Адимус сам себя ненавидел за такие размышления, но сейчас не способен был думать связно и логично. Впервые в жизни он испытал это чувство: любовь. И не может позволить кому-то его уничтожить.
Мужчина поклялся, что больше не позволит Эделин играть со своими чувствами, не позволить лгать и обвинять. Он будет наслаждаться ее присутствием, ее телом, а большего и не надо. Да и жену главного мага казнить не посмеют, а вот Эделин Джосс лишат жизни, как только кто-то из этих двоих, королева или Ролланд, проболтаются.
Он поехал в свое управление, где сразу начал раздавать приказы. Подчиненные видели, что у главного плохое настроение и старались не подливать масла в огонь, выполняли все поручения четко и быстро.
— Лапер, Хард, вы сопровождаете повсюду мистрис Эделин Джосс, не спускаете с нее глаз! А еще лучше не выпускайте ее из дома! Понятно? — рявкнул граф, и молодые люди только кивнули. Они не задавали никаких вопросов.
— Позовите Дрета! —снова отдал приказ главный маг.
Через несколько минут тот явился в кабинет Дорана. Еще достаточно юный мужчина, не больше тридцати лет. Симпатичный, с немного женскими чертами лица, благодаря которым от поклонниц у него не было отбоя.
— Дрет, у меня для тебя особое задание!
Вошедший сотрудник весь обратился в слух.
— Нужен круглосуточный тайный дозор за королевой и ее секретарем Ролландом Джоссом! Глаз с них не спускать, обо всем докладывать лично мне. Я думаю, что готовится крупный прорыв купола, так что все должны быть готовы к самому страшному: массовому наплыву гмаров и обилию песка.
— Это точно? — напряженно спросил Дрет.
— Нет, но есть такие подозрения! Сколько магов у нас владеют огнем? Восемнадцать? — уточнил Адимус.
— Все верно! — подтвердил подчиненный.
— Дрет, иди к артефактору, пусть готовит амулеты силы и защиты!
— Но от гмаров они не защитят! — покачал головой Дрет.
— Зато защитят глаза от песка, да и от человеческой магии худо-бедно помогут! — задумчиво добавил Адимус. Это все, что он мог сделать прямо сейчас.
День свадьбы приближался, а я так и не смогла себя заставить свыкнуться с этой мыслью. Два дня я не ела, я только горько плакала, закрывшись в комнате.
Несколько раз все-таки порывалась выйти из дома, чтобы поговорить с Адимусом, рассказать о Мэйло и о своем видении, но все было бесполезно. На выходе путь преграждали два бравых молодых человека, которые не позволяли мне покидать особняк по распоряжению графа.
Я ненавидела его и любила одновременно. Когда пришла в себя, там, в темной нише коридора, то поняла, что готова простить даже это, лишь бы не видеть презрение и холод в его глазах, а разве это не прямое доказательство того, что у меня к нему нечто большее, чем симпатия?
Конечно, я злилась, мне было страшно за свое будущее. Только сейчас открылась истина, в лапы какого человека я собираюсь добровольно отдаться.
Но вместе с этим я беспокоилась о нем. Ведь Мэйло не дремлет, он изматывает его зельями. И пусть это только лишение мужской силы или отворот на меня, но они все равно забирают часть энергии графа, а ему никак нельзя ее терять: в любой момент в королевстве могут появиться гмары, и тогда он первый встанет на защиту наших жизней.
К началу второго дня затворничества и слез у меня был готов план побега. я не сомневалась, что маги из управления графа не почуяли во мне угрозу, поэтому не обнесли дом полным защитным заклинанием. Лишь установили на окнах и дверях маячки, которые будут сигнализировать о попытке побега. Что ж, они не учли подвал. Да, там есть маленькое окошечко, которое я с помощью нехитрой магии чуть расширю под себя.
Решила действовать в ночь перед свадьбой, другого времени не оставалось Я нашла в гардеробе штаны от амазонки и теплый, но тонкий вязаный свитер. Подозреваю, что его нужно надевать под платье на охоту, когда в лесу температура опускается ниже не только дневной температуры, стандартной по королевству, но и ниже ночной, так как некоторые растения не переносят жару, поэтому в лесах сделан особый микроклимат.
