Долго наблюдая за мальчиком, Гу Юнь не думал, что Чан Гэн последует по тому же самому пути, что и он. Чан Гэн всегда проявлял сдержанность. Несмотря на то, что он периодически вел себя несколько упрямо, он все же оставался здравомыслящим человеком.
Гу Юнь подумал, что когда мальчик вырастет, он станет достойным и благородным мужем, а не генералом-убийцей, к которому не посмеют приблизиться ни демоны, ни боги.
Ну вот и наступил конец года.
В первый год правления нового Императора, стоило ему вступить на престол, как он назвал наступающую эру "Лунань" [1] и объявил об общей амнистии на всей территории Центральной равнины.
В стране, в столичной тюрьме которой был заключен Принц варваров Цзялай Инхо.
В течении последних двух месяцев Император терпеливо замалчивал всё, связанное с Принцем варваров, и выражал свое мнение самыми окольными путями. Условие со стороны старого короля-волка по увеличению дани на десять процентов каждый год было весьма заманчивым, но при этом Император не хотел бы проявить неуважение по отношению к Гу Юню, именно из-за этого, во время каждого совещания данный вопрос не затрагивался. Письма из Министерства Доходов и от Аньдинхоу были отложены до ежегодного ритуала большого жертвоприношения Небу [2]. И только после все, наконец, увидели результат этих затяжных споров.
Императорская гвардия рассредоточилась по обе стороны от Аньдинхоу. Шэнь И с выкриком пришпорил коня и направился в сторону облаченного в легкую броню Гу Юня.
Гу Юнь посмотрел на остановившегося возле него Шэнь И и медленно развернул лошадь, чтобы двинуться в обратном направлении. Шэнь И быстро среагировал и последовал за ним.
- Великий Маршал, вижу, что на этот раз Его Величество твердо решил "выпустить тигра обратно на гору", - сказал Шэнь И. - Что будем делать?
- Сын неба [3] совершил пред Небом ритуал, исполняя великое желание богов, его слова подобны яшмовым речам [4]. Вылитую воду трудно собрать [5]. Как по-твоему я мог вмешаться? - без тени эмоций на лице сказал Гу Юнь. - Чтобы меня успокоить, Его Величество пообещал снабдить Черный Железный Лагерь тридцатью колесницами и четырьмя сотнями комплектов железной брони. Его указ уже передали в Лин Шу. Его Величество до конца верен идеалам, проявляя высшую гуманность и справедливость, он сделал все, что было в его силах. Разве я мог бессовестно влезть и продолжать бесконечно приставать к нему с такими мелочами?
Новому Императору было чуть больше тридцати лет. В сравнении с его почившим отцом, он был более жестким.
Гу Юнь совершенно не переживал по поводу нового Сына Неба, ему в большей степени было все равно, был ли новый Император жестоким или нет. Проблема заключалась в том, что его политика в отношении пограничных территорий шла вразрез с ожиданиями покойного Императора. Это был весьма недальновидный расчет.
Гу Юнь и Шэнь И молча ступали бок о бок.
- Фактом остается и то, что казна пуста, - сказал Гу Юнь. - Его Величество только унаследовал трон, и он не признает, что он немного поспешил, ты же понимаешь это. Вчера к нам с запада отправили безобразного посла в "огромной высокой шляпе" [6] с длинным носом и впалыми щеками. Они вчера так много говорили, что у меня до сих пор звенит в ушах от их болтовни.
Шэнь И потребовалось немного времени, чтобы ответить:
- Ты же не говоришь о верховном понтифике?..
В сердцах большинства людей Великой Лян западные люди вели себя совершенно неприемлемо: "Папа" никогда не хотел оставаться в стенах своего храма и его широкополая шляпа [9] мелькала повсюду, а еще он везде совал свой длинный нос. Неужели слово их Короля не имеет никакого значения - разве это не прямой призыв к началу мятежа?
Гу Юнь кивнул.
