напряглась. – Тот далёкий поход увенчался успехом, но по возвращении у князя Белгорского на руках оказалась лишь часть медальона. Он по доброй воле оставил вторую половину на хранение у лесной травницы из Яжменя. – Наволод передал ковш с остатками воды в руки девушки: – И вот, по истечении долгого времени, недостающая часть вернулась в руки законного владельца. Ты ведь в курсе этого? – Девушка слегка наклонила голову на бок. – Кто передал вторую половину Ярославу и почему младший княжич по возвращении не смог ничего вспомнить о том, что с ним было, пока он находился у вас? Не затем ли ты здесь, чтобы исправить содеянное вашим родом?
– Половинку медальона передала ему бабушка. – Заряна подняла голову и смело встретилась с колючим взглядом волхва. – А вот почему он всё забыл, мне неведомо. Может, какая волшба случилась в момент соединения двух половинок, может, ещё что, но наш род к этому не имеет никакого отношения. – Она сама не могла понять, почему нагло врёт этому человеку. – И я здесь для того, чтобы обучиться премудростям приготовления любовных зелий, мазей и настоек, – повторила она слово в слово сказанное раньше.
Брови на лице гостя сошлись на переносице, а глаза сделались узкими щёлочками. Он открыл рот, чтобы что–то ещё спросить, и в этот миг открылась дверь, на пороге стояла Матрёна. Она с любопытством осмотрела присутствующих, отмечая напряжённую обстановку в комнате.
– Задержалась я, – непринуждённо начала она, проходя к печи и принимаясь переставлять горшки да чугунки. – Давно ждёшь? – обратилась она к Наволоду, отмечая про себя каменное лицо волхва и поджатые губы Заряны.
– Нет. – Мужчина нехотя улыбнулся. – Но зато успел с твоей гостьей познакомиться. Вопрос у меня имеется. – Глаза волхва обжигали холодом. – А не твоя ли это ученица причастна к сегодняшнему безобразию?
– Я бы хотела… – испуганно пролепетала Заряна, но не успела договорить.
– Не имей привычку встревать поперёк разговора! – оборвала её Матрена на полуслове, заглядывая в зольник печи. Удовлетворённо кивнула. Выпрямилась и посмотрела на волхва. – Наволод, почему ты мне не веришь? Я ведь тебе объяснила, как такое могло случиться. Во всём виновата матушка Природа. Я, кстати, только что из сада, мы с помощницами с поварни повыдергали всю непотребную травку и сожгли. – Она и правда была на огороде, но прополола обычный сорняк и сожгла его с мусором, который насобирали девушки в саду.
– Я верю тебе, как самому себе, но вполне допускаю возможность, что такое могло произойти по вине человека. – Зыркнул в сторону притихшей девицы. – Ты ведь знаешь, я обязан об этом происшествии донести до сведения нашего князя Белозёра и с его разрешения провести дознание.
– А что, есть жалобщики? – поинтересовалась Матрёна, удивлённо приподнимая брови.
– Нет. – Наволод наклонил слегка голову набок и смотрел с прищуром.
– Тогда какое может быть дознание? – Матрёна быстро отвернулась, чтобы волхв не заметил её довольную улыбку. – Отобедаешь с нами?
– Нет, спасибо. – Наволод направился к выходу, взялся за ручку двери и многозначительно взглянул на женщин в комнате. – Пойду пройдусь в сад, взгляну на огород… этот.
Травницы в немом изумлении взирали на мужчину, который какое–то время смотрел на них с подозрением, словно чего–то ожидал. И как только дверь за волхвом закрылась, Матрёна громко скомандовала:
– Хавронья Петровна, а ну–ка покажись!
Заряна поняла, что лекарке было известно о ночном происшествии ещё тогда, когда она не позволила ей и рта открыть и начала говорить о матушке Природе.
– Ой, некогда мне, хозяюшка, – пискнуло откуда–то из–за угла печи. – Дом не убран, птица не кормлена, корова не доена.
