— Их? — Больше, чем один? С трудом обуздав ярость, он проскрежетал: — Скажи мне, где я могу найти этих воров, и я убью их.
Беттина посмотрела на него, явно пораженная его тоном.
— Никто не крадет у нас, dragг mea.
С Беттины словно содрали кожу. Треан Дакийский теперь знает секрет, известный лишь небольшой горстке людей. Как он смог так глубоко забраться ей под кожу? И почему столь категоричен в желании отомстить за нее?
— Нет никаких нас, вампир. К тому же, я здесь по принуждению.
— Скажи мне, кто причинил тебе боль.
— Ты знаешь меня всего двадцать четыре часа. И все-таки готов, рискуя жизнью, подвергнуться опасности, чтобы отомстить за меня?
— Да.
— Я не вампир. Я не могу понять этого спонтанного покровительства.
— В этом мы не сильно отличаемся от демонских пар.
Очевидно, я чего-то не понимаю.
— Моя Невеста родилась двадцать два года назад. Два десятилетия она жила без моей защиты. Насколько мне известно, эти годы были для нее далеко не безоблачными. Проще говоря: кто-то причинил ей боль… и мне необходимо заставить это существо страдать самыми чудовищными способами.
Сила и воля Дакийского были практически осязаемыми, пьянящее сочетание. Беттина, наконец, поняла, почему некоторых женщин безнадежно тянет к опасным мужчинам. Не то, чтобы ее тоже. Но теперь Беттина могла себе это представить.
— Есть ли возможность вернуть твою силу? — спросил он.
— Моргана обещала сделать это прежде, чем я выйду замуж.
— Условие турнира? Но ее не волнует, кто станет победителем?
— Она не видит ничего ужасного в тех, кто… ужасен. Я просто знаю, что этот турнир очень важен для нее.
Беттина начала подозревать, что за этим событием скрывалось нечто большее, чем она понимала. Было ли это игрой за власть в Ллоре или поворотом великого Приращения?
Были ли они все винтиками в колесе? И если да, то кто стоит у руля?
— Твоя сила сейчас у твоей крестной?
Я все меньше верю в то, что она найдет ее. Беттина пожала плечами.
— Значит, нет. Что если я верну ее тебе? — спросил Треан, его зеленые глаза снова замерцали цветом оникса. Судя по всему, его очень заинтересовала эта идея. — И тогда я смогу наказать тех, кто оказался достаточно глуп, чтобы навредить тебе.
Кровавая смерть. Как заманчиво. Беттина представила, каждого из четырех Врекенеров, корчащихся в лужах собственной крови, с охрипшими от криков голосами. Будут ли они молить о пощаде, как когда-то она?
Но она не знала ни имен, ни направления, чтобы сообщить их Дакийскому. Кроме того, она никогда не расскажет вампиру, что с ней произошло. Его это не касается… это было унизительно.
— Я не могу сказать… я не буду говорить об этом.
— Тогда ответь мне… тебе навредил чародей?
— Я под защитой Морганы; ни один из Чародеев не осмелился бы на это. И если бы мою силу похитил чародей, я бы стала Инфери, рабыней.
Будучи полукровкой, Беттина могла стать как королевой демонов… так и рабыней Чародеев.
— Врекенеры преследуют твой род.
— Они преследуют. Всегда… — пробормотала она, мысленно возвращаясь в ту ночь.
Перед нападением, главарь с помощью косы с черным пламенем выкачал ее силу. Беттина вспомнила, что подумала тогда: «По крайней мере, они не собираются убивать меня, иначе не стали бы утруждать себя этим».
Потом она осознала: они украли ее чары, чтобы просто предотвратить их воплощение в новорожденном Чародее после смерти Беттины.
Закончив выкачивать из нее силу, главарь взревел:
— Ваш род убил моего отца и навечно искалечил брата!
И впечатал сапог в ее лицо.
Беттина вздрогнула, и Дакийский заметил это.
— Ты можешь рассказать мне, Беттина. Рано или поздно я все равно узнаю.
Отказываясь обнажать перед ним свое прошлое, она вздохнула, чтобы успокоиться, и попыталась перевести разговор на турнир.
— Думаешь, что проживешь так долго? Завтра ты можешь встретиться с Гурлавом. Я слышала, его кровь порождает чудовищ.
Вампир окинул ее снисходительным взглядом.
— Я разберусь с Гурлавом, когда придет время
— Как ты можешь быть так уверен? Ты не непобедим, — сказала она, надеясь, что ее слова прозвучали спокойно. Если она вытерпит допрос Дакийского, то сможет помочь Касу. — Ты тоже не без слабостей.
— Нет, конечно, нет. Но я не собираюсь обсуждать это с тобой, чтобы ты не смогла передать все непосредственно Каспиону.
Она виновато покраснела.
— Беттина, тебе не нужно рассказывать подробности, просто скажи мне, где искать.
Это место сокрыто на небесах, ни демон… ни вампир… никогда не смогут туда попасть! Это место защищено от любого колдовства. Беттина встала. Достаточно. Она поставила свой бокал на стол и направилась к двери.
— Подожди, женщина, — вампир переместился прямо перед ней, преграждая выход.
— Я больше не хочу находиться здесь. Не хочу быть с тобой. А ты продолжаешь рыть носом.
— По крайней мере, скажи мне, если ты все еще в опасности.
— Еще больше рытья!
Он глубоко вдохнул.
— Я нахожусь в положении, в котором никогда раньше не был. Я во власти… инстинкта. И ты в центре его внимания.
— Что это значит?
— Это значит, что мне нужно убить. Веками я не был никем, кроме смерти, не рассуждая, лишь следуя долгу. Но теперь…
— Но теперь мы закончим говорить о моем прошлом или я ухожу.
Дакийский хотел было что-то ответить, но передумал и сказал:
— Отлично. — Проводив ее к дивану, он вручил ей ее напиток и поднял свой кубок. — О чем бы ты хотела поговорить? Я подстроюсь под тебя.
— Ты знаешь обо мне больше, чем я предполагала. Я же очень мало знаю о тебе и твоем роде.
Очередной хмурый взгляд.
— Я не привык объяснять, кто я есть. Если только не кому-то, кого собираюсь убить. К тому же, то, кем я был последние девятьсот лет, резко изменилось за последние двадцать четыре часа.
Кас говорил, что Дакийскому не меньше восьмисот лет. Но услышать это из уст самого вампира…
— Ты старше меня больше, чем в сорок раз?
Его точеные скулы покраснели?
— Плюс-минус.
— Тебе было… плюс-минус… восемьсот восемьдесят лет, когда я родилась!
Понизив голос, он сказал:
— Теперь ты знаешь, как долго я ждал, когда ты придешь в этот мир.
Теперь Беттина почувствовала румянец на своих щеках.
