Со Светой мы прощаемся тепло. Я почти уверена, что мы никогда больше не увидимся, но на ее «До встречи» отвечаю тем же.
От крыльца кофейни наблюдая, как она уходит, теряется в припорошенной снегом толпе, я... очень спокойна: мои долги в этом городе почти розданы. И пока ждем такси, я закрываю последний гештальт: отыскав в Интернете телефон цветочного магазина, отзваниваюсь хозяйке, чтобы извиниться за свой внезапный уход и поблагодарить за то, что тогда она дала мне работу. Пока бодро желаем друг другу счастливого Нового года, подъезжает автомобиль с желтыми шашечками.
Арен приоткрывает передо мной заднюю дверцу, придерживает руку, пока сажусь.
Стоит назвать адрес вокзала, где хранится откуп, как в тепле салона, пропитанного запахам ванильной отдушки, на меня снова накатывает тревога: от встречи с родителями нас отделяет каких-то два три часа...
«Лера, я справлюсь, — утешает севший рядом Арен и сжимает мою руку. — Я имел дело с драконами и сам таковым являюсь. Я участвовал в переговорах с эльфами, а они, поверь, бывают очень упрямыми, хуже только архивампиры, но и в переговорах с ними я участвовал. И с гномами мы тоже договорились. У нас солидный опыт убеждения».
«Ты просто не знаешь моего отца», — вздыхаю я и склоняю голову на плечо Арена.
«Мне недолго оставаться в неведении», — он переплетает наши пальцы.
Мимо проплывают прохожие, дома. Такси набирает скорость, с каждой минутой приближая меня к дому.
Единственное, что меня утешает: отец должен быть на работе, и у нас будет время обработать маму.
Родной город встречает снегопадом, сиянием елок, гирлянд, спешащими по делам прохожими.
Такси я останавливаю почти в квартале от дома. Арен прихватывает позвякивающий мешочек и шкатулку, помогает мне выбраться под мягкие белые хлопья, высыпанные темнеющим небом.
— И где живут твои родители? — Арен оглядывает массивные старинные здания центра.
Нервно улыбаюсь: выглядит так, будто мои родители живут в одном из величественных каменных особняков с фасадами в стиле барокко.
— Не здесь, чуть дальше, — подхватываю Арена под руку и тяну за собой. — Просто хотела сначала пройтись.
Купить что-нибудь к чаю, не приходить же с пустыми руками...
— У меня не пустые, — Арен встряхивает откуп.
— Давай начнем с чего-нибудь сладкого. — Киваю вперед. — Там в торговом центре есть магазинчик с натуральными сладостями, мама признает только такие. Купим и пойдем к ним.
А у самой сердечко испуганно стучит.
«По-моему, ты даже перед встречей с Безымянным ужасом так не переживала», — Арен чуть поворачивается и целует меня в припорошенную снежинками макушку. — Что ты волнуешься? Я с тобой».
— Разрушать проще, чем строить.
Мы неспешно шагаем по тротуару, люди обтекают нас, держась на почтительном расстоянии. Сами снежинки нас сторонятся. На миг вернув себе зрение Видящей, обнаруживаю золотистый щит Арена, защищающий нас от толпы.
Вспыхивают на деревьях и над дорогами новые гирлянды, сквозь гул пробивается привычная земная музыка с новогодними мотивами. И на сердце опять так тепло, что невольно улыбаюсь. Арен высвобождает свою руку и обнимает меня за плечи.
В такой блаженной расслабленности мы доходим до торгового центра. Арен в средоточии яростно сверкающих бутиков — это отдельная забавная история: он напоминает ребенка, попавшего в волшебную страну. Разглядывает манекены, непривычную одежду на них. Замирает, прислушиваясь к музыке.
Наблюдает за детьми, катающимися на машинках или скачущих на мягких зверях с пружинным ходом.
— Как у вас тут ярко... и немного безумно, — Арен поправляет мои волосы, убирает прядь за ухо. — Просто удивительно, что Эеран не показался тебе скучным и серым местом.
— О, Арен, у нас просто главный праздник приближается, новогодние каникулы, поэтому здесь так безумно и ярко. Обычно у нас поспокойней, без мишуры и гирлянд. И пусть в Эеране такого не встретишь, у вас свои достопримечательности. Я уже молчу об удобстве и силе магии... — завидев знакомую вывеску с названием, останавливаюсь. — Хотя кое-что в Эеране следует подтянуть. Даже я бы сказала: кардинально поменять.
