глазах рассказывал журналистам, какой чудесный, прорывной в технологиях космический корабль он изобрел. Форма птицы давала ему прекрасную маневренность, а множество сложных инженерных решений позволяли установить самое требовательное по мощности вооружение. Конечно, ни слова о Викторе или о других работниках лаборатории сказано не было, лишь одна фраза «силами предприятия», а перед этим, за кулисами, приписанная скромная премия, на которую можно было купить очередную упаковку сосисок из пищевого картона. Сто восемнадцатый доел последний, уже еле теплый кусок и, похлопав друга по плечу, с понимающим видом кивнул.
— Это жизнь, Виктор. Чего тут обижаться? — сказал он и разлил в три стакана кипяток из только что закипевшего чайника.
Юный гений выпрямился, устремил свой взгляд вдаль, будто смотрел не в стену, а куда-то за ее пределы, и затем ответил:
— Больше мы никогда не будем прислуживать! Мы поднимем рабочий класс с колен!
Так и появилась на свет идея освободить простой народ. Конечно, поначалу ни о какой войне ребята не думали и тем более не хотели посвятить этому всю жизнь, но никто из нас не может знать, что будет завтра. Я не могу сказать, почему друзья почти сразу решились пойти на безрассудный поступок — угнать прототип космического корабля, мне все еще, после долгих прожитых лет, не до конца понятен образ мышления людей, но скорее всего это был ребячий пыл или, как принято в народе говорить, шило. Самая прекрасная и самая опасная человеческая черта.
Сразу несколько обстоятельств должно было сложиться, чтобы все прошло гладко, и ночной сторож решил не останавливать пробирающихся тайком через забор друзей, потому что их всех он хорошо знал. «Нормальные ребята», — подумал старик и не подал вида. Мало ли кого они хотели завтра утром разыграть, и даже мелкого воровства на заводе не было замечено уже много лет. Вот что значит современная трудовая дисциплина.
Когда раздался вой сирены, все сразу стало ясно, и сторож, чертыхнувшись, все-таки вызвал отряд охраны. Анхель и Виктор по плану должны были готовить корабль к взлету, а Сто восемнадцатый остался сторожить вход, чтобы не подпускать никого к полосе, пока дело не будет закончено.
— Держи пистолет! — крикнул ученый и кинул занявшему позицию другу тяжелый сверток.
Сто восемнадцатый развернул пакет и увидел внутри действительно похожий на настоящее оружие экземпляр, из металлических деталей и с удобно установленным на боковой части лазерным прицелом.
— Откуда у тебя пистолет?! — с удивлением отозвался парень, и Виктор с улыбкой, не упуская возможности похвастаться, уделил этому разговору еще немного драгоценного времени.
— Сам собрал! — гордо заявил он и самодовольно поправил прядь своих уже порядочно отросших волос.
— А он точно не взорвется у меня в руках?! — с недоверием оглядев пистолет, спросил Сто восемнадцатый.
— Скорее эта штука не полетит! — ответил Виктор, посеяв еще большее сомнение, и затем скрылся где-то в глубине корабля.
Позже по лестнице застучали подошвы сапогов, и тогда стало ясно, что момент истины настанет уже совсем скоро. Это бежали вооруженные солдаты со штурмовыми винтовками, в роботизированных бронежилетах и с приставленным элитным командиром из специальных войск, который руководил операцией, не произнося ни слова, и напрямую передавал свои мысли младшим офицерам. Поэтому штурмовой отряд был похож скорее на единый живой организм, чем на группу бойцов. Статья, которую напечатали сначала только в местной газете, быстро приобрела известность и затем дошла до самого президента, который в момент тревоги на заводе решил взять ситуацию под личный контроль.
— Они убьют нас! Скорее! — закричал Сто восемнадцатый и попытался отстреливаться от военных своим почти игрушечным пистолетом.
Но в тот момент друзья были слишком заняты и увлечены, чтобы как-то отреагировать на зов. Двигатели заводились, впереди открывались новые просторы, и для ребят это сейчас было самым главным, а может быть, и единственным, что занимало их мысли. Кровь залила глаза Сто восемнадцатого, когда в ответ последовал целый шквал выстрелов от солдат, и он упал в тот момент, почти не почувствовав боли. Когда корабль приготовился к взлету, было уже слишком поздно, и так Сто восемнадцатый погиб в свой первый раз, застыв с выражением то ли сомнения, то ли страха на лице.
«Раз! Два! Раз-два-три! Звуковое восприятие в норме», — раздался голос где-то в глубине головы, а затем начал эхом отражаться от стен и пульсировать вместе с висками, снова ускользая. «Анхель, мы его теряем!» — опять произнес говорящий и после почти сразу затих.
Когда Сто восемнадцатый пришел в сознание в следующий раз, прошло уже очень много времени. Взгляд сразу остановился на железных руках, в которых вместо жил были спицы, как в старых фильмах про роботов, а при помощи зеркала можно было увидеть, что на искусственном каркасе не было даже лица — везде лишь одни технические соединения и связки проводов.
— Что со мной стало, Виктор? Что ты сделал со мной? — спросил Сто восемнадцатый и от стыда закрыл голову ладонями.
Ученый подошел к больничной койке и положил руку на плечо товарищу. Он смотрел на него так пристально, словно ждал, что собеседник поймет его сам, без слов. Но тот не понял или просто не хотел понимать.
— Теперь ты сможешь бороться вечно, пока мы не победим, — сказал Виктор.
За смотровым стеклом корабля «Килла» уже давно был открытый космос с его холодными и такими манящими звездами. Осознание и яркие краски жизни пришли к Сто восемнадцатому не сразу, но день за днем его облик при помощи усилий и таланта ученого становился все лучше, а злость и горечь утраты все мягче. Прошло не так много времени, и вот друзья уже радовались вместе безграничной свободе и отдыху от почти рабского труда на заводе. Теперь любые дороги были открыты для них, и впереди появилось так много недостижимых до этого момента целей. А когда Сто восемнадцатый снова начинал горевать из-за потери прежнего тела, лихой розовощекий Анхель не давал ему пасть духом. То он разваливался на диване с едой и включал телевизор, всем видом демонстрируя прелести разгульной жизни, то сочинял глупые, но занимательные сказки о приключениях трех товарищей.
Системы корабля перерабатывали космические частицы в пищу и в воду. Пускай такой паек при еще недоработанной технологии не отличался своей утонченностью, но все же он был намного вкуснее и разнообразнее картонных сосисок. Лететь предстояло еще очень далеко и долго, чтобы наверняка оторваться от хвоста властей, но зато иногда по пути встречались обитаемые планеты, на которых можно было недолго поохотиться и добыть настоящего мяса, а еще собрать сочные плоды съедобных растений.