- Они хотят завести торговые отношения. Вчера я немного подслушал разговор между ними. Они заинтересованы в том, чтобы продлить Великий Шелковый Путь [7] вдоль западной границы до крупнейших торговых трактов. Обе стороны гарантируют предоставлять войска для охраны и обеспечения бесперебойной торговли. Наговорив ему цветистых слов [8] с три короба, он достал карту и одним взмахом кисти расписал все так, что искушенный Император затрепетал от перспектив и выгоды этих совершенно нереальных финансовых отношений.
Шэнь И улыбнулся:
- Торговля - это же хорошо, о чем ты говоришь?
- Я не говорю о том, что торговля - это плохо, просто потому, что я не очень хорошо разбираюсь в таких вопросах, - сказал Гу Юнь. - Я думаю о том, что если иностранцы будут заниматься торговлей с нашей страной, то это может быть не очень выгодно для их стороны.
— Почему же они проделали такой долгий путь, если с этого для них не было никакой выгоды? Они будто преследовали какие-то личные скрытые мотивы.
Это была правда.
Товары с запада в Великую Лян начали поступать со времен правления Императора У. Среди них были детально проработанные маленькие безделушки и игрушки, как, например, застекленные лампы и очки. К сожалению, все это длилось недолго. Товары оставались свежими и новыми в течении всего нескольких лет. Несмотря на то, что некоторые западные предметы домашнего обихода и были весьма изощренными, многим из них требовалось топливо - Цзылюцзинь. С того дня, как иностранцы ступили на Центральную равнину, они стали опосредствованными поставщиками драгоценного топлива на черные рынки Цзылюцзиня.
Император У понимал, что если так и будет продолжаться, то страна совсем скоро развалится. Чтобы строго контролировать использование Цзылюцзиня среди простых людей, он подготовил ряд мягких и жестких мер. В один день Император У издал четыре указа и раскрыл всех, кто использовал "пурпурное топливо" в торговле на черных рынках. Все правонарушители были убиты сразу при аресте, ко всем преступникам отнеслись также беспощадно, как и к мятежникам. Дабы удержать жизненно важные артерии страны, Император У вынужден был приложить тяжелую железную руку ко всем виновникам.
После, Институт Лин Шу взял на себя инициативу и собрал большое количество механиков среди простых людей, поручив им работать быстро и сверхурочно, чтобы как можно скорее имитировать западные товары с аналогичными функциями, с единственным исключением в их конструкциях – они должны были работать от угля или с помощью заводного механизма.
Твердый нож отрезал выход Цзылюцзиня на черные рынки, а мягкий нож отрубил все пути к западным рынкам. Даже если кто-то владел запасами Цзылюцзиня, кто не хотел бы пользоваться более дешевым топливом в качестве альтернативы? Кроме того, дизайн западных товаров был слишком аляпистым, что было не совсем по вкусу жителям Центральной равнины.
Подлинные западные товары вскоре заменили имитацией, а западные торговцы больше не имели права продавать свой товар на Центральной равнине.
Чего не скажешь о деликатных товарах, таких как шелк, они пользовались большой популярностью в западных странах.
- Наверное, я слишком много думаю, - сказал Гу Юнь.
Шэнь И секунду помолчал, затем спросил:
- Как Его Величество отреагировал на это?
Губы Гу Юня сжались в горькой улыбке.
- Его Величеству нечего бояться, - сказал он. - Он знает, что пока Черный Железный Лагерь охраняет северо-западную границу, Великая Лян будет неуязвима. Если бы я не знал о том, что все так обернется, думаешь, у меня не болела бы голова?
Шэнь И спросил:
- Его Величество лично сказал тебе это?
Гу Юнь болезненно улыбнулся.
- Он не только сказал это мне в лицо, он еще и пожаловал мне шубу на лисьем меху.
У маршала Гу действительно была плохая привычка носить круглый год только один слой одежды. Об этом было хорошо известно и среди всего офицерского состава императорского двора. Он одевал еще несколько слоев только в том случае, если во время службы на границе его настигала снежная буря. Теперь же Император подарил ему достойную зимнюю одежду. Только слепец не поймет, что было сокрыто в его словах.
