— Нам сюда. — Она рукой указала на пещерный проем.
Внутри было вполне сухо, тепло и светло. Солнечные лучи попадали сюда сверху, через опоясавшие гору вьюны. Никаких сокровищ здесь не было. Но посреди пещеры на каменном алтаре лежал камень размером с гусиное яйцо. Гладкий, молочного цвета с изумрудными вкраплениями.
— Он не охраняется? — поразилась я, обходя алтарь, но не прикасаясь к камню.
— От кого? Огненное море невозможно переплыть, если в сердцах моряков только алчность, — улыбнулась Селина.
— А разве среди ваших соплеменников никогда не было охотников за исполнением желаний? — усмехнулся Ксандр.
— Амадин может исполнить только желания трех. Для нас он — просто камень.
— А где сокровища? — не унимался капитан.
Селина озадаченно приподняла бровь и ответила:
— Сокровищ нет. И никогда не было.
— То есть мы проплыли полмира, чтобы просто потаращиться на какой-то камень?!
— Или найти себя, — загадочно произнесла она. — Амадин был создан в тяжелые времена кровопролитной войны. Наши предки хотели положить конец бесчинствам варваров, но у всего есть цена. Даже у благих желаний. Амадин получил проклятие трех. Три желания взамен на три разрушенные судьбы. Скажите, там, где цивилизация, пиратство так и процветает?
Мы кивнули.
— Значит, все это правда, — вздохнула Селина. — Вы родились не в свое время, не в своем мире. Это произошло из-за временного и межпространственного дисбаланса. Амадин нарушил гармонию между мирами и временами. И вашим душам пришлось ждать, когда здесь появятся ваши двойники. Ведь это самая мощная связь. Вы же заняли их места?
— Верно, — вымолвила я, сосредоточенно слушая Селину.
— Кто-то из вас сумел открыть портал. Если все вы здесь, то его нужно закрыть. Иначе станет хуже.
— Не понял прикола, — фыркнул Ксандр. — А мы-то тут причем? Вы создали какой-то сраный камень, который испоганил наши жизни?
— Говоря на вашем языке, да. Дело в том, что мы не должны были предотвращать ту войну магией. Мы спасли людей, которым было суждено погибнуть. Поэтому война не окончилась. Она длится по сей день, а вы родились позже и в другом мире. Теперь вы дома. Теперь война окончится.
— Ага! — хохотнул Ксандр. — Я вернусь в Дуахтон и расстреляю всех пиратов.
— Вы уже все сделали. Предполагаю, в Дуахтоне уже нет пиратов.
— О чем вы? — насторожилась я.
— С вами поплыли самые опасные? Самые жадные? Самые сильные? Не так ли? Трусливые и слабые остались там. Разбить их легко.
— Боже, — прошептала я. — Там же Холмы. В них живут немощные.
— Ваш король прославлен зверствами? — уточнила Селина.
— Нет, — мотнула я головой. — Наш король… Валентиус Ваплакс… Он первым попал в этот мир. Селина, возможно, вы что-то путаете. Мы просто читали книгу, написанную этим Ваплаксом. А потом попадали сюда.
— Книга и есть портал. Вероятно, Валентиус старше вас. Родной мир призвал его раньше, даруя ему способность открыть незримую дверь и для вас. А теперь ее надо закрыть.
— Как?
— Книгу надо уничтожить. Тогда проклятие будет снято. Пиратство падет. Мне кажется, вы разрываетесь между желанием вернуться туда и остаться здесь. Я не имею права вас отговаривать. Но должна сказать, что если вы покинете родной мир, то здесь уже никогда не будет покоя. Сейчас от вас зависит судьба целого мира.
Ксандр ногтем поскреб бровь, сдул упавшую на глаза челку и заявил:
— У нее там остались родители!
— Тогда ей придется выбрать, что важнее и лучше для нее…
— …и для всего мира, — раздраженно оскалился он.
Ничего себе, выбор! Из-за того, что какие-то дикари когда-то нагрешили с неумелым использованием магии, теперь страдаем мы. Если я останусь здесь, то баба Фая никогда не узнает о своем сыне, мои родители разделят ее участь, а Софья будет считать меня плохой подругой. Но если я вернусь домой, то пиратству не будет положен конец, продолжатся смерти, грабежи, морские бои, а мои любимые мужчины совсем одичают в пучине своего одиночества.