Нужно было видеть лицо Матрены в этот момент. Заряна едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос. Лекарка недоумённо посмотрела на свою ученицу.
– Какая корова? – удивлённо округлив глаза, поинтересовалась Матрёна. – У нас ведь нет коровы!
– Мне вот тоже интересно, почему они чуть что, сразу о корове вспоминают? – стараясь не засмеяться, произнесла Заряна.
– Хавронья! Кому сказала, покажись! – Но ответом ей была тишина. Матрёна строго посмотрела на смущённую девушку. – Ну а ты, взрослая деваха, ты–то о чём думала, когда села выпивать с домовихами?
– Там была совсем маленькая бутылочка, – Заряна смущённо отвела глаза, – я думала, большого вреда не случится. – Виновато развела руками: – А оно вон как вышло.
– Чья идея была слабительного добрым молодцам подлить?
– Моя. Но я не молодцам хотела подлить, а девиц красных опоить. – Как же сейчас это глупо прозвучало, даже для неё самой.
Матрёна рухнула на стул и открыла рот.
– Мне очень стыдно. Прости, Матрёна!
– Вот интересно, чего ты таким способом хотела добиться? – Женщина выглядела обескураженной. – Ну да ладно. Главное – всё обошлось.
В дверь тихо постучали. Женщины, решив, что вернулся волхв, тревожно переглянулись. Но никто не спешил входить. Снова раздался стук.
– Да входи уже, – пригласила Матрёна. – Кто у нас там такой стеснительный?
– Мир дому вашему! – На пороге стоял светловолосый юноша. – Мне бы вот содранные костяшки подлечить, да синяк со скулы свести: пропустил удар в пылу драки.
– Заходи, мил человек. – Матрёна грохнула чугунком. – Мне сейчас некогда, тебя моя ученица полечит. – Заряна удивлённо повела бровью, наблюдая за юношей, который вдруг растерялся, встретившись с ней взглядом. – Проходи и присаживайся на лавке возле окна. – И тут же обратилась к ученице: – А я отойду ненадолго.
Заряна налила в посудину свежей воды, взяла нарезанные лоскуты чистой ткани, мазь на травах, подошла к юноше и присела рядом на лавке. Подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Молодец выпрямился, поправляя рубаху, залихватски поправил чёлку и улыбнулся во весь рот.
– Какая рука требует лечения? – спокойно спросила Заряна, не обращая внимания на странное поведение гостя. Юноша протянул руку, подвигаясь к травнице ближе.
Заряна промыла раны, обработала мазью и наложила повязку. Приподнялась и наклонилась над юношей, рассматривая посиневшую скулу. Принесла бодягу и намазала толстым слоем ушибленное место. Посмотрела в лицо юноши.
– Как масло впитается, отряхнёшь оставшиеся травинки с лица.
– А–а–а, – начал вдруг заикаться юноша, – у меня вот ещё… кажется, палец вывихнут, – подал другую руку.
– Нет, это просто ушиб. – Заряна подошла к полкам в дальнем углу, вытащила небольшой мешочек, раскрыла и понюхала. Удовлетворённо кивнула. – Вечером запарь пару жменей этого сбора, и когда остынет, подержи руку в отваре. Боль уйдёт, и наутро опухоль спадёт.
– И вот ещё шею потянул, – пожаловался юноша, принимая из рук травницы мешочек с травяным сбором.
Заряна наклонилась к юноше и нахмурилась, заметив, как он подался ей навстречу. Строго посмотрела ему в лицо.
– Некогда мне в эти игры с тобой играть. – Выпрямилась, отступая от него и сердито щурясь.
– Но у меня правда болит, – обиженно произнёс юноша.
– Я сделала всё, что могла. – Отвернулась и отошла к печи; в углу на небольшом столе лежали травы, которые требовалось связать в пучки и развесить под потолком. Не оглядываясь на гостя, тихо произнесла: – Можешь
