случиться так, что переход на какое-то время закрепится, и безмирники начнут падать к нам, как капли дождя в узкую щель. И с каждым новым переходом дыра между мирами становится больше, а попадающие к нам все сильнее. И вот тогда, приходят безмирники из Безмирья… И вот они и есть те, с кем мы воюем, Лола.
– Из Безмирья? Но мы же их победили! Мне дед рассказывал.
– Мы не победили,– пожал плечами Яволк, – просто Безмирье исчезло в непроходимом и непроглядном тумане, и воевать стало не с кем. Но, говорят, там, за туманом, они все еще живут.
– Ничего себе, – ахнула я, – думаешь это правда?
– Никто точно не знает… Но они всегда появляются там, где между зацепками случилась прореха. А мы их там поджидаем.
– Но зачем? Пусть бы безмирники жили себе спокойно, если никого не трогают… как раньше. Мне деда рассказывал, что раньше все уживались и никто никого не убивал.
– Ты очень добрая, – рассмеялся Яволк, – но все не так просто, Лола… все не так просто…
– Не понимаю, чего же тут сложного, – пробурчала я, – живешь сам, дай жить другим.
– Друге миры – другие законы, другая жизнь, – Яволк грустно улыбнулся, – и они все это несут к нам. И пытаются переделать наш мир так, чтобы им было удобно. А о том, что они здесь все же гости, а не хозяева, забывают. А это наш мир, и он нас устраивает. И мы совсем не хотим, чтобы в нем что-то менялось.
– Но почему? Если это что-то полезное, то почему бы и нет?
– Может и полезное. Но вот представь, живем мы с тобой, не тужим. И тут приходит к нам в дом моя мама и начинает свои порядки наводить. Даже если так лучше и удобнее, тебе это понравится?
Черт возьми! Меня аж передернуло, как представила, что старостиха заявилась ко мне домой с претензиями. Да я ее тут же сраным веником под зад из дома выпру.
– Вот то-то и оно, – вздохнул Яволк, – никому такое не понравится. И нам не понравилось. Отдали мы им земли наши, идите стройте свою сказку сами.
– Дед рассказывал, что построили. На зависть многим.
– Построили, – кивнул Яволк, – пока власть в одних руках была, а все остальные по их порядкам жили. А как власть в другие руки попала, так все начали переделывать… и решили они тогда, что мало им одной страны. Нужно каждому – свою. И снова отправились к нам с претензией. Тогда-то людские и нелюдские короли начали войну против безмирников. И она до сих пор не закончилась, просто стала немного другой… Безмирники так до сих пор стараются получить власть в нашем мире. Только, живя здесь, с каждым поколением они теряют силу. И поэтому им нужна свежая кровь. За ней они и приходят к прорехам.
– Надо было указать им границы, – я вздохнула, с такой точки зрения я эту картину еще не смотрела, – и жили бы тогда все вместе. Ведь там же могут быть хорошие люди и нелюди, Яволк. Они никому не сделали ничего плохого, им просто не повезло и они попали в чужой для себя мир.
– Они умерли, Лола. Понимаешь, они уже умерли, там, в своем мире. Их жизнь все равно закончилась, а мы просто завершаем то, что не смогло сделать Небо.
– А может быть Небо хотело, чтобы они выжили?
– Может быть, но тогда Небо не оставит их и здесь.
– И они выживут? И будут жить?
– Это вряд ли, – рассмеялся Яволк, – ты просто не представляешь, насколько они другие, Лола. Даже те, кто похожи на нас с тобой внешне.
Почему не представляю? Я вздохнула, уткнувшись в бок Яволка, Очень даже представляю. Хорошо, что я все забыла, и ничего не помнила. Да и сейчас помню слишком мало, чтобы сильно отличаться от тех, с кем живу…
Я уже засыпала, на войлочной попоне под телегой рядом с Яволком, когда мне в голову пришла мысль: когда он говорил о нашей совместной жизни, я очень живо представила эту картину. И не возмутилась. Скорее даже наоборот, мне она понравилась.
Глава 22
С Яволком мы распрощались рано утром. Он обнял меня на прощание, поцеловал и ушел. А я снова осталась одна. С пасленами, которые нужно продать, чтобы рассчитаться за лошадь, с своими заботами. И я вдруг так остро осознала свое одиночество. И мне так отчаянно захотелось, чтобы кто-то встал со мной рядом. Хотя нет, не кто-то, а Яволк. Я не буду вешать на его шею все свои проблемы, я готова разделить их с ним по справедливости. Но я так устала тащить все на себе…
– Эй, хозяюшка, – отвлекая меня от горестных мыслей, спросил какой-то мужичок, ткнув пальцем в паслены, – почем продаешь?
Я выдохнула, натянула на лицо улыбку, и принялась за работу. Поныть и пострадать можно и потом, а сейчас некогда.
Паслены я распродала на удивление быстро. Снова проходил мимо повар мэра Фаций, и, покричав для порядка, что я совершенно зря не пришла к нему прямо вчера вечером, выкупил все десять фунтов корота и все паслены.
– Господин Фаций, – я никак не могла перестать улыбаться этому чудесному человеку, махом решившему часть моих проблем, – а вот попробуйте сыр… молодой, я его из своего молока этой ночью сварила…
Я отрезала кусочек, господин Фаций смотрел на меня вполне благосклонно, и протянула ему. Он сунул его в рот, пожевал, скривился и выплюнул:
– Небо! Что за глупая баба, – патетично воскликнул он, – ты совершенно зря перевела молоко на эту гадость. – Но не успела я расстроиться, добавил, – зайди ко мне сегодня, я покажу тебе какими должны быть настоящие сыры. И если будешь варить такие же, буду брать. А это, – он брезгливо ткнул в результат моих трудов, – выброси… И шариков этих… корота… побольше надо. Господин мэру они понравились. Так что вези, все, что сделаешь.
Он ушел, а я держала в руках деньги и улыбалась. Теперь все будет хорошо… можно даже заводить вторую корову. Но сначала поросят,
