Достала из корзины нож, начертила пентаграмму и знаки стихий. Для воздуха я выбрала шалфей. Подожгла пучок сушёных листьев, дала ему прогореть полминуты и потушила огонь.
– Я стою в месте, где рождается сила круга. Сила воздуха, дыхание жизни, освежающие ветры, ураганные порывы и нежные бризы, прошу, придите ко мне, очистите и установите круг силы во имя стихий. Да будет так! – окурила круг дымом шалфея, двигаясь по его границе от востока к востоку.
Когда вернулась к перечёркнутому треугольнику, порыв ветра разметал волосы. Оставила пучок шалфея догорать рядом со знаком воздуха и взяла в руки свечу.
– Сила огня, жар души, танцующие языки пламени, прошу, придите ко мне, очистите и установите круг силы во имя стихий. Да будет так! – я прошла круг от юга до юга, очерчивая его границу пламенем свечи.
Когда подошла к знаку огня, пламя колыхнулось, увеличилось в три раза, а потом вернулось к нормальному размеру, и свеча продолжила гореть ровно.
Я поставила её на землю и взяла в руки чашу с водой. Интересно, понадобится ли сегодня этой стихии моя кровь?..
– Сила воды, жизнь, что течёт по венам, штормы и звенящие дожди прошу, придите ко мне, очистите и установите круг силы во имя стихий. Да будет так! – я пошла от запада к западу вдоль круга, стараясь сосредоточиться на воде в чаше, почувствовать её.
Когда вернулась к треугольнику, направленному остриём вниз, меня окружил запах Онежского озера. Знакомый с раннего детства и ни с чем не сравнимый аромат.
– Спасибо тебе, вода! Благодарю, – проговорила я, поставила чашу на землю и взяла миску с солью.
– Сила земли, плоть этого мира, твёрдость скал и безграничность долин, прошу, придите ко мне, очистите и установите круг силы во имя стихий. Да будет так! – проделала путь от запада до запада, насыпая соль по границе круга.
Подошла к перечёркнутому треугольнику, направленному остриём вниз, поставила миску и приложила ладони к земле. Почва под ними стала мягкой и тёплой.
Для духа не требовалось атрибутов. Теперь я знала, что ему нужно.
– Дух, ты есть любовь и свет. Ты поддерживаешь жизнь во всём. Ты её движущая сила, вечная тайна и загадка. Прошу, приди ко мне, очисти и установи круг силы во имя стихий. Да будет так! – я не стала обходить круг.
Закрыла глаза и сосредоточилась на самых светлых воспоминаниях. Сильные руки отца, подбрасывающего меня высоко в воздух, нежные мамины пальцы, заплетающие непослушные рыжие кудри в изящные косы, улыбающееся лицо прабабушки и её руки, протягивающие маленький пищащий чёрный комочек – будущую красавицу Джинн… Счастливые воспоминания калейдоскопом мелькали перед мысленным взглядом. Последним в их ряду оказалось лицо Алекса. Я открыла глаза.
Начерченная на земле пентаграмма светилась, а меня окутывало разноцветное сияние. Не так эффектно, как в междумирье, конечно, но ощущения похожие. Там, где свет прикасался к коже, становилось то тепло, то прохладно. Стихии, будто, говорили со мной через прикосновения к лицу, шее, ладоням. Наполняли силой. Я почувствовала, как выпрямилась спина и расправились плечи. Поднесла ладони к лицу. Цвета стихий переливались, сменяли друг друга в ожидании моей команды.
– А в тебе скрыто куда больше силы, чем я думал, девочка, – я резко повернулась на голос. Разноцветное свечение настороженно замерло.
– Вроде тебя сегодня никто не будил, глыба, – каменное лицо тотема, казалось, смотрело с усмешкой.
– Дух будит всё вокруг. Ты призвала его, и я проснулся, – ответил каменный столб на незаданный вопрос.
– Что тебе нужно? – я скрестила руки на груди. Так хотелось провести время наедине со стихиями!
– Ничего. Просто любопытно: хочу посмотреть, что ты собираешься делать.
– Это Хельда приказала тебе следить! – осенило меня.
Ну уж нет, не позволю больше мной манипулировать!
– Благодарю тебя, Дух! Уходи с миром и возвращайся вновь, – проговорила я.
Каменное лицо пропало, как и бледно-голубое свечение, окружавшее тотем. Так-то лучше.
