— Нет, и даже если так, то ты не можешь ревновать к семнадцатилетнему парню.
— Это не то что бы ревность, просто он причинил тебе боль, а я хочу вбить в него немного ума-разума, — проворчал Бреннан. — Сейчас-то ему не семнадцать.
— Он стал моим первым несколько в другом ракурсе: он первый солгал мне, а я этого не почувствовала. Это был первый случай, но, к сожалению, не последний. Редко мне встречались такие люди, способные пройти детектор лжи. Психопаты и самовлюбленные эгоисты, которым наплевать на последствия своей лжи, поэтому и я не чувствую неправды.
— Ты точно чувствуешь, когда я лгу, — сказал Бреннан с улыбкой на лице. — Мне не все равно.
Тиернан улыбнулась, но у нее слипались глаза, и приходилось прилагать недюжинные усилия, чтобы держать их открытыми.
— Я знаю, что это так. Брак моих родителей долго не продлился. Слишком много лжи было между ними. Слишком много обмана. Обычно я никому не верю, но как-то… — Он открыла рот и зевнула, а затем прижалась головой к его плечу, стараясь устроиться поудобнее рядом с его теплым, сильным телом. — Почему-то мне кажется, что я могу тебе доверять.
— Ты дала мне бесценный подарок, Тиернан Батлер, — прошептал Бреннан. — Твое доверие для меня дороже всех затонувших сокровищ в океане.
— Тебе легко говорить, господин Миллиардер, — смеясь, ответила Тиернан. — Кому нужны затонувшие сокровища, когда ты можешь купить весь Бостон, причем неоднократно?
Бреннан накрыл ее плечи шелковым покрывалом и легонько чмокнул в губы, вызывая в ней настоящий чувственный голод, который едва не поборол ее усталость.
— Отдохни, а утром мы поговорим о сокровищах и покупке Бостона.
Она перестала бороться со сном и скользнула в мягкость его постели, наслаждаясь силой и теплом его рук и магией этого затонувшего континента. Она засыпала в Атлантиде вместе с воином, словно сошедшим со страниц замечательной сказки.
— Отдохни, mi amara. Я не засну и буду охранять твой сон, — сказал он, в то время как Тиернан опустилась на облако мира и спокойствия. Завтра вернутся все ее тревоги. Она заметила напоследок утренний свет, льющийся из окна. Они бодрствовали всю ночь и встретили рассвет.
— Надеюсь, что это первый из многих, — прошептала Тиернан, погружаясь во тьму.
Бреннан проснулся c очень редкими, но поистине бесценными ощущениями тепла женского тела, обладательница которого свернулась калачиком рядом с ним. Прежде чем открыть глаза, Бреннан какое-то время выжидал, роясь в памяти. Он пытался понять и определить, как и когда именно накануне нарушил свое собственное правило и привел женщину в свои покои во дворце.
В конце концов, воин давным-давно знал, что его ждет, если свернуть с пути истинного.
Когда никто и ничего не пришло на ум, Бреннан мысленно проклял огромное количество атлантийского эля, которое должно быть употребил, и заскрежетал зубами от трудности стоящей перед ним задачи. Нужно выпроводить эту особу из своих покоев и избежать нежелательных сцен после близости. К сожалению, Кристофа не было поблизости, чтобы дать совет. Он был мастером по управлению разгневанными дамочками.
Женщина рядом с ним пошевелилась.
Мягкий, неожиданно мелодичный голос подтвердил, что она проснулась:
— Бреннан? — И к тому же знала его имя. Жаль, что он не мог ответить тем же.
Он тянул сколько мог. Его честь требовала, по меньшей мере, элементарной вежливости. Бреннан разлепил веки и уперся взглядом прямо в самые немыслимо-прекрасные глаза, которые ему когда-либо приходилось видеть. Не однотонно-карие, а темно-янтарного оттенка древних камней, с крошечными мерцающими медово-золотистыми крапинками у зрачков.
— Ты заснул? — спросила она со странной интонацией в голосе. Ни следа любопытства, ленивого удовлетворения или капризного требования.
Нет, она говорила с тревогой, даже страхом.
— Возможно, вы меня хорошо удовлетворили, моя госпожа, — проворковал он, невольно улыбаясь ее красоте.
Он сделал отличный выбор, не смотря на свое опьянение. И все же…
Она вдруг села, напрягшись, как натянутая струна, и он понял, что не давало ему покоя. Незнакомка была полностью одета во что-то очень похожее на его тренировочной костюм. Бреннан осмотрел себя и понял, что на нем самом мягкие брюки.
Ее глаза так широко распахнулись, что показались белки вокруг радужной оболочки глаз.
— Ты только что сказал, что «я тебя хорошо удовлетворила»? Погоди, и назвал меня своей «госпожой»?
Чувствуя себя в явно невыгодном положении, Бреннан тоже сел, и присмотрелся к ней снова, как будто повторный осмотр мог помочь ему вспомнить ее имя или другие подробности, затерянные в его уме. Растрепанные темные волосы девушки сияли в утреннем свете, струящемся из окна. Под его свободной рубашкой отчетливо проступали мягкие формы ее тела.
— Бреннан? Ты забыл меня? Это проклятие… неужели ты уснул и забыл?
Она схватила его за руку, и прикосновение, словно молния, прожгло его насквозь, обрушилось на него, будто летний шторм. Его тело прогнулось назад, как от удара, голова стукнулась о резное деревянное изголовье кровати.
— Бреннан! — Она отскочила от него и скатилась с постели. — Это я, Тиернан. Пожалуйста, скажи мне, что ты помнишь, и у тебя не случится еще один приступ агрессии.
— Приступ? Агрессии? Я сделал тебе больно? — Ужасное… воспоминание? предчувствие? раздражало его подсознание. Причинил ли он вред этой женщине?
Боль только от одной мысли об этом врезалась в него с мощью сокрушительного удара. Он не смог бы причинить ей боль. Не такой женщине.
Но откуда он знал, какой она была?
На очень выразительном лице смотрящей на него Тиернан страх боролся с решимостью. Наконец, приняв решение, она забралась на кровать и обхватила его лицо ладонями.
— Бреннан, это я, Тиернан Батлер. Я знаю, ты забыл меня, потому что обречен забывать свою истинную возлюбленную, когда она пропадает из виду. Кажется, ты считаешь, что она — это я, но ты должен вспомнить. Ты нужен мне. Мы обязаны завершить эту миссию, и я не представляю, как сделать это без тебя. Пожалуйста, вспомни!
— Проклятие, — прошептал он. — Откуда ты знаешь условия проклятия?
Она закрыла глаза, скривившись от отчаяния, но вдруг, моргнув, взмахнула ресницами:
— Ты, конечно, не Спящая Красавица, но попытка — не пытка, — прошептала она, и это было единственное предупреждение, прежде чем девушка наклонилась вперед и поцеловала его.
Поцеловала его, о, боги. Это была Тиернан. Она целовала его, и мир вокруг разлетелся вдребезги.
