— Как ты себя чувствуешь?
— Как ни странно, неплохо. А как твоя рука?
Он рассеянно потер предплечье.
— Побаливает, но могло быть и хуже.
Папа спрятал книгу за пазуху, и мы отправились наверх. Чувствовалось, что его что-то беспокоит, но связано ли это с гримуаром или с происшествием на празднике, я не знала.
Уже в коридоре папа сказал:
— Софи, нужно сообщить маме о случившемся.
Я чуть не застонала вслух. Знала ведь, что так будет, но надеялась потянуть время до папиного возвращения. У меня и так забот куча, не хватало еще всполошить маму.
— Пап, она только зря испугается. Примчится, вы начнете ругаться, а я от стресса стану, как положено, злоупотреблять косметикой и принимать наркотики. Ты этого правда хочешь?
Папа с улыбкой погладил меня по голове. Жест настолько обыденно-отцовский, что я не знала, как и реагировать.
— Пожалуй, можно подождать, пока я приеду, — решил он. — Я еще не готов вернуть тебя маме.
Его голос был полон нежности, и я подумала: неужели можно в буквальном смысле захлебнуться чувством вины? Оно подступило к горлу, обжигающе-горькое, как черный кофе.
Я отвела глаза, надеясь, что папа ничего не заметил.
Спросила:
— Ты куда едешь?
— На север. Поблизости от Йоркшира произошло еще одно нападение.
Можно было не уточнять, кто напал.
— И кстати, — прибавил папа, — мне нужно встретиться с одним волшебником в Линкольншире. Говорят, он занимается исследованиями демонов. Надеюсь, он поможет выяснить, откуда взялись Ник и Дейзи. Тогда, как только я вернусь, можно будет наконец приступить к распутыванию этого дела.
Возможно, когда он вернется, я и сама смогу ему кое-что сообщить насчет Ника и Дейзи. Я, правда, не представляла, как объясню папе, откуда у меня такие сведения. Об этом я старалась не думать, а то сразу начинал болеть живот. Я спросила папу совсем о другом — это тоже давно меня тревожило.
— Пап, а помнишь, как меня на дне рождения ранили?
— Да уж, смутно припоминаю.
— Быть главой Совета — стоит ли оно того? Если на тебя постоянно охотятся, может, лучше передать эту должность кому-нибудь другому? Устроить себе отпуск. Поехать на курорт. Завести роман.
Я думала, в папе снова пробудится мистер Дарси и начнет высокомерно сопеть, но он только невесело улыбнулся.
— Во-первых, я дал торжественную клятву употребить все свои способности на благо Совета. Во-вторых, сейчас обстановка неспокойная, но это ведь не навсегда. Я верю, что ты, Софи, когда-нибудь станешь прекрасным руководителем Совета.
Ага, если только руководителю Совета позволительно спать с врагом. Ну, то есть я же не собираюсь на самом деле… В общем, это просто метафора. Я буду спать с врагом в переносном смысле.
Наверное, мои странные мысли отчасти отразились на лице. Папа прищурился и добавил:
— Что касается романов, это совершенно бессмысленно.
— Почему?
— Потому что я все еще люблю твою маму.
Ух ты. Такого ответа я не ожидала.
Не успела я переварить папины слова, как он поторопился сказать:
— Пожалуйста, не делай далекоидущих выводов. Мы с твоей мамой никогда не сможем быть вместе.
Я махнула рукой.
— Успокойся, пап! Мне не двенадцать лет, и мы с тобой не в фильме «Ловушка для родителей». Просто… приятно это знать. Я думала, вы ненавидите друг друга, и потому мы с мамой без конца переезжаем — чтобы ты нас не нашел.
Он уставился в пространство.
— У мамы есть на то свои причины, — только и сказал.
Потом вздохнул и отвернулся.
— Вся магия мира не в силах разрешить сложности в сердечных делах, — негромко произнес папа, направляясь к себе в кабинет.
— Не то слово, — прошептала я, глядя на его удаляющуюся спину.
Два дня спустя папа уехал в Йоркшир, а я начала готовиться, как я выражалась мысленно, к «экспедиции». Такое название звучало проще и более по-деловому, чем «встреча» или, упаси боже, «свидание». И так я целый день просидела у себя в комнате — боялась, что Кэл и Дженна догадаются по лицу. От волнения я постоянно искрила магией, словно бенгальский огонь.
Спать я даже и не пыталась. Думала, три часа никогда не настанут. Наконец в половине третьего я натянула черную футболку и свободные брюки-карго, надеясь, что такой наряд подходит для встречи с человеком, в которого раньше была влюблена и который теперь стал твоим смертельным врагом.
По дороге к мельнице я старательно внушала себе, что ноющая боль в животе никак не связана с угрызениями совести. Мне стыдиться нечего — я делаю доброе дело. Нет, папа, пожалуй, не поймет… И Дженна не поймет точно, а я… Нет, я не стану сейчас мучиться из-за Дженны!
Арчер, как и в прошлый раз, ждал меня возле ниши итинериса. Он стоял спиной ко мне, в темно-зеленой футболке с длинными рукавами и поношенных джинсах. Меня это удивило. Я думала, он придет весь в черном, как принято в «Оке», а он одет как обычный подросток.
Если не считать огромного меча в руке.
— Это действительно необходимо? — спросила я, заметив еще и кинжал у него на поясе.
Арчер вскинул голову. Мне показалось, у него отлегло от сердца при виде меня. Но он тут же отвернулся и, присев на корточки, выудил что-то из черной спортивной сумки, стоявшей на полу.
— Нужно быть готовым к любым неожиданностям, — изрек Арчер.
— А тебе не кажется, что это уже перебор, когда у тебя и так есть кинжал, а у меня — сверхмогучая магия?
— Сверхмогучая?
Арчер выпрямился. В руке у него болталась золотая цепочка.
— Мерсер, позволь тебе напомнить два слова. «Вредная собака».
Я скорчила гримасу.
— Когда это было! Я сейчас колдую намного лучше.
— Ну, а я не собираюсь рисковать, — заявил он.
Я впервые заметила у него за спиной нечто вроде ножен. Он сунул туда меч, так что из-за плеча торчала только рукоять.
— Кроме того, — прибавил Арчер, — ты могла и не прийти. После того что случилось на празднике… — Он заглянул мне в лицо. — Ты в порядке?
— Буду в порядке, когда меня перестанут без конца об этом спрашивать.
— Ты ведь знаешь, что это не моих рук дело?
— Угу, — ответила я. — Было бы твоих — я бы тебя уже испепелила.
У него дернулся уголок рта.
— Это радует.
Арчер в один шаг преодолел разделяющее нас расстояние и оказался ко мне вплотную.
— Что ты делаешь? — спросила я, отчаянно надеясь, что на самом деле не задыхаюсь так сильно, как мне слышится.
Он протянул руку и удивительно осторожно набросил цепочку нам на шею. Скосив глаза, я разглядела, что цепь состоит из крошечных фигурок, которые держатся за руки. Где-то я уже видела нечто похожее.
