— Но миледи, там же… — попытался было спорить парень.
— Открывай! — властно выдала Вирджиния, и мне стало некомфортно от ее тона. Холодный, бесстрастный, неживой.
Дверь бесшумно приоткрылась, я поспешила зайти внутрь. В гостиной, той самой, где я застала завтрак сестер де Брие, навязчиво ими же и пахло. Как будто они были тут не далее, как минут пять назад. Нехорошее предчувствие кольнуло затылок. Кабинет вампира был слева, а спальня справа. Где он может находиться в это время суток? Логично предположить, что в кабинете, принимая делегации послов, подписывая бумаги… ну, чем еще там правители государств занимаются в личных кабинетах? Тогда и возражения слуги были оправданы и логичны.
Вчера вечером я не особенно приглядывалась в интимной полутьме, а вот сейчас хорошо рассмотрела при свете дня дизайн комнаты и подивилась вкусу императора. Такое чувство, что сюда переехал интерьер музея пыток. Сочетание черно-красных цветов наблюдалось во всем, тяжелые портьеры и вовсе казались пропитанными кровью. А еще нижняя часть стен была оформлена вырезанными из темного дерева барельефами, изображающими дома, людей, монстров… Жутковато как-то, как я вчера этого не заметила?
Но мне надо было определиться, где искать вампира. В чем проблема вообще? Если его нет в кабинете, найду его в спальне, делов-то! И почему-то пошла сразу в спальню. Ах, я вся такая внезапная, вся такая несуразная, противоречивая вся!
Приоткрыв щелочку, сунула туда нос и глаз. Мне была видна часть громаднейшей кровати с балдахином, ничуть не хуже, чем в «кабинете радости». А еще одно из вчерашних кресел, в котором развалился император и, кажется, дремал. И только я обрадованно подналегла на тяжелую дверь, как на плечах моего вампира появились посторонние руки. Узкие женские ручки в обрамлении пышных кружев скользнули в вырез рубашки и погладили безволосую грудь. Это кто тут у нас такой бессмертный? На плечо вампира лег белокурый локон.
Одновременно с этим тщательно уложенная под золотистую сеточку копна цвета горького шоколада, увенчивающая стройную фигуру в лиловом платье, пролезла между широко расставленных коленей вампира. Изящные ручки ловко пробежали по застежкам-завязкам штанов, заслонив от меня самое пикантное, но характерные звуки не оставили простора воображению. Ребанный йот!!
Вуайеризмом я никогда не страдала, наблюдать, как ублажают вампира, которого мое либидо считало своим, тоже не хотела. Зато очень остро захотелось кого-нибудь убить. Или самой убиться о стену со стыда. Но стоило мне подумать о том, что надо бы оставить эту мерзкую троицу наедине, как вампир простонал, словно бы во сне:
— Ди, моя прелес-с-сть…
Это было просто гадко. Ярость и гнев огненным смерчем скрутились в груди. По-прежнему невидимая для увлекшихся любовников, я кипела от злости. Черт, мне сейчас только огневика родить не хватало, нафиг-нафиг, я самосожжение Зюзи еле перенесла! И с силой выдрав комок жара из груди (я искренне считала, он существует только в моем воображении!), отбросила его подальше от себя. И никак не ожидала, что вполне реальное пламя с ревом пронесется мимо вампиров и с аппетитом набросится на ложе грядущего разврата. Кровать занялась так охотно, будто ее облили керосином.
Я испугалась и кинулась прочь из проклятой гостиной. Выскочив в коридор и сшибив с ног створкой двери нерасторопного слугу (откуда только силы взялись?), я поняла, что прятаться там практически негде, коридор на десяток метров вперед не имел разветвлений, и моментально юркнула в нишу, притаившись за статуей большого мускулистого мужика с очень маленьким фиговым листком. Торчащий из ниши подол платья наверняка мог бы меня выдать, если бы не подступившие незаметно ранние сумерки.
Дверь распахнулась второй раз, отправив и второго слугу в недолгий полет до стены. Мимо реактивной ракетой пронесся император, оставляя за собой дымный след. Следом двумя чокнутыми шутихами петляли слегка обугленные леди, воняя паленым шелком и вопя:
— Пожар! Покушение!
Да какое там покушение? Это вы, кошелки ненасытные, покусились на моего «Лоу», а огонь — это нелепая случайность.
— Как вы оказались в моих покоях, леди? Я вас не звал! И вообще запретил меня беспокоить! — орал на ходу император, легко поддерживая похвальный спринтерский темп.
Эй, помедленнее, кони, я же ничего не услышу! Я покинула убежище, едва не своротив печального мужика с листком, и бросилась следом.
