— Ты продолжаешь все забирать, — устало ответила Лиля и, закинув стопу на колено, расшнуровала ботинки.
— Давай помогу.
— Я сама, — дернула ногой, стряхивая мужские пальцы, и упрямо сражалась с обувью.
— Девочка, — обращением привлек внимание, — я просто так никогда и ничего не делаю. Нет, значит нет! И никаких обсуждений. Как только будут новости, сообщу, — мужчина быстрым шагом вышел из комнаты, страшась наговорить резких слов и услышать в ответ еще более колкие. — Слышать ничего не хочу, — рыкнул в сторону гостиной, где ожидала сестра. Забрав телефон, оставленный в машине, поставил его на зарядку, ожидая звонка.
Завернувшись в теплый плед, Лиля сидя в кресле у окна, с надеждой вглядывалась, откроются ли ворота, каждый раз, когда кто-то из охраны выходил размяться или на обход территории.
Слезы и волнения уступили место апатии. Девушка просто сидела и старалась ни о чем не думать. Подсчитывала в уме, сколько нужно времени, чтобы доехать до больницы и встретиться с врачом. Мелодия звонка оглушила и вывела из прострации.
— Как мама?
— Не волнуйся, Цветочек, ее уже перевели из реанимации. Я все организовал: отдельная палата, круглосуточный уход, — в своей веселой манере перечислял Митя.
— Что с ней? Я могу ей позвонить, телефон отдали? — Лиля почувствовала, как накопившаяся за несколько часов тревога превращается в сильнейшую усталость.
— Телефон рядом на тумбе, сам видел. Пока не тревожь, Елена Васильевна еще спит, действие наркоза, — пояснил бодро, — не так страшно, как могло показаться на первый взгляд. Перелом, удар пришелся вскользь, проблема с правым предплечьем. Ссадины, ушибы, но это же мелочи?! — поинтересовался ободряюще. — Константин обещал посмотреть и помочь.
— Спасибо, Мить. Спасибо большое, — Лиля сбросила вызов и, взглянув на часы, отметила, что просидела больше двух часов в ожидании.
На кухне у плиты нервно суетилась Вела, переставляя со звоном объемные кастрюли и хлопая дверцей духового шкафа.
— Все хорошо?
Достав контейнер с заранее подготовленной едой, Лиля присела за круглый стол. Чувство голода заставило подняться с кресла.
— Да, — натянутая улыбка появилась на красивом лице Велы. — Немного повздорили с братом. Ты голодна? А у меня совсем из головы вылетело, что прошло три часа, — она суетливо оправдывалась. — Рада что с твоей мамой все будет в порядке, — Вела все же сдалась и, сняв прихватки, со злостью повесила их на крючки. — Пусть едят что хотят, мне достаточно и кефира, — выключив конфорки, присела рядом.
— Ар очень зол?
— Поверь, на тебя он не злится, — успокоила Вела. — На меня, Виталия, охрану, на себя и даже на Эльку, но не на тебя, — с этими словами она подошла к плите, чтобы продолжить приготовление пищи.
***
Со встречи Лео вернулся с подтвержденным миром между волками и вампирами. Но слишком они были уступчивыми, легко вели беседу и легко давали гарантии, не вспоминая прошлых обид и разногласий. И главное, не требуя ничего взамен.
Ежедневно Лиля уговаривала Ара съездить проведать маму. Мужчина стойко отказывался, аргументируя тем, что больница не то место, где стоит появляться беременной женщине, тем более в сезон простуд.
Телефонные разговоры с матерью с каждым днем все больше напоминали нотации о том, что у Елены Васильевны самая бессовестная дочь и хуже нее, в принципе, не найти. Безответственный ребенок с черствой душой, не имеющий сострадания к родной матери.
— Когда тетя Надя с шестой квартиры лежала в больнице, Сонечка два дня не выходила из палаты. А она всего лишь объелась мороженого, и у нее разболелся живот… А я не могу сама в туалет сходить, думаешь легко с одной рукой? Спасибо девочкам, так бы…
— Мама, — оборвала ежедневную отповедь Лиля, — я бы тоже не смогла помочь. Какая из меня помощница? — чуть грустно спросила, не желая переводить разговор в очередную ссору.
