— А, Михэ! Заходи, заходи.
— Сестра сварила одно чудодейственное зелье из редчайших трав, только для вас, уважаемый кагым! — кланяться и говорить подобострастным голосом было непривычно и противно, но деваться некуда — приходилось играть роль до конца. — А ещё она передала вам горшочек каймака — ну, очень свежий и такой густой получился.
— Зелье из редких трав и мой любимый каймак? Ари Марита меня балует! — кагым сгрёб обе посудины, прижав их к груди. — Проходи, Михэ, выпей прохладного взвару, я сейчас прикажу служанке, она принесёт.
— Да, нет, мне надо домой возвращаться, Мариэта там одна.
— Четверть оборота ничего не решат, садись, отдышись! День сегодня жаркий, а ты недавно с того света вернулся, — повторил приглашение кагым.
Служанка, женщина средних лет, споро расставила на стол чашки, запотевший кувшин, блюдо с фруктами.
— Пей, Михэ! Угощайся.
— Благодарствую! — граф мелкими глотками смаковал питьё, размышляя, как бы разговорить городского голову, но кагым и сам поболтать был непрочь.
— Хорошая женщина, твоя сестра, Михэ! Честная, уважительная! Был бы я вдов — сам бы посватался.
— Да, её мужу очень повезло, надеюсь, второй тоже оценит, какое счастье ему досталось. Вы обещали похлопотать, кагым. Хотел посоветоваться на этот счет.
— Конечно, Мариту без помощи не оставлю, — голова развернул бумажку, прикрученную ниткой к горлышку бутылки с зельем. — А это что? А, вижу, Марита написала, как принимать лекарство, чтоб я ничего не забыл и не перепутал. Редкая женщина! Говори, что хотел?
— Подходил ко мне родич соседей Мариэты — Талир, его земля граничит с участком сестры, просил позволения ухаживать за Маритой.
— Да, понял, о ком ты говоришь, — задумчиво кивнул голова. — И что ты — позволил?
— Я не знаю ваших обычаев. Талир сказал, что ухаживать за женщиной — помогать ей по хозяйству. Я сделал что-то не так?
— Всё верно, если этот ар будет часто заходить на усадьбу вдовы, то все будут ждать, что они обменяются брачными браслетами. Талир — неплохой человек, но я бы хотел Марите кого-то более достойного в мужья.
— Так я откажу Талиру, заберу позволение ухаживать! Я же не здешний, не знал!
Конечно, я полагаюсь только на ваше мнение и решение!
— Нет, так тоже нельзя, — кагым пожевал губами, размышляя, — зачем лишать вас помощи? Ты-то, так понимаю, еще не скоро в полную силу войдешь, а там и уедешь. Мы иначе сделаем — я всем скажу, что сам просил Талира помочь тебе в расчистке земли, так как ты один не справишься.
— Но Талир знает, что это неправда, — тихо возразил Михаэль. — Мне не хотелось бы, чтобы у сестры были неприятности.
— С Тапиром я поговорю, он всё поймёт правильно.
— Спасибо, кагым! Вы — великий человек, ваша доброта и отзывчивость — безграничны! Мне надо идти, Мариэта там одна, а по улицам какие-то мужчины ходят. Напугают ещё или обидят.
— А, это маги. Ищут какого-то раба, — рассеянно отмахнулся городской голова, — я им сказал и помощникам добавил, что в ваш дом не надо заходить. Вчера сам гостевал, в доме и на дворе только брат и сестра, никаких рабов и в помине нет, и не было. Не переживай, досточтимую Мариту никто не побеспокоит.
— Кагым, как нам вас благодарить? — граф опять рассыпался в благодарностях. — Маги — на службе у калифа? Интересно, что за раба они ищут?
— Нет, из Империи, заплатили мне они хорошо, ну, я и отправил помощников. Пусть ходят, если им делать нечего и денег девать некуда, — рассмеялся голова. — Тропиндарским языком им объяснил — не держат у нас в городе рабов! А завел бы кто — каждый мальчишка об этом знал бы уже через час. Твердят, мол, с последним караваном, или предпоследним? — не понял этого, везли раба, а он, то ли сбежал, то ли помер, то ли его продали тут. Глупые какие-то маги. Впрочем, откуда в Империи сильные и умные маги, если у них там магичить каждый одаренный мужчина может, ни перед кем не отчитываясь. То ли дело — у нас — каждый маг бляху имеет, только тогда может даром пользоваться, а чтоб бляху получить, надо доказать, что владеешь силой и виру заплатить в казну. Воту нас и порядок — ни рабы не пропадают, ни маги не своевольничают.