Попрощалась со стихиями и села в центре круга. Снова помешали насладиться моментом силы. И как я, спрашивается, должна научиться управлять магией?!
Собрала атрибуты стихий и пошла домой. Разогрела остатки еды, пообедала и поехала в Петрозаводск.
Медсестра на отделении сказала, что бабулю недавно привезли из реанимации и пока к ней нельзя. Я опустилась на стул в коридоре. Значит, стало хуже…
Доктор подтвердил мои опасения, сообщив, что бабуля теперь в коме третьей степени, и может не дожить до завтрашнего вечера.
Слёзы не стали ждать ухода врача и молчаливо потекли из глаз. Он предупредил, чтобы я зашла в палату, только когда успокоюсь. Но злость быстро придала сил и высушила глаза. Я убью её, если бабушка не доживёт до полнолуния! И если этого раньше не сделает Алекс…
Точно! Как я могла забыть?! Алекс! Нельзя допустить, чтобы он убил Хельду, пока та не отпустит бабулю!
Побежала к выходу. Нашла укромное место, трясущимися руками выловила из сумки телефон и набрала секретный номер Ирмы. Она не ответила. Я стала мерить шагами сквер перед зданием больницы, зажав мобильник в кулаке. Через десять минут наставница перезвонила.
– Полина? – раздался её неуверенный голос.
– Да, – нетерпеливо ответила я.
– Почему ты так долго не звонила?
– Потом расскажу, сейчас нет времени.
– Ладно, говори, где ты и жди курьера… – начала инструктаж Ирма.
– Нет, никуда не полечу, – перебила наставницу. – Я устала бегать. Завтра всё решится. А сейчас мне нужна твоя помощь.
– Что ты задумала? – её голос звучал устало.
– Потом всё узнаешь, – ответила я. – Помоги связаться с Алексом.
– Что?! Ты с ума сошла?! – усталости как не бывало. – Зачем он тебе? Забыла, что из-за него оказалась в бегах?!
– Успокойся, я знаю, что делаю…
– Сильно в этом сомневаюсь! – перебила Ирма.
– Просто продиктуй номер его телефона, прошу тебя, – медленно, почти по слогам произнесла я, чувствуя, как свободная рука сжимается в кулак.
– Нет, даже не думай об этом! – прокричала она в трубку. – Очнись, Полина! Ты не представляешь, против какой силы идёшь! Назови координаты, получи документы и улетай как можно дальше отсюда. Не хочешь на Маврикий, лети в другое место, только не в Америку. Главное – подальше от Российского Союза проводников. Согласна?
– Нет, – похоже, помощи от Ирмы я не дождусь. – Ты дашь мне его номер?
– Нет, – отрезала она и отключилась.
Я швырнула телефон в сумку. Остаётся надеяться, что смогу опередить Алекса. Сделала три глубоких вдоха и вернулась в больницу.
Бабуля стала ещё бледнее, кожа приобрела серый оттенок. Аппарат искусственной вентиляции лёгких поддерживал её дыхание. Почувствовала, как глаза снова защипало. Нет, нельзя при ней плакать.
Села рядом с койкой и рассказала, что смогла создать полный круг стихий сегодня утром. Говорить про вновь оживший тотем не стала.
Я решила передать бабуле все лучшие воспоминания. Как она учила меня собирать грибы и ягоды, отличать съедобные от ядовитых и внимательно смотреть под ноги. Как мужественно ела мои первые пироги, как заговаривала ободранные локти и колени, как учила сеять пшеницу и копать картошку, слушать пение птиц и говорить на языке животных…
– Помню и всегда буду помнить твой смех, – я положила ладонь на холодную бабушкину руку и только сейчас заметила фиолетовый свет. – Ты сильная, ты живая, ты самая лучшая из всех людей, которых я знаю. Ты будешь жить! Слышишь?! Ты должна жить ещё много лет!
Свечение окутало наши соединённые руки. Дух, почему я раньше не догадалась призвать его?!
– Дух, прошу, помоги прабабушке. Укрепи её тело и установи прочную связь с запертой душой.
Я стала представлять, как передаю бабуле жизненную энергию вместе с фиолетовым свечением.
Скоро тело прабабушки завернулось в плотный световой кокон. Кожа её рук стала теплее, с лица ушёл серый цвет, а дыхание выровнялось. Я обняла бабулю и так и осталась лежать, отдавая силу духа для её выздоровления. Остановилась, только когда почувствовала головокружение. Поблагодарила пятый элемент и отпустила его.
