Как только дверь закрылась, лекарка, хитро прищурившись, посмотрела на свою ученицу.
– Иди поспи немного, я дальше сама тут управлюсь. Тебе нужно отдохнуть. Сегодня посолонь и противосолонь хороводы водить будете, да песни величальные петь, славить Солнышко наше: "На Ивана рано соунцо играло…", "Соунце сходить грае…", – нараспев протянула слова на старинный лад и довольно улыбнулась: – Ты должна выглядеть сегодня так, чтобы от тебя глаз оторвать нельзя было.
Глава 16. Хороводы. Поцелуй, да не тот…
Наверное, Заряна всё же заснула, потому что её напугало лёгкое прикосновение к плечу. Она вздрогнула, пару раз чихнула и открыла глаза. В комнате находились все ночные гости. Хавронья Петровна виновато потупила глаза, нервно теребя маленький передник.
– В общем, нам тут Петровна поведала, что произошло… – заговорила Агапка, подходя к кровати и добродушно улыбаясь. – М–да, со слабительным как–то нехорошо вышло.
– Да кто же знал, что так получится, – грустно произнесла Маняша, но на её лице не было никаких признаков раскаянья. И бурча себе под нос добавила: – Но лучше бы мы не перепутали.
– Маняша! – одновременно закричали старшие домовихи на младшенькую, возмущённо подбоченившись.
– А что сразу Маняша? – Домовиха сердито дёрнула за концы платка, затягивая узел под подбородком, да так, что круглые красные щёчки стали казаться ещё больше, встала в точно такую же позу. – Говорю как есть!
– Тогда бы точно не миновать гнева Матрёны. – Хавронья прошла к столу и забралась на стул, обвела строгим взглядом подруг и тихо добавила: – Всем троим.
Домовихи испуганно переглянулись между собой.
"Что есть, то есть: гнев ведьмы страшен! – Заряна села на кровати и опустила босые стопы вниз, прислушалась.
– А что, Матрёны дома нет? – спросила она, расплетая растрепавшуюся косу, взяла гребень со стола и провела по спутанным волосам.
– Ага, – подтвердила Хавронья догадку молодой травницы. – Ушла проверить малыша. И мы не просто так собрались. Совет держать будем! Мысль есть у нас.
– Мы тут порешили, – Агапка смотрела серьёзно и немного тревожно, – раз не получилось извести девиц–красавиц, надо тогда опробовать Маняшин способ: нужно срочно поцеловать Ярослава.
У Заряны выпал гребень из рук.
– Да как же его прилюдно поцелуешь–то, – обвела взглядом притихших домових, – вокруг него постоянно кто–то крутится! И я не знаю, как это можно сделать без его на то позволения.
– Ха, – Маняша, заложив руки за спину, с задумчивым видом прохаживалась по комнате от окна до стены и обратно. – Да он только рад будет. Ты, главное, сообрази, как его в лесочек заманить, чтобы вам остаться наедине хоть ненадолго. А там обязательно покажи ему свои намерения.
– Да заманить–то нетрудно, – Заряна пребывала в задумчивости, припоминая тропки в малознакомом лесу, который примыкал к княжескому саду. – Вот только я не знаю, как это – показать эти самые намерения?
– Как–как! Нужно сделать правильное лицо. – Маняша остановилась в центре комнаты, наклонила голову к правому плечу. Сложила руки перед собой и перстом правой уперлась в пухлую щечку, выпятив губы для поцелуя, кокетливо повела глазами. – И когда он вконец весь очаруется, хватай и цалуй его. Цалуй!
Старшие домовихи остолбенело стояли с открытыми ртами.
Хавронья повернулась к Заряне, указала на Маняшу пальцем и строго настрого наказала:
– Вот так точно не делай!
– Тю–у–у, – с досадой протянула младшая домовиха. – Я, главное, учу, как надо, а они…
– Не обижайся, Маняша, но так я сделать не смогу. – Заряна посмотрела в окно. – Но внимание его постараюсь привлечь, уж что–что, а танцевать я умею. Кстати, не опоздала ли я к хороводам?