— Как же он сбежал? — продолжал осторожно расспрашивать Михаэль.
— Я и говорю — глупые. Сбежать раб не мог — ошейник не даст. А продать — в Адижоне никто не купит. Помер, наверное, раз пропал.
— Да, куда этим магам до вашей мудрости! Спасибо за угощение, взвар на редкость вкусный, но мне пора.
— Иди! — кивнул кагым. — Сестре передай мою благодарность за зелье и подарок.
Скажи — если кто обидит, пусть сразу ко мне идет, я разберусь! И с Тапиром поговорю, не переживай.
Назад граф шёл, не чуя ног. Хотелось скорее убедиться, что с Мари всё в порядке.
С чего это он так о ней переживает?
Впрочем, от этой женщины зависит, как быстро он сможет освободиться от блокиратора и вернуться в Империю. Конечно, он о ней беспокоится!
С зельеваркой всё было в порядке — хоть и встревоженная долгим отсутствием «брата», она поджидала его возвращения, цела и невредима. И от волнения, незаметно для себя, переделала кучу домашней работы, включая заготовки для разных снадобий.
Когда граф вернулся, Мариэта как раз закончила последнюю порцию.
— Ну, что там? — бросилась она к мужчине. — Кто эти маги? Кого они ищут?
— Меня, — мрачно ответил Михаэль. — Сядь.
Мари плюхнулась на лавку.
— Мне удалось подслушать их разговор. Маги не столичные, мне не знакомы, силу определить не могу, но сдается мне — их резервы не слишком большие.
Разговаривали на имперском, считая, что никто их понять не сможет.
— Никто и не сможет, здесь не знают имперского, — машинально ответила Мариэта.
— Наняла их какая-то женщина. Заплатила им хорошие деньги, чтобы они меня лишили памяти и забросили в портал. Шарик портала она же им и передала. Мне повезло, эти недоучки не учли размер моего дара, поэтому я был только оглушен, но память не потерял. А теперь эта женщина потребовала, чтобы они меня ей вернули.
— Ох!
— Да, согласен. Маги выяснили, куда меня забросило, пообщались с рабовладельцем и, так полагаю, с надсмотрщиками. Видимо, всей правды они не добились, но что я не совсем память потерял, и что меня перепродали — узнали.
Вот и идут по следу. К счастью, мой последний хозяин, который меня тебе на сдачу всучил, имеет сильную защиту от магического воздействия, им не удалось пробиться. Поняли только, что после Адижона раба в караване не было. Торговец твердит, что невольник умер, но женщина утверждает, что я жив. И требует искать дальше.
— Единый! Что же делать? — Мариэта прикрыла рукой рот. — Они вернутся?
— Пока нас прикрывает кагым, но если эта таинственная женщина будет настаивать, что я жив, маги вернутся. На самом деле, совершенно неправдоподобная история, если бы своими ушами не слышал — не поверил бы. Женщина нанимает магов??!
Это не может быть жена мага, потому что они все по женским половинам сидят, и без мужей из дома не выезжают. Простолюдинка? Но, во-первых, откуда у простолюдинки деньги на оплату работы магов? Во-вторых, откуда она могла знать, где я буду, как она смогла бы подобраться настолько близко? И, в-третьих, зачем бездарной женщине устранять меня?
— Может быть, ты её чем-то обидел? — предположила Мариэта. — Вы, мужчины, часто обижаете женщин, походя, даже не замечая этого.
— Нет, не мог я никого обидеть! — отмахнулся Михаэль. — Конечно, обета целомудрия я не давал, но никогда не брал женщин против их воли и всегда щедро вознаграждал. Потом, чтобы избежать влюбленности и прочей ерунды, какими вы, женщины, порой, страдаете, не спал с одной и той же дольше нескольких недель.
И, конечно же, не приглашал в замок.
