надо было рисковать и пытаться сбежать во Франию, их академия кулинарии единственная, которая ещё больше известна, чем Шикли, кроме того, туда как раз принимала и женщин. Вот только прадед отговорил меня от этого, сказав, что я ни за что туда не доберусь живой. А я ему поверила.
Может, зря?
В сон я провалилась глубоко за полночь, для того чтобы проснуться с первыми лучами солнца, но совсем не потому, что выспалась. Как раз нет, всё тело ломило и болело так, что я чувствовала каждую мышцу, даже те о существовании которых я ранее даже не подозревала.
Я проснулась от звука бегущей воды. Приоткрыла один глаз и увидев, прямо перед собой кучку из грязной одежды, которую венчали вывернутые мужские трусы. Означать это могло только одно. Томмасо вернулся после бессонной ночи.
Что же мне сейчас делать?
Вопрос этот был отнюдь не прозаическим. Понятное дело, что я совершенно не собиралась вламываться в душ к голому мужчине, это попросту неприлично, но вот как мне вести себя, когда он выйдет? Стоит ли встать и одеться или же притворится спящей, а лучше и вовсе мёртвой?
Нет, так дело не пойдёт, что мой шеф подумает обо мне, когда увидит меня мирно дрыхнущей на кровати, когда он работал всю ночь.
Кстати, что там с этим жу? Надеюсь, у него всё получилось?
Хотя, наверное, если бы не получилось, то он бы уже из меня всю душу вытряс, разве не так? Впрочем, если быть совсем откровенной, то надо было признать, что Томмасо всегда очень хорошо ко мне относился, он не повышал голос и вёл себя предельно корректно. Это несколько сглаживало мой страх, но не настолько, чтобы сейчас вылезти из кровати.
Шум воды закончился, а дверь открылась гораздо быстрее, чем я успела прийти хоть к какому-то решению.
Сама не понимая, что делаю, я юркнула под одеяло и притворилась спящей. Постыдное поведение, знаю, но что делать, если мне страшно.
По комнате послышались шаги и вскоре хлопнула дверь. И что? И всё? Я переполошилась и тут же распахнула одеяло для того, чтобы проверить, что происходит и упёрлась в тяжёлый взгляд, которым меня сверлил Томмасо.
Я судорожно сглотнула.
— Всё получилось с соусом? — поинтересовалась я, сама не узнавая своего голоса.
— Я был лучшего о тебе мнения, — сурово сообщил мой шеф, а моё сердце ухнуло в пятки, — через полчаса ты должен быть на кухне, — сказав это Томмасо поднялся и вышел из комнаты, так и не удостоив меня и взглядом.
Глава 13. Испытание свадьбой
Альберт Томмасино, младший наследный принц Мазарии
Я буквально выскочил из комнаты, потому что меня буквально колотило от злости. Хотелось вернуться, вытащить хрупкое и щуплое тело Мицио из кровати, перекинуть через колено и отшлёпать. Больно и обидно отшлёпать.
Именно поэтому сейчас, я чуть ли не бежал куда подальше от комнаты, мне было очень страшно, что я сейчас развернусь и с такой же скоростью помчусь обратно в комнату для того, чтобы дать волю рукоприкладству.
Наверное, впервые я полностью почувствовал семейные гены, в наличие, которых я иногда очень сомневался, но сейчас я действительно чувствовал в себе необходимость терзать и крушить всё вокруг.
— Томмасо! Милый мой ты откуда несёшься с таким выражением лица? — меня поймала за руку Софи и встревоженно взглянула в глаза. Именно этот скрытый страх и тревога в глазах той, которую, я поистине ценил и уважал, заставили меня остановиться и попытаться хоть как-то осознать, то что со мной происходит.
— Давай-ка, пойдём ко мне, и я сделаю тебе успокоительного отвара чая, — Софи с мягкой улыбкой похлопала меня по руке, которую всё ещё крепко держала.
— Тогда уж кофе, — сказал я и отметил, что мой голос буквально дрожал от гнева, я попытался сглотнуть, чтобы говорить нормально, — я не спал всю ночь.
— Как же так? Ведь сегодня свадьба этой младшей дурочки ректора, — ахнула Софи, — ладно, ладно карбонара души моей, пошли-ка со мной! Поговорим!
Через несколько минут мы сидели в её ещё пустом классе-кухне, и я с болью выкладывал ей всё, что вчера произошло. Софи молчала, поджав губы, и пододвинула ко мне поближе вазочку с тёплыми кантучини и свежезаваренном кофе.
— Мда уж, история, бесспорно, отвратная! И как только Мицио смог до такого додуматься? Он выглядел вполне разумным малым? — возмутилась сеньора, картинно уперев руки в бока.
— Было уже поздно, и он наверняка сильно устал, все же я не знаю, чем ректор вообще думал, давая нам такое задание в самый первый день учёбы, это ведь сумасшествие! — совершенно неожиданно для самого себя я принялся защищать своего комми. Может, потому что боялся, что в следующий раз Софи угостит его не пастой, а скалкой? Не знаю сказать сложно.
— Хватит его защищать! В конце концов, Мицио немаленький и должен уметь нести ответственность за свои поступки!
— Но и я не мог оставить его на всю ночь на кухне, он бы точно не выдержал, а я не могу, просто не могу отложить выпуск, у меня нет другого выхода и нет другого комми!
— Я всё знаю кантучинка моего сердца! — Софи мягко потрепала меня по щеке.
— И ведь самое обидное даже не это! А то, что этот нахал, сейчас, утром прикидывался, что спит, хотя я точно знал, что нет! — меня прорвало.
— Хммм, — только и сказала сеньора.
— Я что такой страшный? Или жестокий? Да я в несколько раз приличнее чем все другие шефы, я даже не позволил Лучьянно на него наорать, — моя обида была очень сильна.
— Нет, ты очень хороший, но ведь всё познаётся в сравнении, кроме того, ты ведь не знаешь, как растили Мицио в его семье, вполне возможно, что его жестоко наказывали за проступки, — Софи пожала плечами, а я нервно дёрнулся.
В самом деле, я ведь знал, что в семье аристократов порка детей была привычным делом, а уж про остальных и говорить не стоило, поблажек не было даже для девочек. Я тут же устыдился своего порыва отшлёпать своего комми. В самом деле, что это вообще на меня такое нашло?
— Что вы предлагаете? — осторожно поинтересовался я у Софи.
— Молчи.
— Просто молчать? — изумился я.
— Конечно, просто молчи. Разве есть пытка хуже многозначительного молчания и игнорирования, ты мой мальчик, конечно, ещё не женат, но я сейчас даю в твои руки самое страшное оружие в отношениях. Только пользуйся им с умом! Заодно сможешь и поближе познакомится со своим