— Что? — Арен тоже смотрит туда, но скользя взглядом по витрине, наверняка видит в основном отраженный свет, а не ее содержимое. — Что тебя так взбудоражило?
Щеки начинает припекать. Кашлянув, указываю Арену на скамейки под искусственными пальмами.
— Посиди здесь.
— Почему? Что ты там такое особенное увидела? Пойдем вместе.
Представляю, что он войдет со мной туда... Будет стоять рядом, пока выбираю. Может даже комментировать... Щекам становится еще жарче.
— Лера, надеюсь, ты понимаешь, что мне теперь еще интереснее?
Глава 25
Мне самой было бы любопытно. Покусываю губу: он ведь в будущем со всем ассортиментом ознакомиться.
Но странно и неловко выбирать такие вещи вместе.
Ярко блестят украшения витрин, мигают гирлянды, веселая музыка, смех расшалившихся детишек возле магазина игрушек — вся эта веселая кутерьма помогает расслабиться и отбросить сомнения.
— Хорошо. Идем. Выйти сможешь в любой момент. — Бодро направляюсь вперед.
Арен моментально догоняет. Я же прячу лукавую улыбку: что-то мне подсказывает, что его ждет небольшой шок.
Так и есть: возле витрины с манекенами в кружевных трусиках, бюстгальтерах и чулках Арен застывает, как вкопанный. Манекены в этом небольшом бутике реалистичные, так что... эмоции у Арена довольно бурные.
И на щеках проступает легкий румянец, после которого я уже не могу сдержать широченной улыбки.
«Лера, у вас... то есть здесь нормально такое на всеобщее обозрение выставлять?»
Бедный-бедный Арен, он еще на пляжах наших не бывал — вот где его ждал бы настоящий шок и трепет. Но он уже пообещал, что в теплое время года мы сюда ни ногой.
«Да, Арен... Ты снаружи подождешь?»
«Не-ет, — он вздергивает подбородок. — Я зайду. А то мало ли что...»
Да-да, вдруг на меня нападут кружевные трусики или читающая журнал продавец-консультант.
Сквозь стекло оглядываю кружевные и не кружевные сокровища. Как всего этого в Эеране не хватало! Надо собрать образцы и показать эеранским швеям, пусть спасут женщин от неудобной упряжи. Еще бы скрыть этот широкий жест от Тарлона, а то он потом меня с ума сведет жалобами на то, что не поделилась ценной информацией, не дала ему открыть новое прибыльное дело.
Первой вхожу в уютный бутик. На вешалках шелково мерцают пеньюары, над вертикальными рядами комплектов и отдельных трусиков и бюстгальтеров выставлены урезанные тела-манекены в образцах.
Многочисленные постеры воспевают красоту женских тел в соблазнительных убранствах. И ростовые манекены с товаром внутри имеются.
Противоречивые желания разрывает Арена: и посмотреть интересно, и глаза ладонью прикрыть тянет.
«Лера, я... очень хочу увидеть все это на тебе, но как, почему сюда пускают мужчин?»
Прыснув со смеха, перехватываю взгляд продавца-консультанта, оторвавшейся от журнала, и сердце скребет ревность. Умом понимаю, что Арен только мой, на него пялятся... Настолько беззастенчиво, что девушка даже обычного приветствия и предложения помочь не высказывает. Я понимаю, Арен может лишить дара речи, но все же, все же...
«Арен, солнышко мое, будь добр — подожди снаружи. Меня и сквозь витрину достаточно хорошо видно».
«Лера, ты будешь это мерить?»
Окидываю взглядом товар. После нескольких месяцев в эеранском нижнем белье мне хочется скупить весь магазин. «Частично», — стараюсь держать себя в руках.
«Тогда я должен присутствовать: ты будешь в отдельной кабинке, мало ли что может произойти».
Щеки опаляет жаром: «С ума сошел? Представляешь, как это будет выглядеть со стороны? Выйди. И наблюдай через витрину. Я скоро».
Мое легкое негодование схлестывается с любопытством Арена и его желанием поскорее увидеть меня в тонких кружевах.