— Наши предки доверяли вам, — вернула меня в реальность Селина. — Нам было наказано встретить вас с добром, открыть свои врата и отдать камень. Он ваш по праву.
— А если мы распорядимся им не так, как того хотелось бы высшим силам? — буркнул Ксандр.
— Мы, уруны, живем здесь в полной безопасности. Какая нам разница, что творится в остальном мире?
— Что? — обомлела я. — Вы хоть знаете, какое там беззаконие? Сколько вдов, сирот, изувеченных стариков?
— Не старайся, — обратился ко мне Ксандр. — Видно же, что им похер. Спрятались вдали от всего мира, оградились Огненным морем и Нертонским проливом и живут себе припеваючи.
— Это бесчестно…
— Да, — вдруг улыбнулась Селина. — Наши предки не ошиблись. Вас тревожит благо других. Берите амадин. Он ваш.
Сказав это, она неспешно покинула пещеру, оставив нас с Ксандром недоумевать.
Так нельзя! Я стояла на распутье, не зная, как поступить. И это не тот случай, когда разум борется с сердцем. Все намного сложнее.
Мы подошли к алтарю, но я не решалась коснуться амадина.
— Не тяни, — произнес Ксандр. — Первое желание твое, как мы и условились. Я найду способ закрыть портал.
— Ты пойдешь на это?
В его темных глазах я увидела некий просвет. С лица Ксандра словно была сорвана маска беспощадности. Он не нашел то, что искал, но, похоже, нашел себя.
Я взяла его за руку и поднесла ее к амадину. Едва наши ладони легли на холодный камень, как он засиял ослепительно-белым и от стен пещеры отразилось звонкое пение, напоминающее оперу вперемешку с птичьими голосами.
Так вот почему его называют певчим…
Я вздохнула, закрыла глаза, сосредоточилась на своем желании, и в следующее мгновенье мы с Ксандром перенеслись в другое место.
Глава 29
Телепортация была безболезненной, то вызвала легкую тошноту. Пока я поглубже вдыхала, чтобы восстановить работу вестибулярного аппарата, Ксандр уже осматривал королевскую опочивальню.
Присвистнув, он медленно крутнулся и перевел не самый радостный взгляд на меня. Ни картины, написанные лучшими художниками, ни широкая кровать с золотистым покрывалом, ни туалетный столик с огромным зеркалом, ни крест на стене в человеческий рост его не впечатлили. Ксандра интересовало, какого черта я перенесла нас… к Ваплаксу?
— Ничего не хочешь объяснить?
— Так, успокойся! — Я обратила внимание, что на улице вечереет. Далековато Латхан оказался от Нертона, раз тут такая разница в часовых поясах. Я положила амадин на кровать, пока он и тут не устроил песнопения, собрав всех придворных, и выдохнула. — Селина сказала, что обратного пути у нас нет. Это наш родной мир. Но проклятие мы снимем только втроем. Нам нужен Ваплакс.
— Ты не вкурила, что ли? — Ксандр возмущенно развел руками. — Он вздернет нас.
За дверью послышались шаги и голоса.
— Единственное осмысленное заявление, что я услышал на большом совете, это сообщение о гибели Шанарда Вибаса. Я уловил четкий намек на то, что сейчас самое подходящее время брать Дуахтон. Но я взбешен тем, что уцаборцы и плиесцы заключили союз с Уолфином Кенаукутом. Поймите, эти племена — потомки бывших рабов. Если пираты вдруг стали им друзьями, значит, они костьми лягут против короны. И вежливо-равнодушная усмешка надменного посла лишь подтвердила мои опасения. Они хотят крови. Но я не позволю разбивать целую бухту, жертвуя мирными жителями, ради того, чтобы уничтожить свору пиратов.
— Ваше величество…
— Я дал свой ответ.
— Вы потеряете союзников.
— Никто из соседей не будет устраивать бойню на моей земле!
— Пираты доставляют неудобства не только нам. Чем дольше вы противитесь, тем сильнее злятся монархи других стран. Ваше величество, если вы не примите кардинальные меры, то боюсь, кто-нибудь другой начнет войну с пиратами.