– Не опоздала, но нужно поспешать, – заволновалась Хавронья, спрыгивая со стула и бегом направляясь в светлицу. – Наряжайся давай, а я тебе сбитня налью да хлеба отрежу.
Заряна сменила рубашку, зачем–то достала порты, которыми пользовалась, когда путешествовала на лошади, и надела под платье.
– М–м, ты это… – Агапка вытаращила глаза и в ужасе взирала на травницу, – зачем на себя эту срамоту напялила?
– Пусть будут, – Заряна затянула завязки на поясе, – раз по лесу бегать придётся.
В комнату вернулась Хавронья и пригласила к столу. Заряна прошла к рукомойнику, умылась колодезной водой, рушником утёрла лицо, пощипала себе щёки и повязала лобную ленту, и только после этого села трапезничать: съела кусок хлеба и залпом выпила сбитень, но подниматься не спешила.
– Что–то волнуюсь я туда идти после обеденного происшествия. – Взяла наливное яблоко с тарелки и откусила кусок. – Это же надо такому приключиться: взять и отходить княжичей сухим веником из ромашки.
– Ха, – оживилась Хавронья, – это я придумала. Ты их вот лупила, а я про себя приговаривала: любит, не любит, к сердцу прижмёт, м–м–м, в общем, пошлёт.
– И что выпало на Ярослава? – поинтересовалась Заряна, переставая жевать.
– Не скажу, – заупрямилась домовиха, но тут же пояснила: – Сглазить боюсь. И нечего тут рассиживаться, иди уже.
Заряна поднялась из–за стола и с неохотой направилась к выходу. Открыла дверь. И тут же закрыла. Ошарашенно посмотрела на удивлённых домових, отступая обратно в светлицу.
– Это чего там такое? – шёпотом спросила травница, указывая пальцем на дверь.
– Это полон двор женихов. – Маняша в восторге прижала пухлые кулачки к груди и с надеждой в голосе поинтересовалась: – Может, ну его, этого Ярослава?
– Не говори глупостей! – оборвала Агапка младшую и тут же обратилась к травнице: – А ты иди, милая, иди. Сама видишь, заждались тебя там.
– А Ярослав там есть? – спросила Заряна и покраснела от смущения.
– А кто его знает, – ответила Хавронья, подталкивая травницу к двери. – Может, и есть. Вот сейчас выйдешь и всё сама увидишь.
Ей на подмогу пришли остальные домовихи, и совместными усилиями они вытолкали упирающуюся Заряну за дверь.
Юноши, всё это время терпеливо ожидавшие её появления, засуетились.
– Мы уже и не чаяли тебя, красавица, дождаться, – радостно произнёс тот, которого она лечила первым, разгладил складочки на рубахе и заулыбался. – Запереживали, вдруг пропустишь хороводы и лишишь нас своего общества.
Заряна со всей силой толкнула дверь, но она не поддалась, была крепко подпёрта изнутри. Тяжело вздохнула и, стараясь ни на кого не смотреть, пошла через двор. А за ней следом потянулись юноши.
На поляне собралась вся молодёжь, здесь же находился и Ярослав в окружении своих друзей, и Милован с гостями, по краю поляны важно восседали в ожидании предстоящих зрелищ представители старшего поколения. А вокруг будущего костра, взявшись за руки, кружились несколько хороводниц. Поплыли первые звуки гудка, за ним вступили гусли, жалейка, бубен, дудки, а детвора вторила мелодии своими свистульками.
Девушки со всех сторон вливались в первый круг, образующий хоровод по движению солнца. Звонкая песнь разливалась по округе, чествуя Мать–Землю и Отца–Солнце. Мелодия ускоряла свой ритм, как и движения девиц–красавиц.
Появление Заряны не осталось ни для кого незамеченным.
– О, явилась, не запылилась, – прошипела Анисия, толкая под локоть Раду. – А ну–ка, подмогни мне, – подхватила подругу под белую ручку и потащила к хороводницам. – Пошли танцевать.
– Анисия,