— Вы грустили! Мы хотели вас утешить! Эта… это… как вообще вы могли нас променять на это?! — не скрываясь, верещали леди дуэтом, задрав юбки чуть ли ни до пояса.
— А вот это совсем не ваше дело! — бодро отгавкивался вампир, невольно радуя мое сердце.
Дальше поддерживать такую скорость я уже не могла. Позади слышались крики и суетливая возня по тушению загоревшейся кровати. Впереди затухала перебранка, из которой слышны были лишь отдельные фразы, складывающиеся в причудливый диалог:
— … лучшие годы…
— … это бревно…
— … отдам обеих замуж!
Было очень интересно, но я совершенно выбилась из сил. Куда император рванул из собственных покоев было вообще непонятно, тем более, что этот забег посеял натуральную панику среди обитателей замка. Я стояла столбом, пока вокруг меня все носились с криками типа «Спасайся, кто может!» и «Мы все умрем!».
А меня в очередной раз озарило: Вирджиния подстроила эту идиотскую ситуацию! Зачем ей это? Она ведь прекрасно знала, кто там, в покоях, и чем они, скорее всего, заняты. И после этого она будет продолжать притворяться доброй матушкой? Да в гробу я видала таких родственников! Та же Рыбья голова на порядок человечнее и не притворяется, кстати говоря. Любишь поглощать эмоции, значит? Ну, так я тебя ими закормлю так, что подавишься!
Накажите меня
Диана
На обеде рассказать отчасти реабилитированному (кобелюка он при любом раскладе) в моих глазах императору о своем открытии мне не удалось. Людмила, свежая, румяная, как яблочко, и непривычно оживленная, в начале трапезы без конца о чем-то щебетала. Заразилась от Лилии, что ли? Впрочем, ее болтовня была мне на руку, и я охотно ее поддерживала, поддакивая в нужных местах. Мы же теперь союзники, нас объединяет любовь к одному и тому же оборотню, и Людмила мой подельник. Надо придумать, в какой момент воспользоваться ее изменившимся отношением, чтобы отправить к границе маленький пахучий подарок. А чтобы нейтрализовать всезнающего Чимолу, ему было бы неплохо подсунуть то самое средство, которое сегодня не давало мне уснуть. Стало быть, сестры де Брие, явившиеся на обед с опозданием и слегка попахивающие гарью, тоже станут против собственной воли моими союзницами.
Когда Людмила, наконец, сосредоточилась на своей отбивной с кровью, в бой с моим терпением вступила Вирджиния, снова завладев моей рукой.
— Дорогая, я не хочу, чтобы бы ты на меня дулась. Ты обязана понять! Я должна была показать тебе правду о том, как будет организована твоя жизнь в нашей семье. Чтобы это не было для тебя шоком, ты же все-таки человек. Мы такие, какие есть, дорогая, прими, расслабься и получай удовольствие.
Я слегка подзависла. Развеселые тройнички и согласование ежемесячного плана-графика на посещение мужа? Парные выходы на объект для контроля качества? По-дружески меняться сменами в критические дни? Вот уж с хера ли баня пала, а сие меня не привлекает совершенно.
— Серьезно? Высокие свободные отношения? Вы отдаете себе отчет в том, что я воспитывалась в совершенно иных реалиях и менталитете?
— Конечно, Диана, я же на это и рассчитывала! Ты пошипишь, позлишься, а потом неизбежно привыкнешь и найдёшь свои поводы быть счастливой, как любая другая женщина, приближенная к власти. Правда, в твоем случае, это будет, вероятно, не очень долго. К слову, если ты уже сейчас имеешь кого-нибудь на примете, я готова оказать всестороннюю помощь! Клянусь, забеременев, ты будешь совершенно свободна в отношениях и выборе, и все это время твои чудные вкусные эмоции будут в нашем распоряжении, — бывшая императрица, не скрываясь, смаковала мое возмущение и гнев. Святые позвонки, она же маньячка! То есть, наркоманка! Отожравшись на моих эмоциях, она стала выглядеть лет на тридцать пять. Морщинки разгладились, кожа налилась здоровым сиянием, с губ не сходила улыбка. Ее муж любовался обожаемой супругой и, наверное, пристегнул бы меня к ней наручниками, вздумай я отобрать руку. Вот только чокнутой госпожи мне не хватало в этом паноптикуме извращенцев. Принуждение, оргии, БДСМ, обмен любовниками — чем еще смогут удивить меня раскрепощенные вампиры? Кстати, а кто тут тот самый преемник? Уж не уроненный ли нянькой в детстве Иванеску? Невольно напрашивается вывод, что это все одна дружная команда, объединившаяся, как крысы, перед потоплением корабля императора в пучину неминуемого безумия. Как же это все отвратительно.