В таком черном обтягивающем одеянии я чувствовала себя особенно неуютно, зато для моего плана это подходило идеально.
В темноте ночи, когда приличной невесте положено спать, я спустилась в холл, а затем и в подвал. Хозяин так и оставил здесь свои огромные запасы вина, а мы дополнили их продуктами, которые теперь висели под потолком и лежали на полках немного заколдованные для лучшей сохранности.
Окошко было единственное, закрывалось плотно и почти примыкало к земле. Я подкатила к нему бочку, а затем, добавив немного силы в обычное заклинание для расширения горлышка, увеличила проем окна. Это очень пригодилось нам, когда преподаватель попросила достать яйцо из банки, в которую кое-как вообще помещалась рука. И ладно бы куриное, а то — яйцо ящера, которое с трудом пролезало в горлышко.
Протискиваясь в узкое отверстие, я порадовалась, что уже два дня мне не лезет кусок в горло, зато теперь в окно пролезла попа.
Через пару минут я находилась за пределами дома. Не знаю, где в этот момент были охранники, но подозреваю, что сердобольная леди Тенсор приютила их в комнатах для слуг, раз они маячков понатыкали.
Скрываясь под сенью ночи, я пробралась в конюшню и взяла из стойла своего стинга. Малыш узнал хозяйку и потерся об меня влажным носом.
Я вскарабкалась на животное, пришлось отказаться от седла, чтобы не терять времени. И здесь помогли советы графа. Даже без специальных приспособлений ящер слушался меня, оставалось только сильно вцепиться в его гриву.
Мы очень быстро домчались до дома графа. Защита беспрепятственно пропустила меня, граф так и не поменял заклинание. Особняк спал. Я подняла стинга на уровень второго этажа, нашла окна своей спальни. Весь дом был опутан защитной сетью. Здесь было над чем подумать.
Внезапно я заметила, как из черного хода выскользнула фигура мужчины, закутанного в легкий плащ, но я без труда распознала в нем Мэйло.
Прячась за деревьями, не упускала его из виду, следуя по пятам. Он привел меня к самой окраине парка, где стояло огромное дерево. Парень опустился около него на колени и внезапно обернулся, обводя взглядом пространство вокруг, я затаилась за девевом, стараясь не дышать. Казалось, что в этой тишине даже вздох отдается эхом.
Мужчина положил какой-то сверток между корней растений и присыпал его землей, а затем поспешил вернуться в дом. Но я осталась. А когда убедилась, что он далеко, прокралась к дереву, нашла свежую землю и немного разрыла ее. Нечто было обернуто в плотную ткань.
Чтобы из дома не заметили свет, я спряталась за дерево и оказалось между ним и стеной сада. Только тогда я зажгла пульсар над самим свертком.
Осторожно развернув его, увидела деревянную шкатулку продолговатой формы. Провела над ней рукой, чтобы удостовериться, что ее содержимое не представляет для меня магической опасности, и только после этого открыла, чтобы ахнуть и выронить ее из рук. Я стояла с зажатым ртом и смотрела на содержимое, раньше такое видела только в книгах. Ух, и вовремя я все же решила разоблачить Мэйло!
Глава 31
На землю упала тряпичная кукла, обернутая в один из шейных платков графа. Не так много я знала про магию, которая связывала человека и неодушевленный предмет. У нас в академии был лишь краткий курс на эту тему, который прошел под лозунгом: «И помните, студенты, никогда так не делайте!».
Видя это творение руки Мэйло, не сомневалась, что это именно та запретная магия, которой нам сказали никогда не пользоваться.
Я, превозмогая страх, взяла в руки куклу и начала как следует рассматривать. В «сердце» была воткнута иголка. И тут ко мне сново пришло видение, я уже чувствовала его приближение, но ничего не могла поделать. Тело замерло, а мозг погрузился в прошлое.
***
Мэйло двигался очень тихо, пробираясь по коридору мимо дверей профессоров. Он уже закончил академию, но не сдал еще несколько книг, поэтому вход для него все не закрыли.
