— Кстати, Эшли, наверняка, уже проснулся, — донеслось до меня уже из другой комнаты.
Ненавязчиво, но мне явно намекнули, что пора бы мне убираться восвояси.
Несмотря ни на что, я все же сделала себе поблажку, посмаковав кофе в течение нескольких минут, потом кое-как пригладила спутанные волосы и встала.
Позднее утро, по коридору ходят давно проснувшиеся постояльцы, но я пришла сюда в одном халате, стало быть, в нем и придется уходить.
Тайлер сидел ко мне спиной на диване и копался в своем планшете. Я замерла в дверном проеме, пользуясь тем, что пока что осталась незамеченной, и без зазрения совести уставилась на него. Неужели присутствие зловредного капитана в соседней комнате дало мне то небывалое ощущение защищенности, которое я испытала проснувшись? Что за глупости, в самом-то деле?
Нужно было его поблагодарить, за приют, за кофе, за радушный прием, но я не находила слов. Поэтому просто направилась к двери.
— До встречи, — вот и все, что мне удалось выдавить из себя, как я надеялась, беспечно.
— Увидимся, — бросил Тайлер, не поднимая глаз.
Кажется, он и не ждал моей благодарности.
Странный Тайлер человек. С одной стороны, как «брат», он не мог отказать мне и не впустить, когда я прибежала среди ночи через коридор, напичканный камерами. С другой стороны, ведь внутри не было ни «жучков», ни камер. Никто не заставлял его вести себя со мной за закрытыми дверьми так… так тепло?
* * *
Когда я вошла, Эшли уже встал. Он был гладко выбрит и одет с иголочки, и о вчерашнем переборе со спиртным напоминала лишь легкая припухлость глаз, хотя и ее можно было списать на обычный недосып.
— Доброе утро, — поздоровалась я, как ни в чем не бывало.
— Привет, — Рис удивленно вскинул брови, не услышав от меня ожидаемых претензий.
Наверное, он ждал меня и планировал извиниться, но извинения — последнее, что я бы хотела от него услышать. Если Эшли начнет просить прощения, это волей-неволей приведет к возвращению выяснений отношений, которое я вчера прервала своим побегом. А к этой теме я возвращаться категорически не хотела, даже вскользь.
— Я беспокоился, — все же сказал Рис, когда я вернулась из спальни, переодевшись. — Где ты ночевала?
— У Тайлера, а что?
Глаза Эшли удивленно округлились, но он быстро взял себя в руки.
— Ничего. Просто не ожидал.
Я тоже не ожидала, но, как говорится, не моими стараниями.
Я пожала плечами:
— Он ведь для всех мой брат.
Наши взгляды встретились. Рис смотрел на меня пристально и предельно серьезно.
— Но Александр тебе не брат.
— Естественно, — автоматически ответила я, хотя и почувствовала, что слова Эшли не были простым утверждением очевидного. Но если он решил ревновать меня к Тайлеру, это уже верх маразма, объясняться еще и на эту тему я не собиралась.
Рис дураком не был, и все понял правильно, поспешил перевести тему:
— Может быть, спустимся вниз, выпьем кофе?
Я благоразумно умолчала, что меня уже угостили с утра, и решила согласиться. Чашкой больше, чашкой меньше, пусть это будет моим жестом примирения.
Но нашим планам было не суждено сбыться. В дверь постучали.
Мы с Эшли переглянулись, и по молчаливому согласию он отправился открывать.
— Дэни?! — изумился он.
Тайлер молча вошел внутрь, закрыв за собой дверь, отрезая звуки от коридора. Вид у него был хмурым, я бы даже сказала, мрачным, ничего общего с тем человеком, с которым мы разговаривали всего полчаса назад.
Эшли тоже мгновенно подобрался, сообразив, что новости будут невеселые.
— Хилари нет в отеле, — без предисловий сообщил нам капитан. — Как и ее вещей. Официальная версия: проблемы с бизнесом, улетела на рассвете. В спешке.
Повисло молчание. Гробовое.
— Может, правда, бизнес? — высказалась я, прекрасно осознавая всю глупость данного предположения. Когда из этого места скоропостижно уехали несколько человек, которых больше никто не видел, это уже не совпадение, а закономерность.
Тайлер покачал головой.
— Мы договорились встретиться утром. Ни о каких делах и речи не было.
— Как близко она тебя к себе подпустила? — тут же совершенно беспардонно поинтересовался Эшли. — Что ты о ней узнал?
Тайлер прочел между строк, подарив Рису недобрый взгляд:
— Если ты о том, был ли я у нее в спальне, то нет.
— Но какой смысл ее похищать? — я поспешила вмешаться, пока Эшли напридумывавший о прошлой ночи невесть чего, не отклонился от дела. — Она ведь богатая наследница, ее будут искать.
— Ее бизнес полностью на плечах ее управляющего и правой руки, она может не появляться дома годами, пока кто-то заподозрит неладное, концов будет уже не найти, — подтвердил самые страшные предположения Тайлер.
— Вопрос: с какой целью здесь используют людей, — слава богу, Эшли переключился на задание. — Возможно, она еще жива.
— Нет, Эшли, — покачал головой Тайлер. — Главный вопрос: кинемся ли мы ее искать, так толком ничего не узнав и не спланировав, или же сделаем вид, что ничего не произошло, и продолжим действовать не торопясь.
Мне не было жаль Хилари. Я пыталась выдавить из себя хоть каплю сочувствия, но не выходило. Если бы биологи на моих глазах забрали на опыты бездомную собачку, мне было бы ее жаль в тысячу раз больше, чем эту эгоистичную курицу.
Для меня вопрос стоял иначе: сколько еще людей пропадет и, вероятно, погибнет, если продолжим ждать и присматриваться?
— Мы спустимся на минусовые этажи, — решил Тайлер, по каким именно соображениям, кто его знает.
* * *
Эшли все-таки заказал завтрак в номер, и мы расположились в наших апартаментах, пытаясь спланировать дальнейшие действия.
Лично мне кусок не лез в горло, я цедила уже третью за это утро порцию кофе и молча слушала рассуждения лондорцев. Пока что мне нечего было высказать. Реальность была нерадостной: у меня совершенно не было опыта в операциях подобного рода, и я не могла этого не признать. Прорваться на катере через поле астероидов под вражеским огнем — это пожалуйста, а вот придумать, как попасть на секретные этажи и при этом остаться в живых — это не ко мне.
Все варианты, которые предлагались, отвергались по мере их поступления. При этом я обратила внимание, что и Тайлер, и Рис могли выдвинуть предположение и тут же самому признать его негодным.
В странной компании я оказалась, если бы мне кто-нибудь сказал, что я буду сидеть на одном диване с двумя лондорцами, волнуясь и внимая каждому их слову, я бы рассмеялась этому человеку в лицо. Смотря на капитана и старпома, таких непохожих друг на друга, лондорцев, моих извечных врагов, я поймала себя на мысли, что не хочу и даже боюсь, что с кем-то из них что-нибудь случится. И дело было вовсе не в том, что мы были членами одного экипажа, каким-то образом, вышло, что эти люди больше не были мне чужими.
