Он недоверчиво глянул на нее. Она пожала плечами.
— Ладно, это моя фантазия, а не твоя. Наверное, у него есть где-нибудь спрятанная другая семья.
— Я так не думаю. — Зак сглотнул. — По словам моей мамы, он никогда не был женат.
— И все же у него могут быть еще дети. У тебя могут быть сводные братья или сестры, бегающие где-то рядом и никогда не знающие этого.
У Зака сдавило грудь. У него было достаточно проблем по выяснению, частью чего он был, не думая о других, похожих на него где-то там.
— У меня уже есть сводная сестра, — сказал он. — И другие мне не нужны.
— Все-таки это круто. Он нашел тебя после всех этих лет. Хотя это странно, что он так долго ждал.
— Он не знал обо мне, — Зак услышал себя со стороны. — Когда моя мама забеременела. Она не знала, как с ним связаться.
По крайней мере, это была та история, которую она всегда ему рассказывала. Кто еще знал, что было правдой, а что — нет?
— Так вроде это отчасти не его вина, — сказала Стефани.
Зак дернул одно плечо, не желая признавать это.
— Я не удивлюсь, если он страдает от безответной любви к твоей маме.
Он отпрянул.
— О чем ты говоришь?
— Ты знаешь, потому что он никогда не был женат. А затем твой папа умирает, и твой другой папа, он находит ее снова и…
— Стоп, — сказал Зак
— Прости. Глупо.
— Да.
— Даже думать не хочу о том, что мои родители делают это.
— Он не мой… — голос Зака надломился, унижая его. Он не делал этого много месяцев. Он прочистил горло. — Мой отец умер.
Под черными тенями ее голубые глаза были серьезными и сочувствующими.
— Это не отнимет что-то от твоего отца, если ты познакомишься с новым парнем.
Голос Моргана прокатился в его памяти.
«Ты понятия не имеешь об опасностях там».
«Я был в порядке, пока ты не приехал».
«Что доказывает, как мало ты знаешь».
Зак встал, его стул чиркнул по бетонному полу.
— Я не хочу знать его. Я не хочу иметь с ним ничего общего.
— Почему нет? У тебя может быть намного больше общего с ним, чем ты думаешь. Ты, вероятнее всего, берешь от него, по крайней мере, немного.
Пульс Зака колотился у него в голове.
— Это то, чего я боюсь.
— Он не как убийца с топором или что-то в этом роде.
Он жал руки в кулаки по бокам. А в ботинках поджал пальцы ног. Не убийца с топором. Акула. Мерфолк. Финфолк. Не важно, кем он черт побери был.
Она изучила его лицо. Ее собственное выражение лица смягчилось.
— Так или иначе, он сделал первый шаг. Я думаю то, что произойдет дальше, зависит только от тебя.
Ее слова успокоили его, заставили его почувствовать себя, как если бы у него был выбор, меры контроля. Это зависело только от него.
Он посмотрел ей в глаза, очень благодарный.
— Спасибо.
— Нет проблем. — Она подошла ближе, наклонив голову. Она была такой симпатичной, такой сильной, его почти шокировало, что он понял, что фактически был выше. Вставая на цыпочки, она коснулась его губ своими. Ее губы были сладкими и немного липкими. Вишневая гигиеническая помада. Ее серебряное колечко в губе задело уголок его рта. Голова кружилась. Он положил руки на ее талию, попытался снова поцеловать ее. Она покачала головой и сделала шаг назад.
Он хотел, у него все болело, но он был в замешательстве.
— Стефани…
— Перерыв закончен. Мой папа будет искать нас.
— Но…
Она отбросила красно-темные волосы.
— Я сделала первый шаг. Что произойдет дальше, зависит только от тебя.
* * *
Прогноз обещал туман и дождь.
«Лето в Мэне», — подумала Лиз, пожимая плечами. Сегодня не будет никакой прогулки по пляжу. Они могли встретиться в ее офисе.
«Все те прерывания», — протестовала ее практичная сторона.
Или в гостинице.
«Все эти кровати», — прошептало искушение.
Но когда она предложила гостиницу, чтобы согласовать изменения места с Морганом, он отклонил ее беспокойство.
— Погода наладится, — предсказал он.
Он был прав.
К тому времени, когда они стали спускаться по тропе, цветущей дикой морковью и золотарником, поросшей ежевикой, с наступающим пляжем, облака отошли от берега. Лиз видела шторм на материке, драматический серый косой дождь по воде. Но здесь было солнце и пронзительные крики чаек.
Бухта была дикой и пустынной. Никаких столов для пикника или знаков о не нарушении естественного пейзажа, только обшарпанная деревянная лодка и оранжевое каноэ из стекловолокна болтались на воде.
Лиз сидела на камнях, нагретых солнцем, слушая вздохи ветра и шум волн, успокаивающие, как сказка ребенку на ночь. Тепло пропитало ее плечи и блузку. Она взглянула на Моргана, его голова прорисовывалась черной на фоне яркого неба, и все внутри нее текло и перемещалось в ритме ветра и волн. Все мышцы, которые она использовала прошлой ночью, были слабыми, все нервы проснулись и напомнили ей, что они хотели, чтобы их снова использовали.
Он бросил пару полотенец из гостиницы на залитой солнцем скалу.
Она моргнула.
— Ты не будешь купаться. Там слишком холодно.
— Я могу. — Его глаза были нечитаемыми, а рот был сжат в тонкую линию. — Если это будет необходимо.
Необходимо?
Она не могла представить себе при каких обстоятельствах, она должна будет влезть в воду. Может быть, если кто-нибудь будет тонуть.
Он кивнул в сторону двух лодок, вытащенных на берег на разбросанные коричневые морские водоросли.
— Я думаю, мы могли бы взять лодку.
Она почувствовала рывок удивления и удовольствия. Она и не догадывалась, что его план — романтическое свидание на воде.
— Ты арендовал лодку?
— Нет. — Он прошел по жесткому, влажному песку и взялся рукой за вздернутый нос лодки.
Она выдохнула.
— Мы не можем просто уплыть на чьей-то собственности.
— Я — превосходный гребец, — заверил он ее. Он снял ботинки и поставил их на песке.
— Да, но…
«Его ноги», — подумала она. — «Что-то в них не так…»
На пальцах были перепонки. Она смотрела отвлеченно, когда он перевернул лодку и поднял ее в воздух, как будто она весила не больше, чем каноэ. Боже, он был силен.
— Я уверена, что это так, — сказала она. — Но это все равно воровство.
Он повернулся. Его улыбка показала край зубов.
— Мои люди не видят это в таком свете.
Она заметила, что у островитян было более расслабленное отношение к преступлениям и собственности, чем у людей, которые жили на материке: двери оставались открытыми, автомобили оставлялись не запертыми с ключами в замке зажигания. Одно из преимуществ того, что знаешь своих соседей, предположила она. Но Морган был не больше островитянином, чем она.