— И что?! — вновь пошла в наступление женщина. — Тебе не стыдно? Меня проведал весь дом, вплоть до бабушки Антонины, и все мои сестрички с работы. Даже Борис Геннадьевич приходил, вот кому нужно сказать спасибо, это он вызвал скорую. Он, кстати, спрашивал о твоем здоровье. Хороший парень, внимательный.
— Я обязательно его поблагодарю, — повторяла в десятый раз Лиля, вспоминая вампира.
— Да что мне твоя благодарность? Что мне людям говорить, когда спрашивают, навещает ли меня дочь? А? Стыд! — в трубке послышались тихие всхлипы.
— Мамуль, я тебе объясняла. Я себя неважно чувствую, и Арсений не разрешает рисковать нашим с малышом здоровьем. Мы обязательно приедем, как только сможем. За тобой же ухаживают, ты мне палату показывала: удобная и красивая, светлая, и вид из окна на парк.
— Да-да, пришло время, когда родной ребенок откупается от матери деньгами.
— Мам, это уже слишком. Я позвоню тебе завтра, не хочу слушать глупости.
На следующий день Лиля нажала кнопку вызова и слушала гудки. Если бы когда-нибудь подумала, что захочет быстрее закончить разговор со своей матерью, даже еще не начав, то не поверила бы. Морально подготовилась выслушать очередную порцию негатива, но мама удивила. Она извинилась за свои слова, сказанные дочери вгорячах, и заверила, что Лиля лучший ребенок, которого можно только пожелать.
— Сегодня вновь приходил твой врач, — рассказывала женщина. — Не знаю, что мне такое дает каждый раз Константин, но я иду на поправку очень быстро.
— Это хороший укрепляющий препарат. Привозят из Европы, — Лиля выдумывала на ходу, не говоря ничего конкретного. — Очень редкий, у нас его не найти.
— Дорогой, наверное?
— Я не знаю, мам.
— Ну, не хочешь, не говори. Меня обещают выписать к концу недели. Не знаю, как я одна справлюсь. Рукой еще не разрешают полноценно пользоваться, да и голова иногда кружится. Отец только через полторы недели вернется.
— Скажи маме, пусть не волнуется, — голос Ара заставил девушку вздрогнуть. — Она может пожить у нас.
Этот вариант немного пугал мужчину. Тяжело круглосуточно находиться под одной крышей с человеком, не посвященным в их настоящую жизнь. Арнар надеялся, что Лиля оценит его инициативу. Все то время, что Елена Васильевна находилась в больнице, девочка была замкнута в себе. Хотела ли она тем самым наказать мужчину или это вышло само собой, стало не важно. Ар больше не мог терпеть ее односложные ответы, мимолетные равнодушие взгляды. Мужчина понимал, что его девочка переживает за родного человека, а он в очередной раз ставит ей условия, ограничивая общение и лишая возможности увидеться.
— Мамуль, не волнуйся. Ты поживешь с нами до приезда отца. Тебе не придется ничего делать самой, — повторила слова и прошептала Ару: — Спасибо.
— И что я буду у вас делать? Только мешаться, — женщина долго тараторила о том, как ей неудобно обременять своим присутствием. — Нет, хочу к себе домой. У меня есть своя квартира, собственная. А сварить макароны смогу и левой рукой.
— Передай, что мы ее заберем и отвезем домой. Найдем помощницу, — Ар присел рядом, и пока Елена Васильевна перечисляла причины, по которым не стоит ей жить в чужой доме, предложил второй вариант.
— Мы? — спросила Лиля с надеждой: — И я?
— Хорошо, — согласился Ар, взглянув в глаза, полные надежды. — Но ни шага без моего разрешения.
— Обещаю! — лицо девушки тронула улыбка. — Мама, мы тебя заберем из больницы и поможем. Предупреди нас заранее, к которому часу приезжать, я смогу погостить несколько часов, — в ответ она получила очередной согласный кивок.
***
— Всегда рядом со мной, поняла? Внутрь мы не заходим, Митя поднимется и поможет с вещами, твоя мама его уже знает. А мы встретим внизу, — Арнар инструктировал Лилю.
— Хорошо.
У «Озерной долины» к ним присоединился второй автомобиль и следовал сзади, держа небольшую дистанцию.
— С нами едет кто-то еще? — спросила девушка.
