что ей никто не мешает сделать у себя что-то похожее. Это раньше времени ни на что не хватало, а сейчас стала всё успевать делать. И как только составила себе план действий, так начала воплощать свои идеи.
Первыми пали заборы между участками. Каждый день она по чуть-чуть что-то ковыряла, уносила и ровняла очищенный кусочек. Было тяжело, но на удивление давление не поднималось и сердце не прихватывало, если не слишком усердствовать, конечно. Постепенно втянулась и даже стала гордиться собой, что в таком возрасте способна на физический труд. Всё это подвигло к сокращению доз некоторых лекарств. И может, не решилась бы так своевольничать с назначениями докторов, ведь не на пустом месте были сделаны предписания, но Ульяна Антоновна обратила внимание на старенькую Мусеньку. Кошка тоже стала больше двигаться, проявлять игривость, которой уже последние лет пять не страдала.
В общем, всё так закрутилось, что Ульяне некогда стало следить за ледяной пустыней. Под куполом прошла тёплая зима, потом стремительно стало теплеть и лето настало слишком быстро. Рассада ещё только первые листочки выпустила, а можно уже было в землю сажать.
Ледяная пустыня за куполом по-прежнему оставалась ледяной, но температура там менялась, и это отражалось на земле Ульяны. Жары у неё не случилось, но стабильные двадцать — двадцать два градуса радовали на протяжении полугода.
Можно было бы сказать, что у неё рай, но постоянно всплывали всё новые проблемы. Запас соли и сахара не вечен, а значит, надо искать новые способы консервации. С мясом тоже проблема, а молоко, творог, сметана уже стали сниться по ночам. И всё же оставались несомненные плюсы вроде улучшающегося здоровья, появившийся бодрости и бьющего через край энтузиазма. Ульяна и раньше не жаловалась на отсутствие в себе инициативы, но вот сил на многое не хватало, а теперь она не просто выживала, а загорелась идеей превратить свой кусок земли в прекрасный парк.
Потихоньку всё вокруг неё преображалось и это вдохновляло действовать дальше. Не успела Ульяна оглянуться, как лето пролетело, а за ним осень и уже вторая в этом мире зима. Купол всё так же снабжал её электричеством, обеспечивая комфортом, в колодце вода всегда держалась на одном уровне, а дрова остались ещё с прошлого года.
Впрочем, она понимала, что пора пополнить дровник и внимательнее прогуляться по лесу. И вновь её захватили заботы. Многое приходилось делать впервые, но это только делало её жизнь интересней. Не успела Ульяна Антоновна оглянуться, как вновь в её замкнутом мирке потеплело, и пора было начать воплощать взлелеянные одинокими вечерами планы.
Так и прошёл ещё год, потом ещё и ещё. Ульяна не замечала, как бежит время. Она создавала вокруг себя чудесный сад и жалела только о том, что ранее не подозревала в себе ни столько сил, ни умения, ни желания.
Конечно, возникали бытовые проблемы. Так, нижнее бельё уже в первый год пришло в негодность, а на второй год встала проблема со стиральным порошком, мылом, шампунями, кремами, зубной пастой и прочими мелочами, вроде зубочисток, ватных палочек или ватных дисков. Пришлось взломать дома соседей и во многом пополнить свои запасы за их счёт, но сахар всё-таки закончился на третьем году, и соль пришлось жёстко экономить.
Теперь Ульяна ничего не консервировала, полагаясь на короткую мягкую зиму и погреб с овощами. Мясо тоже стало предметом экономии. Перепёлки размножились, и большую их часть Ульяна выпустила на волю, так как не могла обеспечить им оптимальный корм. Теоретически можно было на них охотиться, но этому надо было учиться, и все никак руки не доходили. Пока хватало тех перепёлок, что она постоянно держала у себя.
И, наверное, Ульяна Антоновна продолжала бы заботиться о своей земле, не замечая ничего вокруг, если бы не приметила несколько берёзок на дрова, растущих возле купола. Несмотря на то, что за пять лет она обрела здоровье и стала выглядеть моложе, многое из работы давалось ей большим трудом. Заготовка дров было одним из таких дел. Возле участка она за прошедшие годы уже срубила старые деревья, пришло время забираться поглубже в лес.
Вот и получилось, что ей пришлось не один день торчать возле купола и смотреть на ледяную пустыню. И оказалось, что льды не настолько безжизненны, как она думала.
Глава 3.
Сначала женщине показалось, что она видит белых медведей. Они были несколько крупнее, чем земные мишки, и их шерсть удивляла ослепительной белизной. Но по мере того, как группа условных медведей приближалась, у неё возникли сомнения.
Вообще-то вдаль Ульяна Антоновна не очень хорошо видела, а тут ещё белое на белом, и ледяные торосы всё время мешали охватить картину целиком. И только тогда, когда звери подошли совсем близко, женщина поняла, что видит гигантских снежных барсов. Хотя барсами она назвала их условно, потому что это всё равно, что назвать мамонта слоном.
Она смотрела — и не могла оторваться от кошачьих этого мира, от их длинной белоснежной шерсти. И волновала не только красота меха, но терзал вопрос, как этим животным удаётся сохранить безукоризненный внешний вид.
Мусенькой эти барсы тоже не остались незамеченными. Она нервно била хвостом, расхаживая вдоль купола и топорщила шерсть. Ульяна хотела подхватить её на руки, чтобы кошка, не дай бог, не коснулась купола и не повторила судьбу ворон, но та неожиданно выгнула спинку и ринулась защищать свою территорию, выскакивая наружу. Вот и не верь после этого, что кошки ходят, где хотят!
— Муся! — закричала Ульяна, и если бы не прихватило сердце, то она рванула бы за ней.
— Мусенька, глупая кошка, что же ты делаешь, — опускаясь на землю и растирая грудь, обречённо прошептала женщина.
Может, кто-то посмеётся или непонимающе пожмёт плечами, но благодаря кошке Ульяна не ощущала одиночества. Наоборот, изоляцию она восприняла как благо и использовала уединение для переоценки своей жизни.
Конечно, осталось беспокойство за взрослых детей и внуков, но она отпустила их ещё на Земле. Слишком много было споров о воспитании, ссор из-за разных взглядов на жизнь, а потом пришёл достаток в семью и
